Юлия Снегова - Мужчина из мечты

— Так у тебя положение еще хуже, чем у меня. И ты ничего не пытался предпринять?

— Ну, сначала я долго болел и вообще не мог ничем заниматься, а потом у меня как-то руки опустились. Я здесь нашел работу. А вот теперь и тебя встретил. Так что сейчас у меня все хорошо.

— Но, милый, так же нельзя все время жить! Надо же что-то делать.

— А ты мне поможешь, ты не оставишь меня? — по-детски беспомощно спросил Марк.

— Да, хорошо, я буду помогать тебе, чем смогу.

Нина лежала на траве среди маленьких белых, очень ароматных цветов. Ее взлохмаченная голова покоилась на загорелой руке Марка. Они отдыхали от любви. Последние несколько дней они занимались любовью постоянно, при каждом удобном случае. Днем, сгорая от нетерпения, убегали в долину, а ночью забывались в горячих объятиях, провалившись в короткий сон перед самым рассветом. От постоянного недосыпания у Нины рябило в глазах и шумело в голове. Марк стал неровно класть кирпичи. Мустафа уже подозрительно стал поглядывать на неразлучных «брата и сестру».

— Ничего, — успокаивал ее Марк, — скоро стройка кончится, мне заплатят, и мы уедем отсюда. Я знаю город, где можно легко найти работу.

Они уже начали строить планы, как вместе заработают кучу денег, получат документы, и у них начнется новая жизнь, яркая, как праздник.

Сейчас они лежали молча. Нина, прищурившись, следила за плавным полетом большой черной птицы в небе. Пальцы Марка тихо играли ее волосами. Эту идиллию нарушил истошный женский вопль. Испуганная Нина привстала. К ним через поле на бешеной скорости неслась женская фигура. Ее широкое платье развевалось на бегу, платок сполз с головы, длинные черные пряди упали на лицо.

— Марк! Смотри, кто это? — Нина лихорадочно пыталась одеться.

Марк вскочил и, подпрыгивая, натянул на себя джинсы. Женщина, не добежав до них несколько метров, запуталась в платье и упала. Она не пыталась больше встать и сидела, тяжело дыша. Нине стало нехорошо от ее прожигающего насквозь взгляда. Она узнала в ней Лалу, единственную дочку хозяина. На тяжело вздымающейся груди у нее болтался полевой бинокль. Отдышавшись, Лала начала что-то кричать по-арабски. Ее крики очень походили на проклятия. Нина ничего не понимала.

— Марк, что происходит? Что она от нас хочет? Ты можешь мне объяснить?

Марк молчал, глядя куда-то в траву. Похоже было, что его очень заинтересовало путешествие маленького бирюзового жучка. Нина попыталась разобраться самостоятельно.

— Что ты кричишь? — медленно произнося слова, обратилась она к Лале. — Ты говоришь по-английски? Разве ты не знаешь, что следить за людьми нехорошо? — Лала, свирепо сверкая глазами, молчала. — Да, мы не брат и сестра, мы обманули твоего отца. Ну и что, у нас в Европе все занимаются любовью до свадьбы. Конечно, может, это и плохо, но это не значит, что надо подглядывать за нами в бинокль и устраивать скандал.

Тут Лала неожиданно заплакала.

— У вас в Европе не только делают секс до свадьбы, у вас все обманывают. Он, — плача, она показала на Марка, — говорил, что любит меня, ходил за мной, когда отец и братья не видели. Говорил, что не может жить без меня. Я спала с ним. Я отдала ему самое ценное, что у меня было. Меня отец убьет, а его убьют братья! — спокойно добавила она после паузы. — Зачем ты приехала?

— Ну я же ничего не знала. Вот сволочь! — добавила Нина по-русски. Она сейчас даже забыла о себе, так ей жалко было бедную девушку.

Та продолжала, всхлипывая:

— Я думала, он будет работать, понравится отцу, потом перейдет в нашу веру. И отец позволит нам жениться. А тут приехала ты, начала ходить с голыми руками, и он уже с тобой спит. — Неожиданно Лала опять рассвирепела. — Я не отдам его тебе! Я сделаю так, что он надолго меня запомнит! Я все расскажу отцу, пусть я буду опозорена, но и вам отомщу. — Она вскочила и понеслась в сторону дома.

«Так, дело плохо. — Впервые за последние дни Нина почувствовала ясность мысли. — Пора сваливать отсюда, пока не начался газават».

— Дерьмо! — в сердцах крикнула она Марку и поспешила вслед за Лалой.

Нина благополучно добралась до сарая. Пока все было тихо. Она торопливо покидала вещи в сумку и уже собиралась уходить отсюда, как вдруг ее взгляд упал на вещи Марка, в беспорядке раскиданные на столе. Там же лежал потрепанный дешевый бумажник из коричневого кожзаменителя. Нина замерла на минуту с ним в руках, но все же преодолела свои колебания и заглянула внутрь. Там оказался какой-то документ и сто шекелей. Оставлять это арабам было глупо.

«Возьму с собой, наверняка этот придурок мне еще попадется! А нет, так эти деньги я честно заработала, а его документ подкину в полицейский участок. Прямо как в детективном романе», — усмехнулась она, открыла дверь и осторожно высунула голову наружу. В доме уже что-то начиналось. Нине показалось, что она слышит звуки бьющейся посуды, мужские и женские крики.

«Кошмар! Уже началось. Что же делать?»

Хорошо, что дом был огорожен только с одной стороны. Пригибаясь, чуть ли не на четвереньках, она помчалась к полю. Тут-то ее и сцапали. Когда Нина кралась вдоль стены недостроенного дома, чья-то рука вцепилась ей в плечо. Нина дернулась, но крепкие, покрытые черными волосками пальцы не разжимались. Оглянувшись, она узнала Ахмеда, старшего сына хозяина.

— Попалась! — злорадно ухмылялся тот. — Ну, говори, где твой дружок? Сейчас ему горячо придется! Да и тебе заодно. Хорошо придумали, назвались братом и сестрой, а сами…

Нина поняла, что обезумевшая от ревности и обиды Лала все-таки привела свою угрозу в исполнение и все рассказала отцу.

«О Боже, но почему я должна страдать из-за этого придурка?» — думала она в ярости. Марк теперь не вызывал у нее никаких чувств, кроме злости.

Нина знала, что никакие разумные доводы не убедят сейчас взбешенного Ахмеда, готового мстить за сестру. И тогда она решила сблефовать.

— Ты знаешь, с кем имеешь дело? — закричала она в лицо арабу, все еще державшему ее. — Я американская гражданка, и о том, где я, знает американский консул. Если со мной что-нибудь случится, отвечать будете вы! Вы что, хотите неприятностей? Немедленно отпусти меня. В конце концов, я не могу отвечать за этого психа. И не я же соблазнила твою сестру. А где Марк, я не знаю, я больше не желаю иметь с ним дело!

Что-то в словах Нины убедило Ахмеда, и он, грязно выругавшись, отпустил ее.

— Ладно, проваливай! Мне дела нет до твоего американского паспорта. Я уверен, ты все это придумала. Но мы, мужчины, не воюем с женщинами. И чтобы я тебя здесь больше не видел!

Долго уговаривать Нину не пришлось. Быстрым шагом, почти бегом, она направилась к старой дороге, проходившей за домами. Ей меньше всего хотелось попасться сейчас кому-нибудь на глаза. Нина знала, что эта почти заброшенная дорога обходит город стороной, а потом выходит на шоссе. Там Нина и собиралась найти автобусную остановку и убраться отсюда подальше.