Патриция Мэтьюз - Оазис
Он побежал к своей машине, достал сумку, натянул пару хирургических перчаток и вернулся к «роллсу».
Одного беглого взгляда по сторонам было достаточно, чтобы убедиться: вокруг все по-прежнему тихо. Даже два окна на верхнем этаже теперь погрузились в темноту. Цепляясь за стену, Джеффри неслышно подобрался к выступу балкона.
Тут он обнаружил, к своему немалому облегчению, что прямо к опоре для фонаря прикреплен изолированный пластиком провод. Джеффри стал аккуратно снимать с помощью резака изоляционную прокладку, чтобы обнажить провод. Это было очень рискованно: либо шофер, либо дежурный в конторе могут заметить отсутствие света, однако Джеффри предпочитал действовать в темноте.
Быстрым движением он перерезал провод, и фонарь, мигнув, погас. Площадка, где стоял «роллс», погрузилась в относительную темноту. Джеффри затаил дыхание, переводя взгляд от конторы к комнате шофера и обратно. Прошло несколько секунд, однако он не заметил никаких признаков тревоги.
Джеффри подошел к автомобилю сзади и опустился на колени перед багажником, ища с помощью карманного фонарика выключатель системы сигнализации. Вот он – в правом нижнем углу. Пока все шло как по маслу. Он попробовал несколько ключей из своей связки. Некоторые даже не входили в замочную скважину. Но вот наконец один из них подошел без труда. Почти не дыша, Джеффри осторожно повернул ключ. Раздался слабый щелчок. Теперь ему оставалось только надеяться, что в автомобиле нет дублирующей системы, установленной где-то еще.
Джеффри осторожно подошел к месту для шофера и снова принялся возиться с ключами. Система сигнализации, судя по всему, была установлена в Соединенных Штатах, тогда как дверные замки – в Англии, где был произведен сам «роллс», и потому на этот раз удача ему не сопутствовала. В течение пятнадцати минут он перепробовал все ключи, а дверь так и не открылась. Джеффри выругался про себя. Придется пойти на крайние меры.
Он перешел на другую сторону автомобиля и присел на корточки. В этот час на автостраде не было большого движения, однако время от времени проезжал какой-нибудь случайный грузовик. Он вынул кернер[11] и молоток, поместил кернер как можно ближе к замочной скважине и стал ждать. Наконец до него донесся рев мотора. Он выбрал момент, когда грузовик оказался почти напротив мотеля, и ударил по кернеру обернутым в войлок молотком – раз, другой – и вот все готово.
Тут Джеффри снова замер, напрягая слух и бросая взгляды то на окно шофера, то на контору. Удача пока не изменяла ему.
С помощью изогнутого прута он обследовал внутреннюю часть дверной панели, нашел ручку и осторожно потянул за нее. Теперь настал самый критический момент. Если в автомобиле есть дублирующая система сигнализации, вся его затея рухнет. Но дверь открылась легко и без единого звука.
Протянув руку, Джеффри открыл заднюю дверь и проскользнул на сиденье. Он понимал, что именно здесь логичнее всего было разместить сейф. Во всяком случае, внутри автомобиля он сам меньше бросается в глаза.
Задняя часть «роллса» поражала своими размерами и роскошью. Здесь имелся небольшой бар с подбором первоклассных вин, а также телевизионная панель, встроенная с обратной стороны переднего кресла.
Прежде всего Джеффри откинул подушку сиденья. Пусто. Затем тщательно осмотрел бар. Там тоже ничего не оказалось. Наконец он переключил внимание на телевизионную панель. Он нажал на кнопку, однако экран не осветился. По-видимому, телевизор работал только при включенном зажигании.
Джеффри осмотрел каждый дюйм на корпусе телевизора с помощью карманного фонарика. С чувством нарастающего волнения он обнаружил, что корпус представляет собой отдельную секцию, удерживаемую на месте болтами, расположенными с трех сторон.
Джеффри вынул из кармана ножик и принялся отвинчивать болты, их было всего шесть. Работа казалась ему ужасно нудной, и он проклинал себя за то, что не прихватил из «кадиллака» набор отверток. Ему не хотелось возвращаться к своей машине, а между тем его время стремительно истекало. Он пробыл здесь почти целый час, однако везение не могло длиться до бесконечности. Рано или поздно кто-нибудь обратит внимание на то, что фонарь погас, и решит проверить, в чем дело.
Джеффри показалось, что прошла целая вечность, прежде чем ему удалось снять все болты. Было более чем вероятно, что система сигнализации срабатывала при попытке удалить корпус телевизора, – если только сейф действительно спрятан за ним. Еще один риск, на который ему придется пойти.
