Мария Соареш - Земля любви, земля надежды. Расставания и встречи
Маурисиу тоже проявил завидную твердость, отстаивая интересы своей молодой семьи и защищая жену-итальянку.
Не ожидавшая получить такой мощный отпор, Франсиска в какой-то момент растерялась, потом разозлилась на себя из-за того, что ей никак не удавалось взять верх над взбунтовавшимся сыном, и наконец сдалась, попытавшись, правда, сохранить лицо.
— Не могу же я выгнать тебя отсюда силой, — сказала она сыну. — И если уж ты привел в мой дом итальянку, то я могу рассматривать ее только в качестве прислуги. Она будет делать все: стирать, гладить, стряпать, мыть пол и прочее. А если не сможет — я подвешу ее на дереве, как подвешивали когда-то провинившихся черных рабынь!
— Мама, ты забываешься, Катэрина — не рабыня. Она моя жена! — строго сказал Маурисиу.
— Еще не так давно итальянских иммигранток у нас приравнивали к черным рабыням, которые после освобождения от рабства гуляли со своими бывшими хозяевами и рожали от них детей! Итальянки ничем не отличаются от негров! Такие же распутницы и грязнули! — не унималась Франсиска, и Маурисиу снова вынужден был ее прервать.
— К счастью, рабство в нашей стране отменено, — сказал он. — И что бы ты ни думала об итальянцах, а Катэрина не будет здесь прислугой! Она моя жена. Сеньора. Госпожа!
— Тогда убирайтесь оба! Или я превращу вашу жизнь в ад! — заявила Франсиска.
Выяснение отношений, таким образом, зашло в тупик, и выход из него неожиданно предложила Катэрина.
— Мне кажется, ты не совсем прав, я могла бы выполнять посильную работу по дому, — сказала она, обращаясь к Маурисиу, но имея в виду прежде всего Франсиску. — Я умею вкусно готовить, ты это знаешь, да и просто не привыкла сидеть без дела.
Маурисиу замялся, не зная, что ответить, и тут Катэрина единственный раз за все время этой беспощадной схватки не удержалась, уколола-таки Франсиску.
— Ты не беспокойся, — вновь сказала она якобы только Маурисиу, — я справлюсь, твоей маме не придется подвешивать меня на дереве!
Франсиска предпочла промолчать, понимая, что надо соглашаться на компромисс, иначе дело может дойти до драки.
На том их противостояние и завершилось, хотя все понимали, что это был лишь первый раунд и вся борьба еще впереди.
Франсиска не могла смириться с поражением и, промаявшись без сна всю ночь, придумала, как следует вести себя с Катэриной, чтобы одержать над ней полную, безоговорочную победу: «Я все же превращу ее жизнь в ад, и она сама отсюда сбежит!»
Наутро Франсиска, осуществляя свой план, сказала Катэрине, что та может заниматься только стиркой и уборкой комнат.
— А в кухню я тебе запрещаю входить, — добавила она строго. — Там у нас стерильная чистота. Я не хочу, чтобы ты прикасалась к посуде, и тем более к продуктам!
Катэрина и это стерпела.
Несколько дней ей удавалось избегать стычек с Франсиской благодаря тому, что та отказалась садиться за обеденный стол вместе с Катэриной. Это был ошибочный ход со стороны Франсиски, она сама потом пожалела, что лишила себя возможности поскорее довести Катэрину до отчаяния.
За обедом это сделать проще: наверняка итальянка не умеет пользоваться столовыми приборами, и тут ее можно было бы жалить и травить до полного уничтожения.
И все же Франсиска ухитрялась находить поводы для придирок и откровенной травли, медленно, но верно подвигая Катэрину к капитуляции. Маурисиу, правда, всякий раз вставал на защиту жены, однако это не намного облегчало жизнь Катэрины в доме свекрови. Терпение ее постепенно иссякало и однажды кончилось совсем. Произошло это даже раньше, чем предполагала Франсиска. А поводом для рокового скандала стали пресловутые итальянские макароны, которые так любила поносить Франсиска.
В ее доме макароны вообще никогда не употреблялись в пищу, так как она считала их продуктом исключительно итальянским, и значит, не пригодным для еды.
А Катэрина за несколько дней, проведенных в доме Франсиски, соскучилась по макаронам и попросила кухарку приготовить их. Та ответила, что не умеет готовить это блюдо, и тогда Катэрина в нарушение приказа сама встала у плиты, отварила макароны, да еще и приготовила к ним томатный соус.
Она надеялась все это съесть вместе с Маурисиу до той поры, как Франсиска вернется домой, а та, конечно же, вернулась раньше обычного и застала Катэрину на месте преступления, то есть на кухне.
Разразился жуткий скандал. Франсиска чувствовала: терпение итальянки уже на пределе, и потому оскорбляла ее так: жестоко и так обидно, что у Катэрины брызнули слезы из глаз.
Это был важный сигнал для Франсиски, и она не замедлила нанести решающий удар.
— А теперь отнеси всю эту гадость свиньям! — скомандовала она.
Тут уж терпение Катэрины лопнуло, Франсиска не ошиблась. Но все же она недооценила Катэрину! Прежде чем уйти из кухни и вообще из этого дома, Катэрина надела Франсиске на голову кастрюлю с макаронами, щедро сдобренными томатным соусом!
Франсиска истошно закричала. На кухню прибежал Маурисиу и увидел страшную картину: все лицо Франсиски было залито томатным соусом, он стекал густыми струями ей на платье, а в ее роскошных волосах запуталось десятка два длинных извилистых макаронин, свисавших со лба как локоны.
Катэрина тоже была здесь: ее душил истерический хохот.
Увидев сына, Франсиска оправилась от шока и вынесла окончательный приговор:
— Все! Убирайтесь оба отсюда!
Катэрина тем временем тоже овладела собой и сказала мужу:
— Пойдем к моим родителям! Я не могу здесь больше оставаться!
Маурисиу не ответил ей, он все еще пребывал в шоке. Но Катэрина этого не поняла и стала кричать на него:
— Вот, значит, как ты меня защищаешь? Трус! Предатель! Если ты сейчас же не пойдешь со мной, то я уйду одна!
Маурисиу теперь не просто промолчал — он закрыл уши ладонями. Чудовищная дикость происходящего настолько ошеломила его, что он не мог говорить, не мог слушать, не мог смотреть на весь этот ужас.
И Катэрина ушла к родителям.
Дома она горько плакала, называла Маурисиу трусом, ничтожеством, сгоряча обмолвилась, что лучше бы ей было выйти замуж за Гаэтано, а тот не заставил себя долго ждать: пришел к Винченцо и сказал, что возьмет Катэрину в жены даже с ее огромным животом, и позже заявил Маурисиу, пришедшему мириться с женой, что Катэрина уже дала согласие на брак с ним, Гаэтано…
В общем, ад, начавшийся для Катэрины в доме мужа, продолжился и здесь.
А тут еще и Франсиска возобновила военные действия против их семейства, пригрозив Винченцо и Фарине, что если они не выделят ей треть земли, некогда принадлежавшую Адолфо, то она приведет с собой вооруженных людей, те снесут изгородь, силой захватят тот участок земли, который им больше понравится, и установят новую межу.
