Ток-шоу "Семья" (СИ) - Черняк Женя

— Не начинай, Нелли. Я живу так, как мне нравится. Ты живёшь так, как тебе нравится.

Возразить было нечего, поскольку жизнь с пьяницей и дебоширом мало чем отличалась от унылого прозябания в этих ветхих застенках. Они обе некогда сделали выбор, и теперь с лихвой расплачивались каждая за свой.

— А мы можем провести интервью на улице? — неожиданно спросила редактор, прикрывая нос платком. — Там нам будет гораздо удобнее.

— Да, думаю, что можем, — спохватилась Нелли, с мольбой в глазах обращаясь к сестре. — Правда, Вера?

— Как хотите. Если вам не по душе мои хоромы, то можем и на улице.

Она осторожно переложила котят на пол и встала.

— Ты как? — спросила Нелли.

— Отлично, — как ни в чём не бывало ответила Вера. — Ну, раз уж вам не по душе апартаменты миллионерши, то прошу всех во двор к моему персональному бассейну. — И поспешила из дома, уводя за рукав сестру.

Женщина репортёр обратилась к оператору, который чуть не последовал за ними:

— А ты куда спешишь? Сначала отсними тут всё. Кошек этих, посуду. Короче, сам знаешь. А потом иди к нам. Я их пока подучу как и чего. Давай.

Хлопнув поникшего оператора по плечу, она вышла из дома, оставив его один на один с целой ордой орущих котов, которые, казалось, готовы были накинуться на него и съесть. Неуютно поёжившись, он принялся спешно снимать всё на камеру, понимая, что единственный вариант выбраться наружу к остальным, это поскорее тут закончить.

***

Локация во дворе была подобрана на фоне накренённого сарая, поскольку лучшего вида для интервью найти не представлялось возможным. Повсюду была грязь, разруха и уныние.

Оператор установил камеру на треноге, после закрепил миниатюрные микрофоны на одежде героини сюжета Вере. Старшая сестра осталась стоять позади камеры. Здесь она была скорее для моральной поддержки, нежели для чего-то ещё. Редактор настояла на том, чтобы она обязательно присутствовала, и в случае очередного нервного припадка могла оказать помощь. Женщина не возражала. На кону стояли очень большие деньги, рисковать которыми ей очень не хотелось.

Редактор также стояла в стороне, тщательно протирая платком запотевшие очки. Она была по другую руку от камеры, специально, чтобы также не попасть в глаз объектива. Её вообще не должно быть в кадре, а если вдруг случайно и попадёт, то в монтажной её непременно вырежут. Тут героиней была Вера, её они и будут снимать. Та, в свою очередь почти не нервничала, но незнакомых людей всё же опасалась. И всё-таки стены дома ободряюще действовали на неё, несмотря на их удручающий вид. Женщина сидела на дубовой колоде, сложив на груди руки, в ожидании дальнейших указаний. Нелли ободряюще смотрела на сестру.

— Ну как, готово? — спросила редактор, закончив протирать запотевшие линзы.

Оператор утвердительно кивнул в ответ.

— Отлично. Вера?

Женщина слегка напряглась, но тоже мотнула головой. Нелли не отводила от неё своих глаз, и та одарила её спокойной непринуждённой улыбкой, как бы показывая, что всё хорошо.

— Вера, расскажи, глядя в камеру, как ты оказалась в этом доме.

Слегка смутившись, она ответила:

— Это жильё мне выделили после учебы. Я являюсь сиротой, а сиротам положено своё жильё. Вот администрация мне и выделила этот барак. Тут конечно же окраина, даже отшиб, можно сказать, но я не жалуюсь. Живу тут уже почти пятнадцать лет. Как-то так. — Она говорила ровно, без запинки, что вселяло надежду на удачное продолжение.

— Расскажи какие удобства в доме, — попросила редактор.

— Удобств в доме нет никаких. Газ идёт по улице. Газ дорогой. Топлюсь дровами. Вот, — она хлопнула колоду, на которой сидела, — вот на этой самой колоде я их и рублю. Мне никто отродясь не помогает. Всё сама.

— А туалет, ванная?

— Туалет на улице. Ванной в доме нет и никогда не было. Все гигиенические процедуры приходится выполнять на улице. Если сильно холодно, то обхожусь без них. За столько лет привыкла уже.

— А душ?

— Моюсь очень редко, — как ни в чём не бывало продолжила Вера. — В бане не была очень давно. Разве что у сестры пару раз мылась, когда в гостях была. Но это было очень давно. В том году, что ли? Нелли, ты не припомнить, когда я в последний раз у тебя гостила?

