Маша Царева - Кое-что об одиноких девушках, легких деньгах и вуалехвостых сумчатых хомяках

Повесив трубку, она взглянула на меня потрясенно.

— Он сказал, что живет совсем рядом и будет через пять минут…

— Может быть, это маньяк или грабитель, прикидывающийся покупателем хомяков? — заволновалась я.

— Тебе было бы легче, если бы он сказал, что придет через полтора часа?… Странная ты, Маша, сначала сама заварила эту кашу, а теперь не хочешь пальцем пошевелить, чтобы хоть что-то изменилось.

Поссориться мы не успели — раздался звонок в дверь. Таинственный покупатель прибыл даже раньше, чем через пять минут. Я схватила Анюту за руку, но она решительно вывернулась и направилась в прихожую.

АНЮТА

Высокий блондин, улыбавшийся с порога, вовсе не был похож на представителя криминального мира. На нем был уютный старенький свитер, на ногах — растоптанные тапочки.

Блондин смотрел на меня с таким любопытством, что я вдруг ощутила некоторую неловкость за невымытую голову и растянутый спортивный костюм, который от многочисленных стирок принял свойский пижамный вид. Нет, не замерло мое сердце, и дыхание было спокойным и равнодушным, просто… Просто давно мужчины не смотрели на меня вот так. Я уже отвыкла от голодных заинтересованных взглядов, с тех пор как… впрочем, моя печальная история уже была рассказана раз сто пятьдесят. Я забыла — каково это, обмениваться с кем-то многозначительными кокетливыми взглядами, вступить в старую как мир «игру невербальных коммуникаций» (как выражается моя подруга, психолог Алена).

— Я… это… — промямлила я.

— А я — Ростислав, — белозубо улыбнулся блондин. — Не знал, что у меня такие симпатичные соседки.

— Так вы… Тоже в этом доме живете? — выдавила я. — А мы думали, что вы за хомяками.

— Даже в этом самом подъезде, — подмигнул он, — просто мы, горожане, так редко обращаем друг на друга внимание… А пришел я действительно по объявлению. Когда увидел адрес, подумал — надо же, вот совпадение.

— Значит, решили себе животное завести. Что ж, вуалехвостый сумчатый хомяк — отличный выбор.

— Дело в том, что у меня профессиональный интерес… Я хозяин небольшого зоомагазинчика, но никогда о такой породе не слышал. Если они действительно такие… милые, как написано в объявлении, то я мог бы взять несколько штук… На реализацию, так сказать.

С каждым его словом уголки моих губ все больше растягивались в стороны. Черт его знает, может быть, и правда была Машка. Может быть, у нее — бизнес-предвидение, а я — рабыня общественного мнения и собственных замшелых убеждений. Может быть, благодаря ее свежей идее мы и правда сможем хотя бы немножко подправить материальное положение и выбраться из засасывающей, как зловонное болото, долговой ямы.

Я усадила Ростислава на диван и, несмотря на его бурный протест, достала из шкафа единственную бутылку с алкогольным содержимым — приторный кофейный ликер «Бейлиз».

— Итак, вас зовут… — улыбнулся он.

— Анюта… То есть Анна, — в любимом плюшевом кресле, в тускловатом пятнышке света, милостиво скрывавшем большинство недостатков, я чувствовала себя куда увереннее.

— И вы — профессиональная заводчица хомяков?

— Можно сказать и так. Хотя кем мне только не доводилось быть, — немного смущенно объяснила я; похвастаться мне было нечем. К сожалению, я не из тех, кто несет свою профессию, как парадную медаль, и для повышения статуса хвастается ею всем окружающим.

— Да уж, в наше время никто не работает по специальности. Я вообще экономический окончил и даже учился за границей по гранту, — приосанился блондин, — а сейчас вот торгую черепашками и морскими свинками. Жизнь такая.

В этот момент из кухни торжественно выплыла Маша, неся на вытянутых руках пятилитровую банку, в которой маялся неутомимый узник — толстенький вуалехвостый хомяк. Стоя на задних лапках, он отчаянно пытался вскарабкаться на скользкую стену.

Ох, мне бы его оптимизм…

— Это он и есть? — немного удивленно уточнил Ростислав.

— Да, — гордо подтвердила Маша. — Вы пока у нас первый покупатель, поэтому забирайте самого жирненького.

— А ну-ка, иди сюда, — Ростислав ловко выудил грызуна из банки, не обращая внимания на Настино визгливое предупреждение: «Осторожно! Может тяпнуть, он же нервничает».

На широкой ладони нашего гостя хомяк чувствовал себя как дома. Он и не пытался вырваться или, изогнувшись, вцепиться в один из удерживающих его пальцев.

— Надо же, он вас сразу полюбил, — восхитилась я.

— Наверное, от меня пахнет его сородичами, — обезоруживающе улыбнулся блондин, и я подумала о том, что мужчина, который так трепетно относится к животным, — это еще более трогательно, чем мужчина, который обожает возиться с маленькими детьми. — Девушки, а вы уверены, что это и в самом деле вуалехвостый сумчатый хомяк?

— Абсолютно, — улыбнулась Маша. — Можете не сомневаться, мы в питомнике брали, а эти родились уже у нас.

— Но откуда вы узнали об этом питомнике? — не отставал Ростислав.

Заподозрив, что здесь попахивает конкуренцией и профессиональным любопытством, я решила сохранить конфиденциальность и туманно объяснила:

— Мы нашли его по Интернету. Но не переживайте, у нас цены даже ниже, чем у них.

— Да не в этом дело, — нахмурился он, — просто… Как бы вам помягче сказать… — он с некоторой жалостью посмотрел на хомяка, — просто такой породы, как вуалехвостый сумчатый хомяк, не существует.

— Что? — хором воскликнули мы.

— Так не хочется вас разочаровывать… Но это правда, — кивнул он.

— Вы шутите! — занервничала Маша. — Что это значит? Если не хотите покупать хомку, так и скажите. Если у вас нет денег, то зачем обвинять наш питомник в некомпетентности?

Я взглянула на нее укоризненно и за спиной у Ростислава показала кулак.

Ростислав вернул хомяка в банку и насмешливо посмотрел на Машу.

— А вы считаете себя компетентной? Может быть, закончили биофак или что-то вроде того?

— Да как вы…

— Девушки, я вовсе не хотел с вами ссориться, — вздохнул он, поднимаясь с дивана, — я правду говорю. Откройте любую энциклопедию, проконсультируйтесь с любым специалистом. Вас обманули.

Машка бессильно опустилась на диван. Банка чуть не выскользнула у нее из рук — я едва успела подхватить хрупкое хомкино жилище и водрузить его на журнальный столик.

— Не расстраивайтесь так… Подумаешь. Не удастся его продать, вы же можете оставить его себе. Он такой милый! Вы же купили не сто штук, чтобы так убиваться, — говорил Ростислав, глядя на наши вытянувшиеся лица.

Маша безвольно махнула рукой в строну кухни.