Тяжелая корона (ЛП) - Ларк Софи

— Я узнаю босса, когда вижу его, — говорит он. — Давай не будем ждать формальностей, чтобы продолжить наше сотрудничество. Есть много вещей, которые я хочу сделать в ближайшие месяцы.

— Например? — спрашиваю я, любопытствуя, несмотря на себя.

— Дело не в том, что, — говорит Миколаш, улыбаясь во весь рот. — А в том, почему.

Он бросает взгляд на Нессу, сидящую рядом с ним на диване с подтянутыми под себя босыми ногами, ее щеки розовеют под легким налетом веснушек.

— Мико… — предостерегающе говорит она.

— Себастьян — старый друг, не так ли? — говорит он. — Мы можем рассказать ему.

— Ты просто хочешь рассказать всем, кому только можно, — смеется она. Повернувшись к Елене и ко мне, она говорит:

— У нас будет ребенок.

— Правда? Поздравляю! — я машинально бросаю взгляд на живот Нессы. Конечно, я вижу небольшую припухлость на ее стройной фигуре. — Когда вы должны родить?

— В феврале, — говорит Несса. — Еще рано. Наверное, нам пока не стоит никому говорить.

Она сурово смотрит на Мико, но в версии сурового взгляда Нессы слишком много тепла и обожания, чтобы наказывать мужа.

Я сомневаюсь, что Миколаша можно вернуть на землю в любом случае. Он явно очень рад, что Несса носит его ребенка.

Я счастлив за них обоих. Но я чувствую и что-то еще, то, в чем не хочу признаваться. Я смотрю на Елену. У нее странное выражение лица, как будто она только что подумала о чем-то, что ее озадачило. Она быстро стряхивает его и говорит: — Это так замечательно! Вы, должно быть, в восторге.

Мы остаемся еще полчаса или около того, Миколаш и я говорим о делах, Елена и Несса иногда присоединяются, а иногда ведут свой собственный разговор на другие темы.

Мико полон энергии и амбиций. Судьба улыбается ему.

Его оптимизм заразителен. Я уже был склонен чувствовать себя королем мира, когда Елена была рядом со мной, поддерживаемый Мико, я скоро сравняюсь с ним в амбициях и энтузиазме. Мы строим планы, которые еще месяц назад показались бы невозможными. Планы, которые наполовину мечта и наполовину безумие, но все равно, возможно, осуществимые.

Когда мы наконец уходим, я пожимаю руку Мико и говорю:

— Спасибо, что поддержал меня.

Глядя мне в глаза, он говорит: — Несса всегда высоко отзывалась о тебе. Я думаю, это будет началом долгой дружбы.

Несса обнимает Елену. Елена сначала выглядит испуганной, но потом обнимает ее в ответ, слегка улыбаясь.

— Я хочу прийти посмотреть на твое новое место, — говорит Несса.

— Приезжай в любое время, — тепло отвечает Елена.

Забираясь в машину, она говорит мне с удивленным видом: — Я никогда раньше никого не приглашала в гости. В доме моего отца я никогда не могла.

— Теперь ты можешь пригласить кого хочешь, — говорю я. — Только у нас нет мебели.

По дороге домой мы заезжаем в больницу, где Адриан лечится от ожогов. Я пытаюсь возразить медсестре, что Елена — единственная семья Адриана, но она отказывает нам без споров.

— Он очень ясно выразился. Он никого не хочет видеть.

Елена смотрит на меня, когда мы поворачиваемся, чтобы уйти, ее глаза мутные и обеспокоенные.

— Ты действительно думаешь, что он ненавидит меня?

— Я…

Я хочу сказать нет, но я не могу ей лгать. Я видел его лицо, когда он шипел на нее: — Это твоя вина.

— Я не думаю, что он сейчас в здравом уме, — говорю я ей.

Проблема в том, что я не знаю, временно это или нет. Не видя его, я не могу этого сказать.

Когда мы возвращаемся домой, Елена прилегла вздремнуть. Она выглядит такой же уставшей, как и Несса, измотанной событиями прошедшего дня.

34. Елена

Последующие недели проходят как в тумане.

