Татьяна Тронина - Мода на невинность
– Скоро будет поздно! – сердито ответила Инесса. – Потапов уже идет к дому. Ладно, я без тебя!
Я с трудом оторвалась от гвоздя, причем рубашке моей был нанесен непоправимый урон. Боже, а что, если тетя Зина проснется и не найдет меня?!. А потом вдруг я залезу на балкон, грязная и оборванная?.. Может быть, стоит войти через дверь, но тогда нас ненароком могут обнаружить остальные соседи и будет очень неприлично...
Я разгребла волосы с лица и увидела Инессу – она торопливо стучала в темное окно. Потапов, судя по всему, уже вошел в дом.
– То ли это окно? – спросила я, когда добрела до подруги, преодолевая сопротивление стихии.
– Там спальня... – крикнула она, обернувшись, – не знаю, может быть, они где-нибудь в другом месте...
И в этот момент окно со звоном распахнулось, мы увидели бледное, безумное Люськино лицо.
– Что? – завопила она. – Что случилось? Кто там?
– Потапов вернулся! – вцепившись в карниз, крикнула в ответ Инесса. – Бегите!
Сзади появилось лицо Виргиния, тоже совершенно безумное.
– Что?! – приглушенно заорал он. – Таки муж вернулся?!!
Синие зарницы озарили двор – все происходящее показалось мне какой-то фантастикой.
В доме что-то грохнуло – скорее всего, сквозняк гулял по комнатам, но на Виргиния этот звук произвел впечатление выстрела – в один момент он взлетел на окно – в чем мама родила, а потом свалился на землю рядом с нами.
– Муж вернулся! – с мистическим, глубинным ужасом ухнул он, точно филин, и вдруг помчался к забору, в мгновение ока перемахнул его, а в следующую секунду его уже не было видно.
Инесса что-то сказала мне, но из-за ветра я не расслышала.
– Что?
И тут в доме зажегся свет и мы увидели перед собой душераздирающую сцену – посреди комнаты стояла Люська – в белом пеньюаре, распахнутом на обширном бюсте, а в дверях высился Потапов, держа в руках ботинки. Я сначала не поняла, а потом до меня дошел весь ужас ситуации – это были ботинки Виргиния, их ни с какими другими нельзя спутать.
И тут Потапов завыл, высоко над головой подняв башмаки соперника, и завыл так, что перекрыл звук нарастающей бури. Так выл Минотавр во гневе, обезумевший бык.
Мы с Инессой шлепнулись на землю и закрыли головы руками.
– Убьет! – крикнула я Инессе. – Как пить дать – убьет сейчас эту дуру.
Ситуация была дикой, страшной, и стало ясно, что ничто не сможет остановить исступленного, воющего Минотавра, – самое время отойти в сторону, дабы не пострадать случайно, но мысль об этом почему-то не пришла нам с Инессой в голову. Она оглянулась беспомощно на наш дом, который стоял через дорогу сонный, с темными окнами, словно прося у него поддержки, а потом махнула мне рукой.
И мы поползли к крыльцу Люськиного дома, именно поползли, потому что непогода, а главное – свирепый рык Минотавра буквально придавили нас к земле.
– Милку жалко! – крикнула мне Инесса.
– Надо что-то придумать! – заорала в ответ я. – Что-то сказать! Чтобы он отвлекся хотя бы на миг... А то он убьет Люську!
В том, что Минотавр убьет свою жену, можно было не сомневаться – он ревел в доме так, что по-прежнему перекрывал бурю.
– Давай крикнем, что пожар... – предложила я, уже подползая к крыльцу. Теперь наше приключение уже не казалось мне забавным, и я стала бояться – не бури, а обманутого Люськиного мужа.
И в этот момент ударил ливень – на самом деле ударил – таким сильным потоком, что, хлестнув нас, совсем прижал к земле. Дождь был горячим! Или мне показалось из-за обжигающего удара стихии... земля под нами мгновенно превратилась в бурлящую грязь.
– Я знаю... – крикнула Инесса, таща меня за собой мокрыми руками. – Я знаю, что ему сказать... его начальника зовут Ткачук, Потапов боится начальства...
– Что?.. – Я ничего не понимала, но, пыхтя, самоотверженно следовала за своей подругой. Мы ввалились в дом мокрые и такие грязные, что, думаю, и на людей-то были не похожи.
– Куда? – заметалась я по чужой передней.
– Там!..
По захламленному каким-то барахлом коридору мы ввалились в спальню, и вовремя – Минотавр уже душил Люсинду, повалив ее на кровать, а рядом, у стеночки, лежали пресловутые ботинки сорок шестого размера.
Я ахнула, увидев в углу комнаты Милку – она стояла неподвижно, засунув палец в рот, и своими кукольными глазами смотрела на отца с матерью. Нас она даже не заметила. Распахнутые рамы ветер рвал в разные стороны, и одно стекло уже было выбито...
– Вас вызывает Ткачук! – металлическим голосом произнесла Инесса. – Срочный вызов. Вас вызывает Ткачук!
Это был полный бред, но неожиданно фамилия начальника произвела впечатление на Минотавра – он вдруг подскочил на месте, бросив Люськино горло.
– Что? – без всякого выражения произнес он.
Люська, хрипя, откатилась в сторону – очень быстро ее лицо приобрело нормальный оттенок.
– Что? – повторил Минотавр, и мне показалось странным, что он говорит, я еще никогда не видела, как он говорит.
Это были секунды – какие-то секунды, но тем не менее они длились вечность – когда обезумевший Минотавр немного пришел в себя и увидел нас – в грязи с головы до пят, увидел свою дочь в углу комнаты. Эти секунды решили все – я поняла по его глазам, что он уже не будет душить Люську, но жажда убийства у него не прошла, она перетекла в другую форму.
– Где он? – прорычал он. – Где этот гад? В гостинице?
Инесса посторонилась, указывая рукой дорогу, и Минотавр прошел мимо, обдав нас ледяным ветром, и при этом посмотрел так, что мне срочно захотелось оказаться в каком-нибудь другом месте.
– О господи! – хрюкнула полузадушенно Люсинда. – Господи, что ж это такое делается!
Она посмотрела на нас, как на привидения, потом кинулась к Милке:
– Детка, спать, к бабушке иди... Спать!
Милка послушно ушла, точно заводная кукла, а Люська кинулась к нам:
– Он ушел?
Я отчетливо увидела на ее шее багровые следы.
– Да, – сказала Инесса. Она была вся чумазая, с мокрыми волосами, прилипшими ко лбу, ее батистовая рубашка стала совершенно прозрачной от дождя, и все равно Инесса была такая хорошенькая, что я не придумала ничего лучше, как засмеяться радостно.
Люсинда окинула меня диким, косым взглядом.
– Найдет и убьет! – с ужасом пробормотала она.
– Кого? Виргиния? Не найдет! Тот бегает очень быстро... – усмехнулась Инесса, но Люсинду этот ответ, видимо, не успокоил.
– Убьет! – запричитала она и грузно зашлепала по коридору. – Убьет, и посодют его!
Теперь она жалела уже мужа.
– Идем, – сказала Инесса. – Все обошлось.
На дрожащих ногах я побрела вслед за ней по коридору.
– А вдруг правда найдет и убьет?
– Не найдет! – с досадой бросила Инесса. – А если и убьет, то не наше дело. Не можем же мы всех подряд спасать...
