Барбара Брэдфорд - Женщины в его жизни
Тедди с Максимом шли по направлению в Марбл Арк, где находился «Лайонз-Корнер-Хауз». По дороге они не разговаривали, поскольку торопились и лавировали между пешеходами. Было субботнее утро начала сентября. Небо иссиня-голубое, без единого облачка, воздух слегка трепетал от нежаркого солнышка. Это был прекрасный, мягкий, спокойный и необычно теплый для сентября денек, более подходивший для прогулок в саду, нежели для беготни в шумной суете городских улиц.
Тедди предпочла бы сидеть сейчас с ним в тени под яблоней, попивать не спеша что-нибудь холодненькое и читать книги. Но этого похода по магазинам было никак не избежать, поскольку Максиму предстояло через несколько дней возвращаться в школу и было необходимо купить для него рубашки и дождевик. Он так быстро рос, с каждым днем делаясь все выше – одни руки да ноги, хотя, возможно, ей это только казалось так, но все равно для десяти лет он был высоковат.
Вдруг без видимой связи Максим несколько недовольным тоном сказал:
– Та продавщица в магазине, которая нас обслуживала, не поверила мне, когда я сказал, что люблю школу.
Тедди искоса взглянула на него.
– Ты же знаешь, что не каждый любит школу. В отличие от тебя, – заметила она и рассмеялась. Вдруг смех застыл у нее на устах, и она остановилась как вкопанная и перевела взгляд на небо. Максим сделал то же самое, так же поступили и другие люди, спешившие по обеим сторонам Оксфорд-стрит.
Нарастающий рев был слишком хорошо знаком лондонцам.
Это была летающая бомба, один из тех беспилотных самолетов-снарядов. Со звенящим стоном он прорезал голубое небо, устремляясь на них со сравнительно небольшой высоты. В унисон ему уже завыла сирена воздушной тревоги, и оба звука перекрыли шум уличного движения.
На миг Тедди и Максим остолбенели, уставясь на широкий прозрачный небосвод. Самолет-снаряд летел так низко, что была видна свастика, намалеванная на толстом брюхе.
Люди закричали, завизжали и стали разбегаться во все стороны в поисках бомбоубежища или хоть какого-то укрытия.
Тедди схватила Максима за руку и с криком «Бежим!» потащила его на середину улицы, как можно дальше от фасадов зданий. «Фау» накрыл своей огромной тенью Оксфорд-стрит и людскую толпу, затем его двигатели словно обрезало, как бывало всегда перед началом падения. Инстинктивно Тедди толкнула Максима на мостовую и накрыла собой, защитив своим телом.
Другие люди тоже бросались ничком наземь, в надежде спастись от смерти. Скрипнув тормозами, замер на мостовой автобус, пассажиры повыскакивали наружу разом вместе с шофером и кондуктором, все искали укрытие или же падали на асфальт, чтобы хоть как-то уменьшить опасность поражения.
Откуда-то из-за угла вылетел и замер на месте рядом с Тедди и Максимом таксомотор. Шофер выскочил и плюхнулся около Тедди на дорогу, крича:
– Ты, чокнутая! Это, бля, фрицева бомблюга воет, прямо нам, бля, по башкам так и влындит! – Таксист обхватил голову лапами и зашипел на Тедди: – Делайте, как я, обеими руками, утята. Сама хоронись и постреленка спасай. От битого стекла. Осколки от витрин, бля, больше всего кровищи пускают. Ребят стеклом, когда сверху падает, на ленты режет.
– Я знаю, – отозвалась Тедди, но советом водителя, изъяснявшегося на кокни, воспользовалась, закрыв голову руками.
– Ты о себе позаботься, как обо мне, – послышался из-под нее приглушенный голосок.
– Со мной все хорошо, Максим, не беспокойся. – Но ее слова потонули в оглушительном треске, а через долю секунды последовал ужасающей силы взрыв.
Таксист первым поднял голову и огляделся вокруг. Он встал, наскоро отряхнул брюки.
– Мы везучие, утята, – сказал он Тедди. – Мог прямиком в нас бухнуть. Но он, гад, грохнулся где-то за «Кэмберленд Отелем». В конце Эдгвар-роуд. Жалко бедную шелупонь, кто они ни есть, которым врезало.
Тедди безмолвно глядела на него, желая как-то унять охватившую ее дрожь, и в первый момент была не в силах оторваться от земли.
Вдали опять заревел следующий «Фау». Как и первый, он летел по направлению к ним. Все уставились в небо, и вновь всеобщий визг огласил улицу.
Таксист подал руку Тедди и поднял ее; встал и Максим.
– Хватай малого и дуйте в метро, утята. Этот налет, бля, еще не сдох, попомните мои слова.
– Да-да, мы пойдем! – воскликнула Тедди. – Спасибо вам!
Даже не оглянувшись на свою машину, таксист помчался к Марбл Арк. Тедди подхватила бумажный пакет с рубашками, взяла Максима за руку, и они побежали вдогонку за дружелюбным таксистом к станции метрополитена у Марбл Арк.
Говорливый таксист скрылся в толпе, валом валившей в подземелье, когда к станции подоспели Тедди с Максимом. Они сбежали вниз по ступенькам. Платформа была забита публикой, преимущественно женщинами с детьми, ходившими за покупками по магазинам, гулявшими субботним утром. Мужчин было совсем мало. Большинство мужского населения Англии служило в вооруженных силах: в армии, на флоте, в авиации.
Пыхтя и отдуваясь, Тедди с Максимом остановились на нижнем пролете лестницы. Им повезло – они нашли место и примостились на ступеньке в углу, тесно прижавшись друг к другу, чтобы хватило места кому-нибудь еще.
Взвинченные переделкой, в которой только что побывали, они долго сидели молча, успокаиваясь и приводя в порядок мысли.
– Не бойся, Максим, здесь мы в безопасности, – заговорила наконец Тедди.
– Я никогда не боюсь, когда с тобой, Тедди, – отозвался Максим и достал из кармана носовой платок. Он поплевал на него и принялся влажной тканью тереть колено.
Нагнувшись к нему, Тедди воскликнула:
– Это я тебя так толкнула, что ты даже коленку разбил?
Максим покачал головой и усмехнулся:
– Да это просто царапинка, и даже не больно. Во всяком случае, не очень.
Она нахмурилась и склонилась над ним, осматривая колено.
– Ранка пустяковая, но надо бы помазать йодом… – Она подняла голову и оглядела толпившихся людей. – Обычно на станциях подземки бывает полно медсестер из Красного Креста во время налета. Но что-то не вижу ни одной, а ты?
Он покачал головой:
– Но я же не раненый. Пожалуйста, не поднимай переполох, Тедди, я помою колено в мужском туалете в «Лайонз-Корнер-Хаузе». Мы пойдем туда перекусить или уже нет?
– Если налет будет продолжаться, это чаепитие может нам обойтись слишком дорого, – проворчала она.
Максим промолчал. Он прислонился спиной к верхней ступеньке, вытянул ноги и долго, с задумчивым видом, изучал свои ботинки. Наконец он повернулся к ней и тихо проговорил:
– Спасибо тебе, Тедди. Ты защитила меня своим телом.
– Я всегда буду тебя защищать, Максим. До тех пор, пока живу. Ты мой мальчик, и я очень тебя люблю.