Смерть моего отца и кровавая битва у дома Галло вызвали эпическую бурю в полиции Чикаго. Полиция уже расследовала массовое убийство в церкви, не требуется много детективной работы, чтобы связать воедино неудачную свадьбу, тела на лужайке Галло и обугленные остатки их дома.

Нам с Себастьяном приходится высиживать бесконечные консультации с юридическим советом Галло, а затем еще бесконечные полицейские допросы. Тем временем Себастьян платит королевский выкуп в виде взяток, а также полагается на все коллективное политическое давление, которое могут оказать Гриффины и Галло, чтобы все это прекратилось.

Это, вероятно, не сработало бы, если бы не почти полное отсутствие свидетелей.

Галло жили в Старом городе на протяжении многих поколений. Энцо Галло был важным человеком. Никто не хочет свидетельствовать против его сына.

Официальная история гласит, что мой отец убил Энцо в церкви, а затем пришел в дом Галло, чтобы сжечь его. Его убил Боско Бьянки, которого в свою очередь застрелил один из людей моего отца.

Винченцо Бьянки вполне готов пойти на это, но за определенную плату. Себастьян отдает ему спортивные ставки моего отца, хотя и оставляет себе половину денег, которые Миколаш перевел на его счет.

Остальные бизнесы Братвы передаются польской мафии. Миколаш полон планов по расширению, решив дать своему нерожденному ребенку жизнь, достойную, как он выражается, «самого прекрасного ребенка в мире».

Я сотни раз пыталась навестить или позвонить брату. Он не разрешает. Я думаю о боли, которую он, должно быть, испытывает, и о том, как он зол на то, что с ним произошло, и мне хочется плакать. Адриан не был тщеславным, но он очень гордился своей внешностью и своим успехом у женщин. Он счел бы уродство участью худшей, чем смерть.

Я не знаю, что с этим делать. И, честно говоря, я не могу сосредоточиться на этом, как обычно.

Сначала я была измотана, потом заболела. А потом я подтвердила мысль, которая пришла мне в голову в то утро, когда мы навестили Миколаша и Нессу.

Когда Несса объявила о своей беременности, у меня возникло странное осознание. Я вспомнила, что у меня не было месячных уже больше месяца.

Мы с Себастьяном не особо заботились о предохранении. Большинство раз, когда мы занимались сексом, это было спонтанно и в общественных местах, тайком, еще до свадьбы. Не самые удобные обстоятельства для презерватива. Потом была наша стычка в подвальной камере, когда осторожность была последним, о чем мы думали…

Так что, думаю, я не должна была удивляться. Наверное, я просто думала, что нужно гораздо больше «стараться», чтобы такое произошло.

Я сделала тест, не очень веря, что он будет положительным.

Двойная розовая линия появилась сразу же, яркая и четкая.

Я уронила тест в раковину, ошеломленная неуклюжестью.

Я понятия не имею, как отреагирует Себастьян. Часть меня боится, что он разозлится, ведь мы так быстро влюбились и поженились. Кажется, мне следовало быть немного осторожнее с этим следующим и самым постоянным шагом.

Одно я знаю точно: я не буду скрывать это от него ни на один день. Я обещала больше никогда этого не делать.

Итак, я жду в нашей пустой гостиной, сидя на скамейке у пианино, потому что у нас пока нет дивана. Я пытаюсь играть, чтобы отвлечься, но мои руки слишком напряжены и дрожат.

Я сажусь прямо, когда слышу звук его ключа в замке. Все, что я планировала сказать, кажется, вылетело из моей головы в одно мгновение.

Себастьян распахивает дверь, сначала довольный тем, что я жду его, а затем обеспокоенный, когда видит нервозность на моем лице.

— Что случилось? — спрашивает он.

— Ничего, — говорю я. — Или, я имею в виду, я не знаю, плохо ли это… это может быть хорошо…

— Что? — говорит он, полуулыбаясь и полузаботясь. — Ты в порядке?

— Я… беременна, вообще-то, — говорю я.

Он смотрит на меня мгновение, застыв от шока.

Затем он подхватывает меня на руки и кружит, что может сделать только мужчина его роста.

— Ты серьезно? — повторяет он снова и снова. — Ты уверена?