Верни моего сына (СИ) - Златова Тата
Подняла голову и посмотрела на Амелию. Та цвела и пахла, как майская роза, и продолжала раздавать распоряжения. Завидев домработницу, сказала:
— Завари нам чаю.
Затем опустилась в кресло у окна и пригладила волосы. Движения спокойные размеренные, в противовес состоянию Леры. Она застыла в углу, держась рукой за стенку, хватая ртом воздух, потому что сердце вдруг болезненно сжалось и замедлило стук. Все вокруг тоже будто замедлилось.
— Кира Андреевна, я не хотела вам говорить… — начала Амелия, прикусив губу. — Вернее, никому не хотела признаваться… Вы садитесь, садитесь.
Свекровь молча села рядом и устало откинулась на спинку кресла.
— Эта девушка — моя сестра. Сестра-близнец. Ее зовут Лия.
Лера вздрогнула и ошеломленно уставилась на нее. Так вот что она задумала! Решила и дальше прикрываться ее именем, а взамен отдать свое? Так и хотелось отхлестать ее по щекам, но конечности налились свинцом, а ноги словно приросли к полу. Кажется, такое состояние называется оцепенением.
— Сестра-близнец? — Кира Андреевна окинула Леру недоверчивым и каким-то испуганным взглядом. — Почему ты молчала?
— Понимаете, она пропала много лет назад… — продолжала врать Лия. Хотя выдумывать ей особо и не пришлось, да и враньем эту историю сложно назвать. Сестра-близнец действительно считалась без вести пропавшей. Но это была не Лера. — Я думала, она уже умерла, потеряла всякую надежду… Господи, сестренка, я так рада, что ты вернулась! — Лия вскочила и заключила ее в свои объятия. Да так крепко, что кости чуть не хрустнули. Будь ее воля, так бы и задушила. — Как ты меня нашла?
Оцепенение схлынуло. Собрав остатки сил, оттолкнула ее и сказала:
— Это ты пропала много лет назад! Ты — Лия, а не я. И не рассказывай сказки моей свекрови! Конечно, внешне нас с тобой трудно отличить, но, думаю, она разберется. По-моему, без всяких справок видно, кто из нас двоих только-только родил. Ты не сможешь врать бесконечно, Лия. Обязательно на чем-то попадешься. Не забывай, что есть вещи, которые знаем только я и она. Например, что случилось прошлой осенью на дне рождении Ильи и почему она потом больше месяца с ним не разговаривала. Ну что ты застыла? Ты ничего не знаешь, что было до того, как заняла мое место. Так что скоро все раскроется — и тебя вышвырнут вон!
— Так кто из вас врет? — Свекровь поднялась и встала между ними. Лера успела заметить, как в глазах Амелии вспыхнула злость. Наверное, думала, что и в этот раз ей все легко достанется. Как бы ни так! Если бы одного только мужа отобрала, возможно, еще смогла бы как-то с этим смириться, пережить. Но ребенка, своего родного и любимого сыночка, она отдавать не собирается. Костьми ляжет, но свое защитит!
— Кира Андреевна, пожалуйста, не сердитесь на мою сестру, — залепетала Лия, опустив взгляд. — Она с детства такая: во всем хочет быть похожей на меня. Когда мы были маленькими, часто менялись местами и разыгрывали знакомых. У Амелии уже вошло в привычку называться моим именем. Поймите, она столько лет пропадала неизвестно где и с кем, вдали от родных, давайте не будем заострять внимание на ее словах. К тому же днях мы с ней виделись, я без задней мысли рассказала о своей семье, поделилась переживаниями… Теперь она пытается использовать мою же открытость против меня. Не может смириться, что все сложилось так хорошо, что я счастлива… Пожалуйста, не слушайте ее.
Лера смотрела на нее и не верила своим глазам. Еще минуту назад самоуверенная и надменная сестра неустанно сыпала распоряжениями, а сейчас тихонько всхлипывала и чуть ли слезами не обливалась. Только не это повергло в шок. Лера уже привыкла к подобным спектаклям, Лия часто устраивала их перед родителями или друзьями. Хотела таким образом добиться желаемого. И, надо признать, у нее получалось. Ей верили безоговорочно, давали все, о чем просила, поддаваясь ее природному магнетизму. Но то, что сестра задумает занять ее место, нет, не просто занять, а присвоить все, что есть, так хладнокровно и подло, — вот что заставило кровь заледенеть от ужаса.
— Даже не знаю, что и думать… — растерянно пробормотала свекровь, на ее лице читалось сомнение.
