Довод для прощения - Ария Тес
— Что такое?
— У тебя есть…наши фотографии?
Ой.
Смущаюсь, отвожу взгляд, и он сразу кивает.
— Да, понятно, что нет, я…прости, что спросил и…
— Есть, — сознаюсь тихо, он снова напрягается, и тут я уже не в силах посмотреть ему в глаза, — Ты хочешь посмотреть?
— Если ты не против…
— Не против.
Я правда не против. Скорее даже «за». Наивно верю, что, быть может, он вспомнит меня? Но сама предложить не решалась. Почему-то. Мне казалось, что я так навязываюсь, только раз он сам просит — значит, правила меняются.
Освобождаю руку из его пальцев, двигаю ноутбук ближе и начинаю проходить давно знакомый маршрут.
Минута.
Затем вторая.
Влад не выдерживает тишины и притворно усмехается.
— Хорошо ты их запрятала…
— Это…чтобы не поддаваться искушению, — объясняю, вздыхаю и открываю заветную папку.
Она сразу являет нам прошлое.
Сотня фотографий, видео, частицы, пазлы нас. Влад удивленно вздергивает брови.
— Ого…
Я тихонько хихикаю.
— Забыл? Ты связался с малолеткой. Малолетки обожают фотографироваться…
— А это видео?
Ой-йой!
Я резко краснею и пулей отдергиваю ноутбук, когда он к нему тянется, издаю нервный смешок.
— Так, — еще один, — Давай-ка…мы фото посмотрим и все…
Влад тут же выгибает брови и с подозрением щурится.
— Что на нем?
Ни за что не покажу!
И сказать бы, да только я от смущения теряюсь. Это последнее наше видео, и я хорошо помню, что на нем…
В его глазах тут же вспыхивает понимание, озорство и любопытство.
— Я хочу посмотреть.
— Нет!
— Могу забрать силой, а можешь показать сама? Как решаешь?
Да чтоб тебе пусто было! Тебе и твоей амнезии!
По факту — это выбор без выбора. Влад мог потерять память, но еще в кабинете он напомнил Еве важное: он не потерял себя и не перестал быть собой. Сказал — отнимет, значит, отнимет. Да и кто на его месте не отнял бы? Ну серьезно…увидеть пикантное видео со своим участием? О котором ты не помнишь? Ха! Трижды ха! Если кто-то скажет, что отпустит ситуацию — а то как же, ага-ага.
Обреченно вздыхаю и бурчу:
— Сама…
— Тогда вперед.
Он откидывается спиной на кресло и кивает с улыбкой Чеширского кота, а я его проклинаю, конечно, но в тайне снова благодарна. Он может вспомнить…вечер то был незабываемый…
Последний вечер
Я сижу перед Владом на коленях, улыбаюсь. Его рубашка расстегнута, и я глазами пожираю его пресс, а когда поднимаю их к его лицу — смеюсь. Он достал телефон.
— Ты решил меня снять?
— А ты против? — выгибает брови, я жму слегка плечами и шепчу.
— Не хочу быть, как Ким Кардашьян.
— Серьезно думаешь, что я позволю кому-то увидеть тебя?
Влад кладет руку мне на щеку, обводит подбородок пальцами, а потом оттягивает нижнюю губу. Я языком слегка касаюсь фаланги, его взгляд тут же темнеет.
Шумно выдыхает.
— Я скорее убью весь мир, чем позволю этому случиться…
Улыбаюсь хитрее.
— Звучит жутко.
— Зато правда.
Смотрю на него, потом слегка прикусываю палец, он усмехается.
— Я не врал сейчас.
— Почему не хочешь поучаствовать тогда?
Еще один смешок.
— Что такое, господин Довод? Или вы мне не доверяете? — широко распахиваю глаза и киваю, — А что? Хороший план. Развести вас на жаркое видео и продать его…куда-нибудь!
Влад громко смеется, откинув голову назад, а когда расслабляется на диване, мотает головой.
— Ты неспособна меня предать.
— С чего такие выводы? Я…
— Ты любишь меня.
Тут мне бить нечем. Да и моментально отпадает желание. Я льну к его ладони, точно кошечка, а потом оставляю поцелуй на ней и мурчу.
— Люблю…безумно…
В этот момент Влад протягивает мне телефон.
— Бери.
— Но…
— Я тебе доверяю.
Улыбаюсь. Это льстит. Вообще, я давно хотела снять жаркое видео, но он все время отказывался — риск. Он вряд ли когда-нибудь сомневался во мне, но видео все равно могло уйти не в те руки…что теперь изменилось?
— Ты уверен?
Аккуратно забираю телефон, но направлять на Довода не спешу. Смотрю в глаза, а он просто жмет плечами и шепчет.
— Хочу вспоминать тебя, если уеду…
Тут же шлепаю его по бедру.
— Куда ты собрался уезжать?! Обалдел?!
— Эй, полегче! — притворно злится, а у самого чертики в глазах пляшут, — Я про командировку. Ничего ведь не изменится… «Лотос» все еще под моим управлением.
— Ты немного на себя вешаешь? Влад, я…
— Давай не будем сегодня о работе? Ни о чем. Я хочу только быть с тобой, так что направляй камеру. Я готов позировать. Или ты больше об этом не фантазируешь?
Еще как!
Хитро улыбаюсь, поднимаю камеру и приближаюсь к нему медленно.
Взгляд Влада тяжелеет еще больше.
Его кадык дергается, когда я касаюсь первого кубика пресса, а когда шепчу…
— Вашингтон…
Влад усмехается.
Это глупости, так, наши фишки — я дала имя каждому его кубику в честь великих деятелей политики, и его это всегда забавляет.
А мне нравится…
Нравится смотреть, как его взгляд меняется, разгорается с каждым моим поцелуем ниже. Как он напрягается. Как он меня хочет.
Дохожу до пряжки на ремне, расстегиваю ее ловко, потом пуговицу и молнию. Влад привстает, чтобы помочь мне себя раздеть, и как только я касаюсь языком его головки, громко стонет, откинув голову назад.
Черт, ты просто прекрасен…
За тем, как ты дышишь. За тем, как ты получаешь удовольствие, как стонешь — можно наблюдать вечность.
За тобой можно наблюдать вечность…
Ты — идеален.
Мой самый любимый, безумно любимый мужчина…
Я знаю, когда нужно остановиться, потому что знаю его наизусть. Определяю по дыханию — пора переходить дальше. Плавно встаю. Смотрю только на него — он неотрывно на меня.
Как под гипнозом.
Мы оба.
Я ставлю телефон горизонтально на столик напротив, чтобы видно было все, медленно снимаю трусики и плавно перебираюсь ему на колени. На мне красивое, короткое платье — его подарок. Не снимаю его. Не могу ждать.
Хочу.
Поэтому поднимаю подол, направляю его в себя и резко опускаюсь до упора.
Мы стонем в унисон. Я откидываю голову назад, он прижимает меня к себе, а потом рвет тонкую ткань с плеч и впивается в грудь — я совершаю первый толчок.
