Руфь Уолкер - Мара
Мечты туманили девочке разум. Ей чудилось, что она, Мара, уже большая и выступает в этом шатре. Она красивая, гибкая, одетая во все белое. Она легко парит в воздухе. Зрители следят за ней, затаив дыхание, глазами, полными восхищения и любви, — а она там, наверху, где никто не может достать ее, свободная как птица, и она кружит, кружит…
Поглощенная своими мечтами, девочка не заметила, как представление закончилось, музыканты перестали играть, а зрители ушли из шатра. Неожиданно чья-то рука крепко схватила девочку за шею.
Перепуганная Мара боролась, словно дикий зверек, но силы были явно неравны.
— Что там? Крыса? — глухо спросил чей-то голос.
Мара не поняла смысла этих слов, но в них прозвучало всего лишь удивление, и ей стало уже не так страшно. Да, ее поймали, но еще не все потеряно. Она знала несколько способов, как можно провести гаджо. И, не долго думая, выбрала самый простой — громко заплакала. Мужчина, насколько она могла судить по его интонации, смутился:
— Ну же, малышка, не бойся. Я не трону тебя. Я только помогу тебе найти родителей. Они, должно быть, ищут тебя повсюду.
Мара заплакала еще горше, и он быстро добавил:
— Слушай, если ты сейчас же не перестанешь плакать, мне придется отвести тебя к шерифу.
Ненавистное слово «шериф» было единственным, что поняла девочка, но плакать на всякий случай перестала.
— Ну вот, так-то лучше. А теперь давай-ка скажи мне, кто твои родители, и я, может быть, даже прощу тебе то, что ты не заплатила за представление.
— Эй, Арни, прекрати мучить ребенка! Ты что, не видишь — она и так до смерти перепугана? — раздался женский голос.
Глаза Мары округлились от удивления. Никогда в жизни она еще не видела такой огромной женщины. Может, она демон, привидение? Неужели это просто очень толстая гаджо?
— Я просто пытаюсь выяснить, как ее зовут, — объяснил мужчина. — Ну же, малышка! Не бойся. Я Арни Маличи, хозяин цирка. А это мисс Таня, самая толстая женщина на свете. А как тебя зовут?
Мара стояла, потупив глазки, приклеившись взглядом к своим босым ногам, и ничего не отвечала.
— По-моему, она просто не понимает по-английски, — сказала женщина. — Или, может быть, она глухая? — Она окинула девочку пристальным взглядом: — Бедняжка! Если бы она не была такой рыжей, я приняла бы ее за маленькую цыганку.
Мужчина усмехнулся:
— Но в любом случае, кто бы она ни была, нам придется с ней повозиться. Если мы ее сейчас отпустим, с ней еще, не дай Бог, случится что-нибудь, и мы будем в этом виноваты. Я думаю, самое разумное, что можно сделать, — это отдать ее в руки шери….
Но тут в глазах девочки застыл такой ужас, что мужчина снова усмехнулся:
— Вот видишь, значит, она неплохо слышит. Так что не будем с ней особенно церемониться.
— Не надо издеваться над бедняжкой, — сказала женщина.
И Мара быстро сообразила, что нужно делать. Эта женщина, несмотря на свой огромный живот, видимо, очень добрая, и этим стоит воспользоваться.
Мара умоляющими глазами посмотрела на мисс Таню.
— Я была мокрая дождем. Я прятаться, где тепло. Люди приходит, начинает показ, я страшно. Я не иметь… — следующего слова Мара не знала.
— У тебя не было билета, — подсказала мисс Таня.
— Все понятно, — сказал мужчина уже гораздо мягче и даже улыбаясь. — Теперь скажи-ка, детка, как тебя зовут и где твои отец и мать?
— Роза, — ответила девочка. Из всех известных ей имен гаджо это нравилось ей больше всего. — Меня зовут Роза Смит. Я жить там вон. — Она показала рукой в каком-то неопределенном направлении. Ей подводило желудок от голода, но тут ее осенила внезапная идея. — Очень хочем есть. У вас есть еда?
Мужчина почесал в затылке:
— Ну и дела! Мало того, что она бесплатно посмотрела представление, она еще хочет и перекусить за наш счет!
— Прекрати, мы должны покормить ее, — сказала женщина. — Посмотри, какая она худышка.
— О'кей, только занимайся этим сама. У тебя в фургоне еды хватит на полк солдат.
— Бе-бе-бе — показала ему язык женщина. Мара посмотрела на нее с удивлением: никогда раньше она не видела, чтобы женщины гаджо вели себя подобным образом.
— Идем, Роза, — позвала ее женщина и медленно поплыла к выходу.
И уже через несколько минут Мара сидела за столом в маленькой каморке и уплетала за обе щеки. Она умяла два огромных бутерброда с каким-то по-особому приготовленным мясом, целую гору желтого сыра и получила на сладкое шоколадный кекс. Покончив с едой, девочка довольно слизала с пальцев шоколад, но стоило женщине отвернуться, как Мара тайком сунула себе в карман кусок кекса и несколько ломтиков сыра. Когда женщина вновь обратила свой взгляд на девочку, та сидела уже с самым что ни на есть невинным выражением лица и пила из кружки молоко.
— Меня зовут, — прислушалась мисс Таня. — Подожди здесь, пока я вернусь.
Мара кивнула. Она решила повиноваться. А вдруг эта толстуха оставит ее у себя насовсем и будет все время так кормить? Но, с другой стороны, Мара понимала, что надежды на это очень мало. Ведь эти люди сами как цыгане, вечно скитаются, бродят по дорогам. Куда им брать к себе еще одного ребенка! Лучше Маре потихоньку смыться отсюда и постараться найти какую-нибудь престарелую чету фермеров, которые поверят в то, что Мара гаджо и что ее бросила мать… И все же ей так хотелось остаться здесь, научиться у этих людей разным интересным трюкам, чтобы тоже выступать на сцене под громкие аплодисменты зрителей… Никто в жизни не догадается, что она наполовину цыганка.
И все же девочка стянула со стола остатки сыра, аккуратно завернула свою добычу в платок и, выскользнув за дверь, спустилась по ступенькам. Ей очень хотелось прихватить еще и лежавшую на столе серебряную брошку, но это было слишком рискованно, и потом толстая женщина очень походила на цыганку, а воровать у своих — последнее дело…
Мара уже порядочно удалилась от фургонов и шатров бродячего цирка, как вдруг ее настиг Арни Маличи. Он схватил ее за плечи и сказал:
— Ну-ка стой, Роза. Этот человек шериф. Я специально пригласил его, чтобы он помог тебе найти родителей.
Маленькая Мара испуганными глазами посмотрела на шерифа — высокого плотного мужчину с коротко остриженными волосами. Тот нахмурил брови:
— Какого черта, Маличи, ты беспокоишь меня из-за этого цыганского щенка?
— Цыганского? Не может быть! Посмотрите, какая она рыжая!
— Да они ведь такие паразиты, что им и перекраситься недолго. Этой скотине ни в чем нельзя доверять! — сказал шериф и сплюнул.
Его слова настолько взбесили Мару, что она совершенно позабыла об осторожности, о том, что ни в коем случае нельзя настраивать против себя гаджо, а особенно шерифов. Словно разъяренная тигрица набросилась она на шерифа и вцепилась ему в лицо — но достаточно было одного пинка, чтобы она отлетела и шмякнулась на землю.
