Заряна - 217-я жизнь. Блог бывшего экстрасенса
Потом Денис все же спросил подробности – и, видимо, сделал для себя вывод, что я, девочка неумелая, молоденькая, все переврала, недопоняла или еще как-то, а он так поступить не мог.
Для него, дамского угодника, такой образ себя был невозможным, то есть неправдоподобным, что на самом деле означает – не нужным.5.
Понятия не имею, как называется этот метод, мне Денис описал его просто шутки ради. Ложишься, расслабляешься, представляешь, что ноги растворяются, от большого пальца все выше и выше, ты перестаешь их ощущать. Надо постараться следить только за этим, отпустить все мысли. Потом приходит черед рук. Потом еще выше. Потом растворяется голова, последние мысли убегают. Теперь надо представить, каким все было вокруг десять минут назад. Двадцать минут или полчаса. Постараться увидеть то, что находилось вокруг тебя, посмотреть теми же глазами.
Проще всего найти момент, который тебе врезался в память. Или наоборот – то, что ты видишь и делаешь каждый день – и потому знаешь детально.
Может быть, это было сегодня утром.
Тщательно насмотревшись на тот момент – ты видишь все своими глазами, как тогда видела. Теперь переходишь к следующему, более раннему. Вчера или неделю назад.
Затем еще назад – на полгода, на год.
Надо попасть в то состояние, которое было тогда.
Год назад – какое-то значимое событие для тебя, которое запечатлелось в памяти.
Не важно, хорошее или плохое, главное – яркое.
Затем еще назад.
Очень скоро засыпаешь – и в этих снах некоторым могут являться куски прошлых жизней. Но лично мне пришлось делать это упражнение не раз, не два и даже не десять, пока я не дошла до самых первых воспоминаний детства. Мне около трех лет, я пришла в детсад в новом желтеньком платье с карманами в виде больших белых гусей. Я помню, как опускаю в них ладошки, а ладошки не лезут: нашлепки-гуси большие, но отверстия карманов в них маленькие. Видимо, это один из первых для меня конфликтов между формой и содержанием. Внешним и внутренним. Тем, что хочется, и тем, что у тебя получается.
Через несколько недель таких развлечений я попала во внутриутробный период. Приятно и спокойно, как в жизни потом никогда не было. Меня окружала черно-красная мгла, убаюкивающая, питающая, созданная для меня и полностью охватывающая все мои потребности. Моя собственная персональная Вселенная.
Тем хуже переживается сам процесс родов. Так, как страдает только что родившийся ребенок, мы не страдаем больше никогда. Потеряв свои идеальный мир, испытав чудовищные, ни с чем в жизни больше не сравнимые нагрузки (просмотрев более 100 своих и кучу чужих жизней, могу говорить это уверенно), мы оказываемся в месте, которое нам абсолютно не подходит. Которое само по себе мука . И так, как кричит новорожденный – это плач без слез, без мыслей, без надежд. Потому что у него ничего нет и ему нечем даже утешиться. Кроме материнского молока. Но шок этих первых секунд, когда ты попал в место, которое тебя уже убивает, остается с нами навсегда! Воздух разрывает тебе легкие. И жуткий свет разрезает твой спокойный черный мир, и тебе совсем негде от него укрыться. Свет, воздух, холод, оглушительные звуки, физическая боль и усталость, страх, безнадежность. Нет таких слов, чтобы описать отчаяние младенца, потерявшего все . И ведь ты никого не просил тебя выпихивать наружу!
Следующим за этими переживаниями идут собственно прошлые жизни. Причем это чаще всего бывает какой-то самый яркий момент – очень часто это момент смерти либо самой большой ошибки той жизни. Не удивительно, что Денис меня избегает. Его представление о себе как о прекрасном принце не соответствует моим словам.
Конечно, все мы хотим увидеть себя Наполеонами, героями и принцессами. Собственно, за этим мы и лезем в прошлые жизни… Нам не хватает идеальных картин себя. 99,999 % населения долгие века были крестьянами и вели монотонную жизнь в попытке отбить для себя хоть немного милости у природы. Но все пытаются вспомнить только что-то особенно возвышенное и уникальное.
6.
Я, разумеется, переживала. Во-первых, злилась на Дениса – нежный какой, прынц. Во-вторых, злилась на себя. Так глупо обидеть кавалера, без пяти секунд бой-френда (разумеется, я тайно, да что там, почти явно надеялась, что прошлые жизни и всякие гляделки нас сблизят!).
Облила обильными слезами жилетки подружек и мамы. Исписала несколько пачек бумаги своими переживаниями – вдоль и поперек, вкривь и вкось. Рвала их, комкала – это такой мой личный способ успокаиваться. Взятый на вооружение у одной моей подруги, девушки чрезвычайно сдержанной в проявлениях эмоций, никогда не повышающей голоса ни на кого. Даже в серьезных личных разборках, даже на подчиненных. Даже на детей и своих собак. Так уж ее воспитали.
Зато от сдерживаемых негативных эмоций у нее постоянно развиваются мигрени, невриты, диареи и многое другое, что может приключиться у человека с итальянским темпераментом, если связать ему руки и рот.
Где-то на психологических курсах она узнала технику «бумага все стерпит».
Когда тебя разрывают эмоции – просто начни писать все, что у тебя есть в голове, на бумаге. Не стесняйся в выражениях, рви, комкай, плачь, но пиши до тех пор, пока в голове не останется пустота, сколько бы часов на это ни ушло.
В идеале потом надо отложить все исписанные листы на несколько дней и недель. Когда ты снова вернешься к этим записям, то увидишь, что фактически одни и те же мысли повторяются по кругу через равные промежутки времени. Так что фактически в голове все время вертится одна и та же пластинка. Когда нам плохо, мы так громко кричим «за что?», что редко задаем вопрос «что делать?». А задавая, заняты чем угодно, но только не слышим ответа Бога, его подсказок. Мы переживаем и пережевываем, мы страдаем, негодуем, надрываемся и чаще всего просто повторяем одни и те же слова по бесконечному кругу.
Короче, однажды бойфренд моей подруги повел себя неадекватно и, поставив ее перед каким-то неблаговидным фактом, смылся восвояси. И она пошла портить бумагу. И портила ее часа три. Пол был застлан листами А4, на каждом красовались надписи «ну вот козел, что теперь делать… если бы я… его надо было бросить к чертям еще прошлый раз… и вот теперь из-за этого дебила …», и эти фразы повторялись бессчетное количество раз с незначительными вариациями.
Несколько успокоившись, она собрала листы в стопку и, как «правильная девушка», положила их в сервант, чтобы разобраться потом – таковы условия психотехники.
Далее вышло неожиданно. Молодой человек явился мириться и помирился. Дисциплинированная девушка постаралась «разобрать ситуацию» и воздержалась от ругательств. А через день он от скуки залез в ее сервант и узнал, что на самом деле она думает о его поведении.
