Александра Орлова - Золото для Агаты
— Что случилось?
Мне не хотелось делиться. Опять эта информация уплывет к отцу. И снова я буду скандалить, не зная, кого больше ненавижу, Беллу или его. Пожалуй, его, Беллка не пытается выпнуть меня из родных стен.
— Это Леня виноват? — Тихонько уточнила она.
— Да, Разумов тебя возьми, Леня! — Взорвалась я. Холерики тем и прекрасны, вы никогда не знаете наверняка, из-за какой мелочи они начнут выливать на вас свое мусорное ведро переполненной души. — Белл, вот только объясни, чего ты хочешь добиться? И моего и его расположения? Ни хрена у тебя не выйдет! С тем же успехом можешь одновременно тусить в клубе и учить БХ! Вы достали меня своими проблемами и желаниями! Хоть раз спросите, чего я хочу! Не так уж и много!
Я сползла по стене на корточки и закрыла лицо руками. Мне было тошно, хотелось завалиться на кровать в своей комнате и реветь всю ночь напролет. А лучше… обнять Золотко и пожаловаться ему на жестокий мир. От последней мысли стало еще больнее.
— Нам ничего не светит. Пора вырасти, ты взрослая девочка. Ни я с биохимиком, ни ты с анатомом, никогда не будем вместе.
— А ты попробуй не домогаться до него в открытую.
— Что?.. Откуда?..
— У меня свои каналы. — Я с трудом поднялась на ноги, меня шатало, голова кружилась, во рту остался мерзкий железный привкус крови. Хотелось наесться цианидов и закончить уже всю эту ерунду под названием жизнь. — Все, мне пора.
— Я тебя провожу.
— Иди на пару! — Белла попыталась взять меня за руку, я отбила ее. — Итак бываешь там только телесно!
Пошатываясь, я добрела до остановки, и в каком-то совершенно неадекватном состоянии добралась до дома. Стоило пересечь порог комнаты, как слабость тут же накрыла меня с головой. Я упала прямо на пол, больно ударившись коленями, и повалилась на бок, подтягивая к себе ноги. Слезы брызнули как из поливальных шлангов. Что я наделала?! Главное, что решение принято верное, и Миша будет в безопасности. А мне придется исполнить желание отца и уехать из города. Сердце разрывалось на куски. Я никогда больше не увижу его, не смогу взять за руку и посмотреть в эти живые глаза. Не нужно было вообще затевать эту историю. Сидела бы просто на парах и пускала слюни на прекрасного препода. Да я бы и недели не вытерпела! Бурная фантазия мгновенно создала в голове картинку: Миша не знает, кто я, он открывает свой кабинет, а там, в петле мерно покачивается молодое тело. Он зовет Кравчук, они вызывают полицию и удивляются «Такая молодая, чего не жилось?». Откуда эти дурацкие мысли? Я ведь не смогу покончить с собой, просто испугаюсь. Наверное, когда-нибудь я научусь жить без Миши…
Я нашла в себе силы подняться только к вечеру. Мамы дома еще не было, а отец ужинал в компании… Разумова. Увидев меня, он поднялся на ноги. В глазах повисло волнение.
— Ужинать будешь? — Спросил отец скорее для проформы, чем из заботы.
— Нет. — Я бросила взгляд на биохимика. Он все равно узнает, так чего скрывать все и делать из этого тайну века. — Я хочу поговорить насчет нашего с тобой компромисса.
Отец сбросил с глаз воображаемые волосы, на самом деле, они были идеально уложены, и кивнул на место напротив БХ, сам он сидел во главе стола. Я молча села.
— Вуз можешь выбрать сама, Питер, Москва, куда тебя больше тянет. Проблемы с переводом я решу. Думаю, к концу недели смогу взять тебе билет. Поначалу просто послушаешь, город посмотришь, познакомишься с кем-нибудь.
— Хорошо. — Безразлично ответила я, зажав ладони между колен и подняв плечи. Мне действительно было все равно, хоть на северный полюс. Там Миши не будет, а, следовательно, исчезнет и Агата. Ее создадут заново уже там, но этой девочки с вечно бушующими эмоциями и безграничной любовью больше не будет. Ее убили совсем недавно, и труп, еще теплый, вскоре начнет разлагаться. — И ты навсегда забудешь о существовании Миши.
— Как и ты! — Он отсалютовал мне бокалом красного вина. — Что за отвратительные желания? Меня тошнит от омерзения! Надо будет нанять тебе психотерапевта.
Психотерапевт застрелится из именного ПМ после часового рассказа о прелестях Миши.
— Агата уезжает учиться в другой город? — Осторожно влез Разумов. Он уже понял мое настроение и старался не волновать меня лишний раз. Я бросила на него взгляд и почувствовала, что мне становится еще хуже. Меньше всего я хотела видеть в них жалость.
— Представь себе! Поняла, что академия, извини меня, Саша, дыра, и что образование нужно получать столице.
— У нас неплохой уровень.
— Неплохой, а нужен — потрясающий! Правда, девочка? Она взрослая, имеет право сама принимать решения.
Я сжала кулаки и зубы, чтобы не вскочить и не придушить его прямо за столом. Как он смеет говорить о решениях? Как он смеет говорить о выборе, загоняя меня в рамки спичечного коробка? И почему я, в самом деле, не родилась в семье Золотухина?!
Зазвонил телефон где-то наверху. Отец извинился и вышел, оставив нас с Разумовым. Он тут же наклонился ко мне.
— У тебя глаза, словно ты неделю не просыхала.
— А хорошо бы! — Откликнулась я. На столе стояла открытая бутылка вина, стакан налил себе отец, пол стакана было и у биохимика. Я схватила ее и сделала несколько больших глотков. Ее резко дернули у меня из рук, немного расплескав на стол.
— Совсем что ли? Жертва метаболизма нейромедиаторов! — Он убрал вино подальше и вытер лужу на столе. Я грустно улыбнулась его ругательству. Горло жгло от быстро поглощённого спирта. — Давай рассказывай, что случилось!
— Вам, что тоже нужна блютуз-гарнитура? Все было сказано за столом.
Повисло молчание. Я уже совсем наплевала на приличия. Все равно скоро меня не будет в этой академии, так чего я должна напрягаться?
— А… Миша тут каким боком?
— И правым, и левым, и передом, и задом. Или он, или я. Третьего не дано! — Я глянула в глаза Раузмову. Он смотрел на меня жалостливо, и в то же время, с выражением лица психиатра, сомневающегося в душевном здоровье пришедшего на обследование пациента. — Был выбор — я его сделала. — Я вздохнула. Боль немного отступила, не может же мой организм все время меня мучить, осталась пустота. И она требовала чужих эмоций, чужой боли. — Знаете, а я буду скучать! — Я нахально хлопнула его по плечу, в голове расстилался туман. — Кто еще будет надо мной издеваться и называть дебиленком?
— Ты когда ела последний раз?
— Да кто ж его знает? — Я засмеялась, свесив голову через спинку стула. — Где-то между гистой и анатой!
— Таак…
Голова кружилась, я смотрела в потолок, который как-то странно перевернулся, меня подкинули, а потом я поняла, что куда-то перемещаюсь. Да это же Разумов тащит меня наверх! На руках! Я крепко вцепилась ему в рукава рубашки и заболтала ногами, мозг уже работал по своей воле.
