Измена. Яд твоей "любви" (СИ) - Шабанн Дора
Клуб горел. Верхний этаж весь, а из окон первого спасатели выносили пострадавших клиентов и сотрудников.
Андрюху нашел внезапно, когда он вывалился из клубов дыма с воющей полуголой девицей на руках. После того как девушку увели в карету «скорой помощи», придержал героя за локоть :
- Все, не мешай работать специалистам. Идем, тебе бы самому к врачу…
- Херня, – хрипнул он и попробовал снова полезть обратно, но я удержал.
- Андрей! Стоп. Ты и так трех вытащил, иди, спину покажи спецам, – рявкнул клубный управляющий, а мне пришлось слегка напрячься, потому что, Андрюха начал заваливаться.
Ну, что?
На плече доволок до скорой, пристроил в надежные руки.
Потом была Центральная городская больница, рыдающая в ночи у меня на шее мама Андрея и его отец, сдержанно пожавший руку и уточнивший:
- Андрюха норм?
Что было сказать?
- Норм. Его слегка зацепило, когда третий раз вернулся за девочкой-администратором. Ее там полкой пришибло чуть.
- Матери своей звонил? Сказал? – редко мы виделись, но я всегда удивлялся четкости и краткости в стиле общения Андрюхиного родителя.
- Ей сейчас такие новости…
- Вот и молчи. Поздравляю, будешь старшим братом.
Тетя Таня опять залилась слезами:
- Как там Ноннушка одна? Да, ей же сюда ни в коем случае нельзя…
И в таком «веселье» прошла у нас ночь ожидания новостей, да.
Что же я вижу утром на экране своего телефона, сидя под дверью реанимации?
Вчерашнее фото с места событий, когда Андрюха с ребятами вытаскивали из горящего клуба людей.
То-то там кругом толпа народу терлась с телефонами. Вот ведь падальщики, охотники за сенсацией.
Но снято так, будто реально до гостиницы парочке недотерпеть было. Что за люди – твари, а?
План сложился сам собой: урода-фотографа найти и вырвать руки, Олегу Михайловичу, как инициатору, добавить от души ногами по почкам, а мать – срочно успокоить.
Осталось воплотить.
Глава 57: Клиническая картина
«Всегда быть pядом не могут люди,
Всегда быть вместе не могут люди.
Hельзя любви, земной любви пылать без конца.
Скажи, зачем же тогда мы любим?
Скажи, зачем мы дpуг дpуга любим,
Считая дни, сжигая сеpдца?»
Л. Дербенев «Ищу тебя»
Злость всколыхнула весь океан спокойствия, в котором я медленно дрейфовала, с того самого момента, когда Кирюша привез мне из города юности сюрприз. И это я не про машину, если что.
Как же меня задолбало все!
Замерла на миг, спросила себя:
- Ты боишься, что это может быть правдой? Или злишься на того, кто все никак не поймет, что «фарш невозможно провернуть назад» и ваш мост сгорел давно, после того как кто-то явился в неподходящее время домой.
Вдохнула, выдохнула и… растеклась лужицей в кресле.
Мне тепло от понимания: ведь это я злюсь на Олега. Но также мне страшно, что там случилось с Андреем, раз он не звонит, и сам не берет трубку.
От душевных метаний спасает кто? Сын!
- Да, милый. Что это там у вас такое происходит, а то картинки мне шлют уж больно занятные?
В трубке тихий мат и скрип зубов, а потом очень нервное:
- Мам! Не верь! Это фейк. И создан он отцом…
- Я как бы не удивлена, – задумчиво начинаю, поглаживая резко сегодня забеспокоившегося пузожителя.
Только три дня назад я поняла, что вот эти разные нервные встряхивания внутри – это мой пупс. Ну, как по почкам получила, так и поняла.
- Но в таком случае, если это все неправда, почему Андрей не берет трубку? – и так нервно вдруг стало, что аж подскочила побродить по комнате, поддерживая живот рукой.
Кир засопел сердитым ежиком:
- Короче, мам, я не хотел тебя беспокоить, но тут такое дело…
- Не тяни, так только хуже получается, – фыркаю, потому что злюсь.
И сильно. Опять.
- Андрюха как раз общался с желающим купить клуб, ну, они ходили по заданию – осматривали, и это... Там случился пожар, и, в общем, он помогал спасать народ из клуба… ну и немножко пострадал…
Сердце замерло и я с ним. Хорошо, что у дивана, на который мягко приземлилась.
- Мам? Мам! Ты там как? Все с ним норм. Уже прямо сильно лучше, мам!
Старательно выдыхаю, слушая себя внутри: вроде тихо и мирно. Не тянет, не болит.
- Я тоже нормально, – осторожно сообщаю сыну в трубку. – Мне бы подробности про то, что с Андреем случилось…
Кир тихо ругается под нос, а потом нехотя выдает:
- Андрей сейчас в ожоговой реанимации. Но ты не думай! Это так, на всякий случай. Перестраховка. Все норм. Врач так и сказал…
Сердце неровно сжимается, с дыханием проблемы, но я справляюсь и даже разговор поддерживаю:
- Тише, не части. Андрей в реанимации, ты там рядом, а…
- Тут его родители тоже. Вообще, мы вчера планировали к тебе выехать. Все дела почти добили, но тут этот пожар, и толпа уродов с телефонами, которые снимают что ни попадя… Ты не волнуйся. Вам вредно.
- Понятно, что ничего не понятно. Но ты мне, пожалуйста, пиши, про всё. Всё, Кир! Не умалчивай, я буду сильно волноваться в таком случае…
Мой Мамонтенок сопит и фырчит, но все же обещает и добавляет:
- Пойду, там вроде у деда новости какие-то, вон, баба Таня рукой машет. Я наберу или напишу сразу. Не волнуйся. Держись там. Мы скоро!
Положив трубку, сижу некоторое время зажмурившись и собравшись в максимально возможный компактный клубочек. Прокручиваю в голове разговор с сыном и новости. Пугаюсь тех картин, что нарисовало мое буйное воображение. То, что действительно страшно: Андрей не с другой. Андрей в больнице. Вот оно, жуткое! И это реальность.
Поэтому я медленно дышу, старательно успокаиваю себя и уговариваю, что обойдется. Что – пройдет.
Он поправится!
А в итоге понимаю: я его люблю.
Обожженного, ушибленного, хмурого, молчаливого. Любого. Люблю и хочу быть с ним всегда рядом. Вместе. Одним целым. И, кажется, готова рискнуть и… снова выйти за него замуж.
