Моё сводное наваждение - Наталья Семенова
Спальня пуста, зато из ванной комнаты раздается шум воды. Я хмыкаю и прохожу к ее кровати, подхватываю с тумбочки телефон. Не запаролен — как недальновидно. Журнал звонков кишит входящими вызовами исключительно с номера ее мамы. Ни одного имени вроде «Машеньки» или «Коленьки». Не палится? Удаляет сразу, потому и телефон без пароля-блокировки?
И тут мое внимание привлекают разномастные листы бумаги, лежащие на покрывале аккуратной стопкой. Выхватываю один, нарушая порядок, и усмехаюсь. Стихи. Одна строчка написана аккуратным выверенным почерком, у другой — буквы разной величины и под каким-то наклоном, словно тот, кто их писал, куда-то спешил. Боялась упустить мысль?
Но кто бы мог подумать, да? Еще и поэтесса... Что же она не похвасталась очередным своим талантом за обедом?
Шум воды за дверью затихает, и я, отбросив лист, сажусь на кровать. Интересно, она выскочит из ванной обнаженной? Вот весело-то будет. Завизжит? Рассердится? Или позволит хорошенько ее рассмотреть? А может, поддерживая свою роль серой мышки, засмущается и спрячется обратно за дверь?
Когда она выходит закутанная с головы до ног в шелковую пижаму ядовито-розового цвета, я чувствую некоторую досаду и не сразу замечаю, как она замерла на месте столбиком. Жесть, как скучно.
— Значит, ты у нас скромница?
Глава 4. Любовь
После подробной экскурсии по дому я возвращаюсь в свою комнату. Кажется, мне начинает нравиться мой отец. Я ощущаю в нем чувство справедливости, мужскую харизму и желание заботиться о близких. Искреннее желание. А еще он обаятелен, и это качество у него словно врожденное, даже стараться не нужно. И его тонкий юмор... Он находит отклик в моем сердце.
Не успеваю я как следует насладиться послевкусием от общения с отцом, как в дверь аккуратно стучат, а через секунду в комнату входит Галина.
Я вся подбираюсь и сажусь на кровати ровней, а она осматривается, словно здесь впервые. Впрочем, комнату могли переделать специально для меня, и Галина действительно видит новое обустройство в первый раз. Она проходит к креслу и грациозно опускается в него. Вся ее поза кричит о том, что она у себя дома, что она, и никто другой, здесь хозяйка.
— Люба, думаю, я должна извиниться за поведение своего сына за обедом.
А вот это неожиданно, я даже теряюсь немного. Но вскоре собираюсь с мыслями и лепечу:
— Ничего страшного.
— Я тоже так считаю. Просто он у нас немного вспыльчивый. Но при этом очень хороший и дружелюбный мальчик. Мирон... Он большой собственник и, наверное, таким образом выразилась его ревность. Я правда рада, что ты так быстро покорила Никиту. Как рада и тому, что ты теперь живешь с нами. Мальчикам будет полезно сестринское внимание. И Мирон... Думаю, он вскоре отойдет, и вы сможете подружиться. Мирон будет тебе хорошим другом, я уверена. Скажи, у тебя уже есть друзья?
— Не совсем. Приятельницы. Девочки, с которыми мы иногда общаемся на занятиях.
— Как печально... Поэтому да, дружба с моим сыном пойдет тебе на пользу. О, у Мирона большой круг общения. Его все любят и уважают. Наверняка в его компании найдется место и для его сестры. Наверняка там будут девушки, которые захотят заиметь такую чувствительную подругу, как ты. О, и думаю, твоя миловидная внешность найдет отклик в сознании мальчиков. Ты встречалась с кем-нибудь, Люба? Была влюблена?
— Нет, — опускаю я глаза в пол.
— Значит, у тебя все впереди. Но для этого нужно проявить терпение. Мирон обязательно постарается тебя полюбить как сестру. Взять тебя под свое крыло. Я поговорю с ним об этом. Уверена, у вас получится подружиться. А тебе всего лишь останется прислушиваться к его советам. Ты же постараешься, Люба? Постараешься стать его настоящей сестрой?
— Да, конечно, — выдыхаю я.
— Замечательно, — улыбается она. Не совсем искренне, как по мне. Встает с кресла и направляется к двери, но возле нее замирает: — Я действительно рада, что у моих мальчиков появилась сестра, а у меня — такая милая падчерица. Люба, я настаиваю, чтобы ты приходила ко мне за женскими советами, раз твоя мать предпочла улететь на другой конец света, когда тебе и восемнадцати не исполнилось. Но ты осталась в хороших руках. Я тебе обещаю.
— Спасибо.
— Пожалуйста, дорогая. Увидимся за ужином.
Галина покидает мою комнату, но не проходит и минуты, в которую я пытаюсь осмыслить этот странный разговор, как ко мне радостно врывается Никита.
— Люба! Пойдем, — обхватывает он своими пальчиками мою кисть и тянет меня за собой, — я покажу тебе свою железную дорогу!
Я смеюсь, потому что в его голосе и взгляде столько восторга, столько детской гордости, что мне не остается ничего другого, кроме как веселиться. У меня очень забавный младший братик!
Мы с Никитой играем в железную дорогу вплоть до самого ужина. Я даже не особо замечаю, как быстро пролетает время! Никита — потрясающий. Мне с ним ужасно легко и комфортно. Плюс, я замечаю в нем некоторые черты характера, которые есть у меня самой. И восхищаюсь теми, которые у меня отсутствуют.
Он робеет под пристальным вниманием и открывается до последней мысли, когда забывается. Громко хохочет, если его что-то веселит, и сохраняет молчание, когда того требуют обстоятельства. Он не настаивает, чтобы игры были исключительно по его правилам, а наоборот, интересуется тем, как будет удобно его партнеру, очень трогательно переживает о его комфорте.
Однажды мимо комнаты проходит отец и на несколько минут замирает в проеме. Наблюдает за нами с теплотой в глазах и улыбкой на губах. Я ловлю его взгляд и тоже улыбаюсь. И остальное время переживаю, что вот так же может пройти Мирон... Как он воспримет наши игры? Что он вообще обо мне думает?
Впрочем, когда мы усаживается за стол на ужин, я понимаю, что его и правда не было дома весь день. Я чувствую легкость из-за его отсутствия, но также не могу не заметить некоторую досаду по этому же поводу. Странное сочетание эмоций. Меня угнетают люди, которые морально сильнее меня, но конкретно Мирон... Безрассудно хочется его присутствия рядом, пусть оно и грозит мне душевными переживаниями.
Не знаю, почему мне хочется ему понравиться... Возможно, мне приятна мысль обрести такого друга? Поддержку кого-то знакомого на первое время учебы? А может, и до ее конца... Впрочем, мне не привыкать справляться самой. Тогда что это? Желание ощутить вкус свободной от
