Содержанка. Книга 2 - Ольга Вечная
Ведущий снова смеется:
— Еще бы! Ряд ваших открытий подтолкнул целую отрасль! Ничего себе! Часть патентов вы вообще опубликовали в сети. Это правда?
— Да, и планов еще много. Надеюсь, о «СоларЭнерджи» вы услышите, и не раз. Но...
— Но?
— Знаете... какой вывод я могу сделать из своего опыта? Познакомившись с сыном, я забыл ощущение, что постоянно, монотонно долблюсь головой о стену. Мы вернулись к началу разговора, да? Невозможно каждый день быть максимально продуктивным. В науке можно годами быть непродуктивным. В семье же... важна каждая минута, которую посвящаешь близким. Особенно своему ребенку. Он об этом может и не вспомнить потом, но в голове, в мозге, я думаю, непременно образуется какая-то новая связь, которая поможет в будущем преодолеть неудачу или даже отчаяние. Проводя время со своим ребенком, я ощущаю себя максимально продуктивным, и за это потрясающее ощущение я благодарен своей жене Иве.
— Вы имели в виду бывшей жене?
— Формально да. Но... мы ведь с ней теперь навсегда связаны. Жизнь длинная, как знать, может быть, Ива даст мне еще один шанс.
***
На экране ноута рекламный ролик, и я наконец-то перевожу дух. Ничего себе он выдал!
Мы с Демьяном забили на прогулку и сидим в номере. Я места себе не нахожу от тревоги: презентация должна была давно закончиться, а от Алекса по-прежнему нет вестей. Уже всё себе передумала!
Дёма киснет от скуки и выносит мне мозг самым жестоким образом: просто ходит туда-сюда и ноет. Ноет, ноет, ноет. Я думаю о словах Алекса. О том, как по-разному мы воспринимаем родительство: для меня материнство хоть и в радость, но иной раз больно щипает ощущение, что жизнь проносится мимо. Что я не успеваю делать что-то важное, что в глазах окружающих могу выглядеть глупой или даже никчемной: одну карьеру завершила, а другую так и не начала путем.
Алекс же, напротив, имея полмиллиона подписчиков в соцсетях, среди которых ученые, бизнесмены и политики, чувствует себя максимально продуктивным, когда... нянчится с ребенком.
Мы с Равским со стороны будто разные люди, но при этом каждый из нас мечтает о том, что имеет другой. Получается по логике, мы друг для друга... как мечты?
***
Демьян психует. Швыряет игрушки, потом падает и кричит. Я поспешно беру его на руки, ношу по номеру. А-а-а! Поругать сына хочется: ну что же ты не можешь сесть и посидеть немного! Полистать книжку! Хотя бы десять минут!
Негатив внутри копится, растет, а затем... лопается, как мыльный пузырь: я ведь не на Демьяна злюсь, если разобраться. Он вообще тут ни при чем. Бесит ожидание, тревога путает мысли. Еще и Алекс со своим откровенным: «Может быть, Ива даст мне еще один шанс». Интервью было утром, с тех пор уже пять часов прошло, и ни слуху ни духу.
Разве так делается?
— Прости, зайчик, не могу я идти на пляж сейчас. Мы ждем вестей от папы. Его же не посадили? Господи! Как пережить-то это? Как нам с тобой справиться?
— Папа, — говорит Дёма и тычет на экран ноутбука.
Действительно, рекламный ролик закончился, и нам демонстрируют финальную часть интервью. Алекс сидит на диване перед ведущим, с виду абсолютно спокоен. Но спокойствие это мнимое, мы-то с Дёмой знаем: его нормальное состояние как раз беспокойное.
Делаю погромче.
— Алекс, я ваш большой фанат, — признается ведущий. — Смотрел все ваши интервью. И знаете, какое смог сделать заключение?
— Делитесь.
— Когда дело касается личной жизни, вы охотно говорите только об Иванне Ершовой. Все остальные темы бойкотируете.
— Ершовой-Равской, — поправляет Алекс.
— Да, верно. Другой личной жизни словно не существует.
— Я не люблю говорить о личном. Но понимаю, что иногда это необходимо, и тогда рассказываю о себе. А о себе я давно уже не могу говорить без упоминания Ивы. Мы слишком большое влияние оказали и продолжаем оказывать на жизни друг друга. Это не проходит и не пройдет, я в этом абсолютно уверен.
— Вы влюблены в нее?
— Да, — говорит он запросто. — Всегда. В нее невозможно быть не влюбленным, по крайней мере я давно не представляю себя иначе.
— О-о-о! Вот это признание! К сожалению, наше время истекает, презентация будет закрытой, но, может, вы скажете несколько слов, на какой рассчитываете результат?
— Кто-то из зрителей считает меня классным парнем. Кто-то... последним ублюдком, от которого жди большой беды. Так вот... — Алекс вновь смотрит в камеру и, чуть улыбнувшись, произносит: — Обещаю, сегодня я оправдаю надежды каждого из вас.
Сердечная мышца ускоряет течение крови по венам, я слышу свой пульс. Подхожу к окну. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Вид обалденный, но разве ж это имеет значение?
— Ненавижу ждать. Я больше никогда не буду ждать. Боже, я найду нам, Дёма, самого милого и спокойного папу, который будет просто сидеть дома и ничего больше не делать. Ничегошеньки! Да кого я обманываю? Никого я не найду и даже искать не буду. Еще один шанс нам с Алексом... Клянусь, я дам ему этот чертов шанс, только пусть он всех там победит! Только пусть презентация пройдет нормально и с ним ничего не случится.
Демьян категорически отказывается спать, я уж и так его кручу, и эдак. В тот момент, когда сдаюсь и, вымотанная в ноль, выхожу с ним из номера на вечернюю прогулку в сильную жару, сотовый вибрирует. На экране надпись: «Алла Теодоровна».
Глава 43
Я кое-как затаскиваю Демьяна обратно в номер: кабанчик тяжелый, когда просто сидит на руках, а уж если истерит — поднять почти невозможно. Но и я не какая-нибудь там мямля хилая, а без пяти минут олимпийская чемпионка! Тут уж, сыночек, кто кого. И победителем в текущей схватке явно будешь не ты.
— Да? — принимаю вызов. — Дёма, тише. Да тише же ты!.. Алла Теодоровна, здравствуйте!
Демьян пинает входную дверь. Ар-р.
— Что там у тебя за катастрофа, Ива?
— Вечер не задался, но это ничего. Купаться сейчас пойдем... Вы не знаете, что с Алексом?
Она хмыкает:
— Новости у меня кое-какие и правда есть.
— Хорошие? — спрашиваю с надеждой.
— Смотря что ты готова назвать хорошим.
Не могу сказать, что
