Бернадетт Стрэхн - А счастье пахнет лавандой!
— Не я, а мы, — поправила его Иви. — Мы поговорим с Кэролайн. Попытаемся убедить ее встретиться с мамой. Хотя бы на несколько минут. Идет?
— Хорошо. Думаю, нам действительно нужно что-то предпринять. — Бинг не горел энтузиазмом.
Иви стала энергично принюхиваться…
— Это не я! — стал отпираться Бинг.
— Да нет, не ты. Это сумка Белл! — Иви просияла. — Чувствуешь запах?
Бинг побледнел:
— Боже, действительно чувствую.
— Она одобряет. Все будет хорошо.
Ужасающая. Это слово лучше всего подходит для описания того выражения всего облика Кэролайн, поднимающейся в свою квартиру с неумолимо сжатыми руками.
— Моя семья умерла, — повторяла она.
— Кэролайн! Почему бы не уделить своей маме несколько минут? — Бинг мог быть очень убедительным, когда старался. Будь у него немного больше времени, и ему удалось бы одолеть строптивую приверженку Готики. — Она ведь проделала такой длинный путь.
— Я ее никогда не приглашала.
— Ты не можешь ее так обидеть, — сказала Иви.
— Не могу? — выкрикнула Кэролайн. — Да что ты вообще об этом знаешь?
— Понимаешь, — осторожно продолжала Иви, — я просто вижу, что твоя мама в большом горе, и, вероятно, заслуживает, чтобы ее выслушали.
— Ты не знаешь, что мне всегда говорил отец. — Кэролайн смотрела поверх их голов. — Какие слова он употреблял. Он считает, что матери-одиночки — шлюхи. Он и глазом бы не моргнул, окажись я на костре. Не хочу, чтобы он обзывал Милли. — Она встретила взгляд Иви. — А он будет. Сама знаешь. Он…
— Суров, — закончила Иви.
— Скажи ей, чтобы проваливала и оставила меня в покое. Моя семья умерла.
Иви передала все, но немного другими словами.
— Она непреклонна, Дирдре. Она не хочет с вами встречаться.
— Нам очень жаль. — Бинг сел рядом с миссис Милбэнк и положил свою руку на ее.
Ожидаемые слезы не появились. Дирдре пассивно приняла новость.
— Она упрямая девочка. Всем сердцем я бы хотела, чтобы она изменила свое решение. Но я знаю ее лучше, чем саму себя.
Иви пришлось добавить:
— Кажется, она боится, что отец будет плохо относиться к Милли.
Дирдре поджала губы.
— Мой муж много чего говорил о незамужних мамах. Так он их называет. Думаю, он просто старался предостеречь Кэролайн, подсознательно, конечно. Не хотел, чтобы она попала в беду. Самое грустное в этом то, что он умирает, как хочет видеть внучку. После того, как он пережил это потрясение и мы с ним обо всем поговорили, он свыкся с этой мыслью. Милли… — Дирдре запнулась на незнакомом имени —… его плоть и кровь. Больше всего на свете он сейчас хотел бы дать им дом и все исправить. Я мечтала, что привезу их обратно с собой. — Она с признательностью похлопала Бинга по руке и поднялась, отряхивая крошки с колен. — Этому не суждено было случиться. — И тут она в изумлении остановилась, глядя на появившуюся в дверях фигуру. Это была Кэролайн с Милли на руках. Милли протягивала вперед ручки и лепетала смешные детские слова.
— Мам, — сказала Кэролайн, выдавливая из себя слова так, будто рот ее был забит камнями, — ты хочешь со мной подняться на минутку?
Дирдре молча кивнула и последовала за своей дочерью. Бинг и Иви застыли в изумлении. Глаза у Бинга заблестели. По Ивиной щеке скатилась слеза. Они обнялись.
— Как здесь скучно… — громко высказался Джулиус, выглянув из-за софы.
— Это просто ужасно. — Бинг натягивал на себя чистые джинсы. — Я пропущу первый номер. Они же меня убьют.
— Давай я позвоню и скажу, что тебя травмировали во время слишком сильных объятий.
— Не стоит беспокоиться. — Бинг путался со шнурками кроссовок.
— Ты видел лицо Бет, когда она засовывала близнецов в машину, а я ей сказала, что у меня для нее появилась квартира.
— Да. — Бинг был лаконичен. Он раскладывал по карманам ключи и деньги.
— А знаешь, я буду скучать по Кэролайн, — сказала Иви.
— Черт! — Бинг показал свой пиджак. По спине расползлось большое бесформенное шоколадное пятно.
Иви попыталась оправдаться:
— Да. Видимо, мне не следовало давать Джулиусу эту банку «Нутеллы».
Бинг здорово опаздывал, чтобы тратить время на критику ее способностей ухаживать за детьми.
— Можешь мне одолжить твой свободный белый джемпер?