Чуть дыша, он приподнял корпус. Это оказалось легким делом. И там, на месте проводов и ламп телевизора, Джеффри увидел сейф.
Он сделал несколько глубоких вдохов и какое-то мгновение сидел неподвижно, откинувшись на спинку кресла и разминая онемевшие пальцы.
В памяти промелькнул обрывок одного из бесчисленных поучений его наставника Мейсона Богарда:
«Люди обычно крайне глупо подбирают комбинации цифр для сейфов. Они используют свою дату рождения – год, месяц и число; номера страховых свидетельств или что-нибудь еще в этом роде, что легко запомнить…»
Изучая прошлое Лейси Хьюстон, Джеффри запомнил дату ее рождения. Когда его пальцы снова обрели чувствительность, он медленно набрал год ее рождения, месяц и день. Ничего не произошло.
Он набрал те же цифры в обратном порядке и спустя мгновение услышал слабое щелканье тумблеров. Джеффри повернул ручку, и дверца сейфа распахнулась. При свете фонарика он увидел три футляра с драгоценностями.
Дрожащей рукой Джеффри вынул футляры и, установив их в ряд на полу машины, благоговейным жестом открыл крышку первого. Сияние камней, отразившееся в луче фонарика, походило на звездную россыпь. Он быстро открыл остальные футляры, и сердце его учащенно забилось от волнения.
Бриллианты, словно высыпавшиеся из рога изобилия, – бриллианты в кольцах, браслетах и ожерельях, не говоря уже о множестве неоправленных камней. Да ведь это же целое состояние! Он не отрывал от них взгляда, совершенно загипнотизированный ослепительным блеском…
Тут Джеффри очнулся, и у него вырвалось короткое восклицание. Пора сматываться отсюда. Он закрыл сейф и снова установил на место корпус телевизора. Кража и так будет обнаружена довольно скоро, и ему незачем торопить события, оставляя лишние улики.
Достаточно было бегло осмотреться по сторонам, чтобы убедиться: до сих пор ему удалось остаться незамеченным. Прижимая одной рукой к груди футляры с драгоценностями, Джеффри выскользнул из автомобиля, поспешил под прикрытие балкона и, прокравшись через служебный выход, устремился к своему «кадиллаку». Заведя мотор, тут же рванул с места и вздохнул свободно, лишь когда его отделяли от мотеля несколько кварталов.
Он направился через деловой центр города в сторону автобусной станции. Уложив футляры с драгоценностями в холщовую сумку, вышел с ней из автомобиля и пошел на станцию, с облегчением обнаружив, что она теперь совершенно пуста. Джеффри поместил сумку в ячейку камеры хранения и опустил в прорезь автомата еще пару монет из того запаса, который всегда имел при себе, когда шел на дело. Каждой монеты хватало ровно на сорок восемь часов, а это значило, что ему придется приходить сюда через день и опускать новые монеты, пока он не выберется из города. Впрочем, если на этот раз ему удастся незамеченным проникнуть обратно в палату, это не должно доставить ему особых хлопот, независимо от того, как долго он решит оставаться в Клинике.
Джеффри уже подумывал о том, чтобы этой же ночью вернуться в Лос-Анджелес, однако предпочел задержаться тут до тех пор, пока страсти после обнаружения кражи не улягутся. Но, отъехав от станции, Лоуренс задал себе прямой вопрос: кого он, собственно, пытается обмануть? Все, что от него теперь требовалось, – это вернуть взятый напрокат «кадиллак», уладить дела с Берни, поторговаться с ним насчет цены за украденные ценности и исчезнуть, взяв себе новое имя.
Нет, единственной причиной, по которой он хотел остаться, была Лейси, хотя сам Джеффри не представлял себе, к чему могут привести их отношения. Разумеется, у них нет никакого будущего. Даже если она ответит ему взаимностью, из этого ничего хорошего не получится. Прославленная кинозвезда и вор? Нет, только не это. И все же ему хотелось быть с нею, видеть ее рядом, и как можно дольше.
Он вернулся к себе в палату без особых приключений. Рем все еще громко храпел и, судя по всему, даже не заметил отсутствия соседа.
Джеффри быстро и беззвучно разделся и залез в кровать. Однако ему не спалось. Обычно после успешного дела он чувствовал себя настолько утомленным, что сразу же засыпал. Но этой ночью он лежал без сна до тех пор, пока первые лучи солнца не проникли в палату. Где же то чувство торжества, которое он обычно испытывал после подобных ночей?
– Я полагаю, сегодня ваша очередь, Лейси, – сказал Ноа.