— Да вас просто пытаются обвести вокруг пальца! — Лера не теряла надежды достучаться до женщины, которую еще совсем недавно называла мамой. — Лешенька — мой ребенок, я его родила! Очнулась — а его забрали. Я не понимаю, зачем тебе это нужно?! — последняя фраза относилась уже к сестре.
— Ты переигрываешь, Лия, — строго отозвалась Амелия. — Всему есть придел. Выпей чаю, приди в себя, поговорим, когда ты успокоишься.
И, подхватив Леру под локоть, буквально заставила ее опуститься в кресло, в котором еще совсем недавно сидела сама. Затем поставила перед ней чашку с дымящимся чаем и пододвинула блюдце с десертом.
— Ты что, издеваешься?! — поднялась так резко, что чуть не опрокинула на пол посуду. — Зачем ты так поступила? Зачем тебе мой ребенок?!
— Это мой ребенок, — спокойно и холодно перебила сестра.
— Нет! Я его родила, я! — закричала так громко, что чуть не оглохла. Крепко зажмурилась, чтобы не видеть это жестокое лицо, эти лживые глаза, больше напоминающие стылый лед, этот взгляд, в котором полыхают искры злорадного торжества.
— Уходи, Лия, — безжалостно бросила Амелия.
— Это ты уходи! Ты здесь чужая, хватит притворяться!
В этот момент из соседней спальни послышался детский плач, и сердце застонало, закровоточило.
— Заканчивайте этот балаган! — раздался голос Ильи. — Лера, иди, помоги мне!
Бросилась было в спальню к малышу, но грубые руки охранников, появившихся так не вовремя, оттащили ее к выходу. Вместо нее в спальню к сыну гордо прошествовала Амелия.
— Лешенька, сыночек мой, ты чего плачешь? — послышался ее медовый голосок.
И эти слова — «сыночек мой» — звучали как приговор. Страшно и необратимо. Ее, Амелии, сыночек, и ничей больше. Именно в эту секунду Лера наконец четко и ясно осознала: у нее больше нет ни мужа, ни сестры. Поняла, что никакие уговоры, никакие слезы и мольбы на них не подействуют. Этих черствых и бездушных монстров нужно бить их же оружием. Бить безжалостно и хладнокровно. И Лера больше не собиралась терять ни минуты.
Глава 10
— По-моему, ясно, кто из вас двоих рожал! — уперла руки в бока свекровь. — Эй вы, а ну отпустите ее! — обратилась она к охранникам. — Не видите, что девочка еле на ногах держится! Совсем совесть потеряли!
Голос Киры Андреевны доносился как из вакуума. Почувствовала, что руки перестали сковывать тиски — эти здоровяки все-таки послушались и ее отпустили. Но, не найдя опоры, потеряла равновесие и рухнула на диван. Началась суета, послышались голоса, плач ребенка. Все происходило будто во сне.
— Надо вызвать скорую! — настаивала свекровь.
— Я поеду с ней, — продолжала играть роль «любящей» сестрички Амелия. — Ей нельзя одной ехать в таком состоянии!
— Скорую еще ждать надо, лучше я сам ее отвезу, — вызвался Илья.
А потом Лера провалилась в темноту.
…Очнулась уже в салоне машины. Пахло дорогой кожей и парфюмом с нотками смолы, кофе и ладана. Очень узнаваемый аромат. Дымный, тяжелый, с характером. Сразу узнала любимые духи Амелии. Сквозь туман, застилающий глаза, проступали черты ее лица, взгляд, полный злорадного любопытства, ярко накрашенные губы, искаженные ухмылкой, аккуратно уложенные волосы. Придя в себя окончательно, Лера резко вскочила. Настолько резко, что зазвенело в ушах.
— Куда мы едем? — спросила, с трудом ворочая языком.
— Домой, — спокойно пояснила Лия. — Вернее, в твою любимую коммуналку. Илья знает адрес. Тебе надо отдохнуть и прийти в себя, а не бегать, как полоумная, по всему городу.
— Ах, забота в тебе проснулась? — отодвинулась от нее как можно дальше, хотя это движение далось с невероятным трудом. — Где же она была, когда ты украла у меня ребенка?!
— Поосторожней с обвинениями! — пригрозила наманикюренным пальцем Амелия. — Я его не крала. Лешенька вернулся домой, к папе. Он в безопасности. Мы его вырастим и воспитаем, как надо. А ты не лезь. Когда успокоишься, возможно, я разрешу тебе видеться с ним на правах тети. Поверь, так будет лучше для всех. Я тебя по-хорошему прошу. Не переходи нам с Ильей дорогу.