— Конечно. — Иви последовала за Бингом в свою комнату, чтобы понаблюдать, как он роется в ее гардеробе. — А что у тебя запланировано после спектакля? — громко спросила она. — Какой-нибудь исключительный рабочий сцены? А может, билетер или сразу двое?
— Я сразу вернусь домой, — ответил Бинг отстраненно.
— Опять? Ты себя хорошо чувствуешь, Бинг?
— Да.
— Но ты на этой неделе все ночи провел дома. Я даже не заметила ни одного нового знакомого. Серьезно, ты не заболел?
— Я здоров как бык, — сообщил Бинг. — Не могу найти этот чертов джемпер. У тебя там все навалено, как на дешевой распродаже. Где он, в конце концов?
— Посмотри под кроватью.
Бинг бросил на Иви красноречивый взгляд и нырнул под кровать.
— Почему это ты так внезапно стал вести жизнь затворника?
— Затворники не выступают в «Палладиуме» по вечерам.
— Мне это не нравится, — пожаловалась Иви. — Я чувствую себя неудобно, когда ты не такой, как всегда.
— Нашел! — Торжествующий Бинг появился с джемпером в руке. — Хочешь знать, что я еще нашел?
— Да.
— Боюсь, тебе это не понравится.
Иви прижалась к стене не свойственным ей быстрым движением.
— Что-то живое?
— Нет. Совсем не то, что ты думаешь. Боюсь, что тебе придется расстаться с одной из твоих иллюзий. — Бинг бросил на одеяло старомодную черную кожаную сумку. — Призрак не имел отношения к запаху. Просто сумка Белл валялась в открытом виде под твоей кроватью.
— Ой. — Иви прикусила губу. А Белл сделала шаг назад, в таинственную тень.
24
Такое событие решено было отпраздновать.
— Встретимся в «Блэкс», и я куплю тебе большой бокал шампанского, — сказала Бет. — Не можешь себе представить, как я рада, что переезжаю на Кемп-стрит.
— А где этот «Блэкс»? И что это за «Блэкс»? — спросила Иви. — Единственный «Блэкс», о котором я знаю, это шикарный клуб в Сохо.
— О нем и речь. Недавно я стала его членом.
— Черт побери! И когда это ты успела? Стоило отпустить тебя всего один раз на несколько часов, и ты уже влезла в такое исключительное заведение. — Иви была поражена. К тому же она завидовала. Она не могла не опуститься до такой, например, мысли: «Я уже сто лет прожила в Лондоне, но так и не стала членом клуба «Блэкс». Даже членом какого-то там «Блокбастера» я не стала. И где справедливость?»
Вот и сейчас, прохаживаясь по мозаичному, в жевательных резинках полу платформы «Морнингтон Кресчент», она продолжала испытывать уколы зависти. Одним махом она должна была спустить Бет с небес на землю. По мере того как платформа заполнялась людьми, Иви мысленно с ожесточением репетировала предстоящую речь. Ну, что-то вроде этого, импровизировала она: «Непредвиденные обстоятельства вынуждают меня отказаться от сделанного мной предложения». — Нет, слишком официально. — «Ты не сможешь переехать в эту квартиру». — Слишком резко. — «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, прости меня! Не презирай меня и всегда присылай мне на Рождество в подарок «Ойл оф Олэй». — Слишком подобострастно.
Воздух загудел, и с грохотом подъехал поезд. Иви не настолько была поглощена своими мыслями, чтобы не успеть занять местечко. У лондонцев есть исключительная способность пихаться, толкаться и лететь вперед, как на автопилоте. Метро было бы таким удобным видом транспорта, если бы сюда не пускали всех этих мешающихся пассажиров!
Бет поймет. Она из тех, кто умеет понимать. Обратите внимание, Ивино представление о старшей сестре значительно улучшилось за последнее время. Она больше не была обычной домохозяйкой из пригорода, она теперь была свободной женщиной, распивающей шампанское с загадочным любовником в Сохо. Хотя, возможно, Иви чего-то недопонимала…
— А что я могу сделать? — Иви жаловалась, выискивая себе оправдание. Главная причина в том, что Кэролайн не захотела никуда уезжать. Иви содрогалась, припоминая сегодняшний утренний разговор с ней. Кэролайн что-то напевала, спуская Милли в коляске по лестнице.
— Привет. Кто-то у нас повеселел, — улыбнулась Иви.
— Ах! — Кэролайн покраснела, как будто ее застали на месте преступления.
Иви помогла ей спуститься с последних двух ступенек.
— Я видела, как уходила твоя мама. Было уже поздно. Она выглядела совсем другим человеком.
— Да. Точно. — Улыбку очень трудно было подавить, хотя Кэролайн и прилагала к этому неимоверные усилия.
— Я так за тебя рада. — Иви говорила очень искренне, хотя ее так и подмывало добавить: «И это несмотря на то, что ты несколько месяцев пудрила нам мозги».