Нелли растерянно поёжилась и тут же раскраснелась. Ей было стыдно за сестру, которая перед телекамерой федерального канала рассказывала подробности своего человеческого забвения.

— Ты не была у меня три года, — еле выдавила она из себя.

И несмотря на то, что в этот момент камера была направлена на сестру, а не на неё, ей всё равно было не по себе. Она уже представляла себе как в студии ведущий ток-шоу пилит её ехидным взглядом, осуждая за то, в какой плачевной ситуации оказалась младшая сестра и дочь покойного миллионера Долматова.

— Я и подумать не могла что так долго, — задумчиво потупилась Вера. — Ну конечно, я не была у тебя после того как меня выгнал твой муж. Он в тот вечер был пьян и всё время как-то странно смотрел на меня. Смотрел, будто я ему чего-то должна. Помнишь, Нелли, он тогда ещё скандал закатил? Я думала, что мне перепадёт и свалила оттуда.

Редактор тут же уставилась на Нелли.

— Вы нам об этом не рассказывали.

— К делу не относится, — тихо ответила Нелли, сгорая от стыда.

— Ладно. Окей, — как бы перезагружая свой мозг проговорила редактор. — Вера, расскажите как вы очутились в детском доме. Зрителям будет интересно узнать о вашей тяжкой судьбе.

Последовала долгая мучительная пауза, после которой кошатница вдруг оживлённо заговорила, как будто её внезапно прорвало:

— Там вообще тяжёлая ситуация была. Когда ушёл папа, мама стала прикладываться к спиртному. Мы долгое время были сами по себе. Таскались по чердакам, гаражам, заброшкам всяким. — Она с грустью посмотрела на сестру, но та как будто её не замечала. — Всё стало рушиться. Мы думали, что станет лучше, обойдётся, но ничего так и не наладилось. В принципе, с того всё и кануло в пропасть. Вся наша жизнь.

— Всё стало рушиться ещё раньше, Вера, — неожиданно встряла Нелли. — Ты же знаешь.

— Нет. Вы все думаете, что причиной наших бед был папа, но это не так. Пока он не ушёл мы были семьёй, а после всё рухнуло в один момент. И до сих пор ничего не изменилось.

— Лучше молчи об этом.

Вера насторожилась. Это обстоятельство не смогло улизнуть от пристального взора редактора.

— Предлагаю развить эту тему, — осторожно предложила она. — Вера, можешь ли ты рассказать, что явилось причиной ухода вашего отца? По словам Вадима, до его ухода у вас была крепкая сплочённая семья, хорошие апартаменты в центре города, завидное положение в обществе. Неужели всё это правда?

— А почему нет? Думаете мы всегда были похожи на нищебродов? Это не так.

— А как было, Вера? — терпеливо наседала редактор, сверкая огромными очками. — Отец бизнесмен, мать домохозяйка, дети в новой модной одежде и кучей дорогих игрушек. Так всё было, Вера?

— Вы и так всё знаете, — снова встряла старшая сестра. — Незачем ворошить прошлое, когда никто не хочет его вспоминать.

— А чем, по-вашему, вы будете заниматься в студии?

Веру стало трясти, но не так как в кабинете у нотариуса, а как-то по-другому, как от озноба. Это заметили все присутствующие, отчего сразу же замолчали, опасаясь нового нервного срыва. Нелли тут же кинулась обнимать сестру, а редактор молчаливо отстранилась ближе к оператору. Мужчина до последнего не убирал камеру.

— Вы снова её доводите. Я предупреждала: никаких разговоров о прошлом.

— Но Нелли… — хотела оправдаться редактор, однако слова не находились, и она просто замолкла.

— Тише, зайка. Всё хорошо. Ну их, этих журналистов. Им лишь бы нервы потрепать.

Уходить никто из съёмочной группы не собирался. Им нужно было отснять подготовительный материал для большого сюжета программы, и они ни в коем случае не собирались отступать. Редактор решила дать немного времени сёстрам, чтобы прийти в себя, а после они продолжат. И пусть хоть каждую минуту изображают из себя жертв домашнего насилия, или кого там ещё, она всё равно никуда не уйдёт пока не закончит своё дело. Отойдя немного в сторонку, она достала из кармана куртки сигарету и закурила, на секунду отстранившись от того дурдома, в котором вынуждена была прибывать. Через пару минут она снова ринется в бой, а пока пусть передохнут, ведь впереди их ждали по-настоящему каверзные вопросы.