Арина Холина - Магия на каждый день
— Что ты говоришь? — усмехнулась Саша.
Она выставила обе руки ладонями вперед — Алину сорвало с места и швырнуло в сугроб, который, к ее собственному удивлению, тут же превратился в кучу жидкой грязи.
— Сука! — задыхалась Алина, копошась в светло-коричневой массе. — Как это дешево!
Она наконец выбралась из лужи, сорвала с себя шубу, бросила ее в снег рядом и пошла к машине.
— Готовься к тому, что твоя жизнь превратится в ад! — пообещала девица, усевшись за руль. — Я тебе это обещаю!
Она протянула руку с электронным ключом от ворот, но те не открывались.
— Что за… — выругалась Алина.
— Ключи отдай, — сказала Саша, приблизившись к машине.
— Да пошла ты! — огрызнулась Алина.
— Ты не понимаешь? — Саша сделала большие глаза. — Ты их никогда не откроешь.
Алина стукнула кулаком по рулю и вышла из машины.
— Это дом моего брата! — заорала она. — Я буду сюда приезжать, когда захочу и с кем захочу! Ты здесь — никто! Вот! — Она нажала на брелок, и дверь открылась.
Но только Алина собралась праздновать победу, как во дворе показался автомобиль Матвея. Завидев девушек, он помахал рукой, остановился и пошел им навстречу.
— Саша! Алина! — улыбнулся он. — Как я рад! Тебя Алина выпустила? — прошептал он Саше на ухо, когда целовал ее.
— Как же! — фыркнула та.
— Ну, ладно, я поеду, — сообщила Алина.
— Животное свое забери, — попросила Саша.
— Какое животное? — хором спросили Алина с Матвеем.
— Злое и глупое, — ответила Саша и протянула Алине ключ от подвала.
Алина послушно вывела Лику, усадила ее в машину и, рыча мотором, вырулила за ограду.
— Я так соскучился… — признался Матвей, когда они с Сашей остались одни.
Саша в недоумении посмотрела на него, но, что ее удивило еще больше, ей показалось, что он говорил совершенно искренне.
* * *Настя проснулась в большой уютной постели, застланной зелеными фланелевыми простынями. Замоталась в халат, спустилась вниз и почувствовала запах свежей сдобы и кофе. У плиты хозяйничала женщина лет пятидесяти — пекла пироги и грела кофейник, а Антон сидел за столом и напряженно слушал кого-то по мобильному. Завидев Настю, он оживился, притянул ее к себе и поцеловал в грудь, а Настя, неожиданно для себя, чмокнула его в макушку и взъерошила черные мягкие волосы.
Настя успела объесться пирожками, умыться, покурить на открытой террасе, прежде чем Антон закончил телефонные переговоры.
— Дела… — пожал он плечами.
— Все в порядке? — поинтересовалась она.
— Не совсем. — Он прикусил губу. — Ничего серьезного, но… Так, текущие проблемы.
— Может, лучше вернуться в город? — предложила Настя.
— Может… — кивнул Антон и обнял ее. — Но так не хочется! В принципе, все можно и по телефону решить.
Он прижал ее к себе, и минут десять они увлеченно целовались.
— Я чувствую, тебя что-то беспокоит? — Настя взяла лицо Антона в свои ладони и посмотрела ему в глаза.
— Ну… — Антон замялся. — Если честно, не хочется с тобой расставаться. Я ведь все миллион раз объяснил, всем все на бумаге написал! — взорвался он. — Ни хрена сделать не могут, ни черта не соображают! За что я им деньги плачу?
— Поехали в Москву, — Настя развела руками. — Потом вернемся.
— Потом все будет не так, — буркнул Антон.
Настя усмехнулась. Но он был прав — просто она еще об этом не знала.
Они прилетели вечером. В аэропорту их встречал водитель Антона. Они собирались ехать в загородный дом, но только Настя подошла к машине, как зазвонил ее телефон.
— Надо срочно встретиться, — сообщил Кравиц.
— Давай срочно встретимся завтра, а? — предложила Настя.
— Это важно. Буду у тебя через час, — сказал Паша и отключился.
Настя пожала плечами, выключила телефон и мило улыбнулась Антону.
— Ужасно хочется телятины, — капризно произнесла она. — Заедем поужинать?
Они наслаждались мясом в виноградных листьях с такими потрясающими приправами, что Настя чуть не разрыдалась от восторга, и вдруг снова раздался звонок, теперь телефон Антона. Он посмотрел на дисплей и с удивлением заметил, что звонит Настин шеф.
— Не отвечай, — отмахнулась она. — У него очередная идея фикс.
Настя смаковала нежнейшую телятину, запивала ее отличным белым вином, рассматривала Антона, который с серьезным видом опять обсуждал что-то по телефону, и думала о том, как прекрасно, что ничто не вечно. Сейчас у нее неожиданный, странный, но восхитительный роман, однако в свое время он закончится и будет новый возлюбленный, будут новые восторги, новые впечатления — и все это еще более прекрасно оттого, что она даже в эту самую минуту помнила о том, что все пройдет и все начнется с самого начала. У Насти была ветреная, неуемная цыганская душа, которая требовала перемен и с ужасом отказывалась от уверенности и постоянства. От того, что не знала, куда ее занесет завтрашний день, Настя чувствовала себя на острие жизни.
Утром водитель Антона завез ее домой — через час у нее были назначены съемки на обложку модного журнала. У дверей квартиры ждал Паша — он был зол и обижен. Настя сразу поняла, что разборка будет не из легких, но миролюбиво улыбнулась и заискивающе спросила:
— Ты сердишься?
— Ну… — пожал он плечами, — не то чтобы…
Она открыла квартиру, впустила Пашу, заперла дверь, обернулась к нему… И тут он ее так ударил, что Насте показалось, будто ее душа вылетела из тела, зависла где-то рядом, а потом начала медленно и неохотно возвращаться назад. Перед глазами было темно — Настя ощупала руками лицо, ноги и поняла, что, скорее всего, валяется на полу. Тут ее кто-то схватил и потащил. Тащили долго, в другой конец квартиры, и вдруг ей на голову полилась ледяная вода — настолько холодная, что Настя заорала в голос. Пытка закончилась — ее встряхнули, поставили на ноги, и тут она наконец-то увидела Кравица — с изменившимся от гнева лицом он стоял напротив и бросался в нее полотенцами. Перехватив одно, Настя вытерла голову и заметила на полотенце кровь. Посмотрела на себя в зеркало и поняла, что кровь идет из носа.
— Ты что делаешь? — простонала она. — С ума сошел?
— Дура! — прикрикнул Паша. — Чего ты сюда приперлась?
— Это моя квартира! — Настя и сама удивилась, что у нее есть силы возмущаться.
— Ты зачем в Москву вернулась, идиотка? — Паша наклонился близко-близко.
— Ты о чем вообще? — насторожилась Настя.
— Ты должна была держать его в Гурзуфе! — рявкнул Кравиц.
— А почему ты меня об этом не предупредил? — заорала Настя. Не соображая, что делает, она сконцентрировалась и со всей силы заехала ему коленкой между ног.
