Ника Сафронова - Все мужчины её жизни
Агентство Руслана находилось на Курской. Выбравшись на поверхность, мы двинулись по имеющемуся у меня описанию в сторону белых башен. По дороге я всячески старалась держаться от музыканта подальше. Вдруг люди решат, будто я спуталась с привокзальным бомжем? А что, очень даже запросто. Драные джинсы, куртка, местами заношенная до дыр, и вытянутая черная шапка – все это так роднило Кощея с этой специфической публикой. Впрочем, и сам Шурик, засунув руки в карманы, сумрачно брел вперед, не обращая на меня никакого внимания. Только когда дошел до искомого здания, замялся у арки:
– Нам сюда?
– Предположительно, да… – я огляделась по сторонам: – Ну точно. Вон указатель!
Мы свернули во двор и сразу же увидели кичливую красно-желтую вывеску. Ниже имелись крыльцо в несколько высоких ступеней и дверь с кокетливой колотушкой вместо звонка.
Кощей постучал. Причем колотушка его настолько позабавила, что он несколько раз вкатил мне ею по темени, правда несильно. Вышел охранник – тучный субъект в элегантном костюме и с малость припухшей физиономией.
– Мы к Руслану, – произнесла я пароль.
– Пожалуйста, – враждебно осмотрев моего спутника, отозвался секьюрити. – Руслан Вениаминович у себя. Кто-нибудь из сотрудников вас проводит.
Мы двинулись по маленькому коридорчику и оказались в зале – таком большом и нарядном, что мне почудилось, будто мы угодили на чей-то неофициальный праздник. Здесь здоровый оптимизм выпирал отовсюду. От керамических побрякушек, подвешенных кое-как, от прозрачных сосудов с сине-зелеными камушками на дне, от бабочек, мышат и щенков на веселых гравюрах. Но главное, от беспрестанно улыбающихся парней и девчонок, обступивших полукольцом человека в канареечном смокинге.
– Боже мой, Руслан! – воскликнула я, и человек-канарейка, вздрогнув, обернулся.
– Ирочка! My God!
Вот уж, кто действительно был рад меня видеть. Хозяин компании так растрогался, что глаза его заметно увлажнились.
– Ну и дела, – говорил он, пока мы поднимались наверх в его кабинет. – Я и не думал, что буду по вам так скучать. Как там Оксанка? Хоть бы раз позвонила за все это время.
– Ничего. Скоро увидитесь на ток-шоу. Я надеюсь, вы с Арсеном там будете?
– Ну, разумеется, раз ты нас приглашаешь.
По лицу Руслана пробежала легкая тень. «Ага, небось опять поругались, – догадалась я. – Ох, и вздорная девица этот Арсений! Нет, определенно быть мужчиной ему подходит больше!»
Вслух я спросила:
– Ну и как? Что ты думаешь по поводу бывшего каскадера?
Имиджмейкер, будучи в курсе легенды, внимательно осмотрел Кощея. Теперь мы находились в его святая святых. Здесь больше не было смешных безделушек, а только высокие стеллажи со стопками глянца, письменный стол да стоящие в ряд манекены, облаченные в яркие ткани и разномастные парики.
– Ну-ка, разденься, – велел Руслан музыканту.
Тот, немного робея, снял с себя куртку и шапочку. Грязные лохмы, неспособные даже наэлектризоваться, тут же облепили худое лицо. Перед нами стояла калужская Яга.
– Н-да, – задумчиво молвил стилист, – пожалуй, стричь его не стоит. Разве самую малость. Бородку привести в порядок. Ну и, разумеется, переодеть. Кстати, было бы неплохо проколоть ухо.
– Чего? – взбунтовался Кощей. – Может, еще пирсинг в пупок?
– Это лишнее. А вот пара перстней, пожалуй, не помешали бы… Ирочка! – обратился Руслан ко мне, – ты как, располагаешь временем? Я к тому, что работа займет у меня, как минимум, часа два, а то и все три. Будешь ждать или попозже придешь?
– Нет, ждать мне не хочется. Лучше уж пока пробегусь по магазинам. Сама еще не решила, в чем завтра на съемки идти. А ты что посоветуешь?
– Я посоветую любые оттенки насыщенно-красного: алый, брусничный, цвет спелой вишни. Тебе подойдут абсолютно любые. Но только никаких свитеров или водолазок. Не закрывай свою шею, она у тебя лебединая… – Руслан перевел взгляд ниже и впервые заинтересованно осмотрел мою грудь. – Ну, в этом плане тебе похвастаться нечем. Так что особенно не оголяйся.
Эти слова вызвали решительный протест со стороны Кощея.
– Что за фигня? – вытаращился он. – Маленькая упругая грудь, по-моему, гораздо прикольней.
– Здесь речь не о твоих сексуальных предпочтениях, – сухо осек его имиджмейкер. – Я говорю о правилах хорошего тона. Ну а вообще, – это уже снова мне, – вещи сами нас выбирают. Так что, как только почувствуешь – это твое, бери, не раздумывая.
На том и порешили. Я, спросив у Руслана, где здесь можно наткнуться на приличный бутик, отправилась за нарядом. А Кощей остался в надежных руках короля перевоплощений.
Время шло медленно. Особенно если учесть, что в первом же магазине, куда я зашла по совету стилиста, меня снабдили всем необходимым. Начиная от эффектного пурпурного платья классического покроя с глубоким декольте до кровавых капелек на мочках ушей. В комплекте к серьгам прилагалось рубиновое колье, а к платью – длинные экстравагантные перчатки, которые я, подумав, решила не надевать.
Как скоротать время, мне посоветовали все те же продавцы-консультанты – Вера и Леля, если верить именным бейджам.
– Сходите в кантри-бар. Здесь недалеко, и место приличное.
Так я и поступила. Заказала себе двойную порцию глинтвейна, поскольку страшно замерзла. И целый час била баклуши в ритмах музыки вестерн.
Наконец раздался звонок от Руслана.
– Ну что, госпожа продюсер, – загадочно начал он, – мы уже заканчиваем. Можете подходить. Только уговор – в обморок не падать!
– А что, есть от чего?
В трубке послышался раскат бархатистого смеха, выражающего высшую степень самодовольства.
– Подходи и увидишь.
– Руслаша! Сразу скажи, сколько я тебе должна? А то я, кажется, не вписалась в ресурсы.
– Нашла о чем спрашивать. Мы же свои люди? Значит, сочтемся.
Заинтригованная словами Руслана, я аллюром понеслась по длинному переулку, продираясь сквозь разыгравшуюся метель, к заветному крыльцу с колотушкой.
Снова припухший охранник. Праздничный зал. Короткая лестница.
– Тук-тук, к вам можно? – постучалась я в кабинет имиджмейкера.
На звук обернулся мужчина – высокий, недурно сложенный. Он был один и стоял, заложив руки за спину и наблюдая за мной. Я тоже присматривалась к нему. Неужели Кощей? Да быть того не может!
Черные облегающие штаны. Белая рубаха навыпуск. На груди – приличных размеров распятье. Ноги в устрашающих гриндерсах.
– Шурик, это ты? – робко предположила я.
– Вот тебе раз, – усмехнулся человек до боли знакомым голосом, – прикид поменяли, так ты теперь и не узнаешь?
Я подошла поближе. Лицо музыканта с собранными в гладкий мушкетерский хвост волосами и ухоженной бородой смотрелось намного приличней. Да и серьга в виде тоненького кольца придавала шарма. А все-таки пластика лишней бы не была.
