Нора Робертс - Женская месть
– Раз в год я езжу повидаться с матерью, привожу ей фильмы для видео и красное белье. Там ничего не изменилось. В Якире я снова становлюсь послушной, образцовой дочерью, прячу под покрывало волосы и закрываю лицо. Ношу свою «абайю», сижу в гареме и пью зеленый чай. Странно, но пока я там, все это кажется нормальным.
– Как это?
– Трудно объяснить. Когда я приезжаю в Якир, надеваю покрывало, я начинаю мыслить и чувствовать иначе. То, что представляется правильным, даже естественным в Америке, там кажется совсем чуждым. Когда я уезжаю оттуда, вместе с покрывалом я расстаюсь со всеми этими чувствами.
– Не понимаю. Это все равно что быть одновременно двумя разными людьми.
– А это так и есть. Вспомни, как мы были воспитаны и какую жизнь ведем сейчас. А ты с тех пор так ни разу и не была на родине?
– Нет, но подумываю об этом.
– В этом году мы не поедем в Якир. Джонни беспокоит состояние дел в районе Персидского залива. Нашей стране пока что удается избежать конфронтации, но так не может длиться вечно.
– Абду знает, когда враждовать, а когда дружить. Дюжа подняла бровь. Даже после стольких лет жизни в
Америке она никогда не назвала бы короля по имени.
– Джонни говорил недавно то же самое. – Не зная, как начать щекотливый разговор, Дюжа замялась, потом сказала: – Знаешь, твой отец развелся с Райзой. Она оказалась бесплодной.
– Я слышала.
Адриенна почувствовала легкий укол в сердце – ей было жалко последнюю жену отца.
– Несколько месяцев назад он снова женился.
– Так скоро? – Адриенна сделала большой глоток из своего стакана. – Зачем ему это? Лия родила семерых здоровых детей…
– Пятеро из них – девочки. – Дюжа снова пожала плечами. Ей показалось, что Адриенна спокойно говорит о своих братьях и сестрах. – Две старшие дочери уже замужем.
– Да, знаю. Кое-что до меня доходит.
– Король хорошо о них позаботился – одну отправил в Иран, другую в Ирак. Следующей четырнадцать. Говорят, ее выдадут замуж в Египет или Саудовскую Аравию.
– Он больше любви проявляет к лошадям, чем к дочерям.
– В Якире лошадей ценят больше… – Дюжа сделала бармену знак приготовить еще по одному коктейлю.
Из окна здания, стоявшего у бассейна, Филипп мог прекрасно обозревать окрестности. Он наблюдал за Адриенной с той минуты, когда она вышла из воды. С помощью полевого бинокля он мог рассмотреть даже капельки влаги, блестевшие на ее коже. И сейчас гадал о том, кто та женщина, с которой Адриенна разговаривала на пляже. Он заметил, что Адриенна была сначала удивлена, а потом искренне обрадована встречей. Наверное, это старая подруга, а может быть, и родственница. Но Адриенна пришла на пляж не для того, чтобы встретиться с ней. Если он понял правильно, девушке хотелось побыть в одиночестве. Так уже случалось не раз, когда он, незамеченный, следовал за ней от «Эль Гранде».
Филипп, оставаясь эти дни затворником, был вынужден пропустить все торжества. Но ему было важно не афишировать пока свое присутствие. Он лениво выпустил струйку дыма и позвонил Спенсеру:
– Привет, капитан.
– Ладно, Чемберлен, что там, черт возьми, происходит?
– Вы получили мой отчет от нашего нью-йоркского связного?
– Ну и, как ты думаешь, много ли ценного я из него извлек?
– На все нужно время…
– Прекрати свои дурацкие рассуждения – давай информацию.
– Я всеми силами пытаюсь ее добыть.
Подняв бинокль, Филипп занялся изучением лица Адриенны, потом неохотно направил бинокль на ее собеседницу. Молодой человек уже не сомневался, что это родственница принцессы. Немного старше Адриенны и весьма американизированная. Он заметил блеск бриллианта на ее обручальном кольце. Значит, замужем.
– А пока мне больше добавить нечего. – Филипп снова начал рассматривать Адриенну, находя в ней все новые достоинства. – Связной уже уехал из Нью-Йорка, – продолжил Филипп. – Единственная нить, которую мне удалось нащупать, ведет в Париж. Вы можете дать знак своим людям в Париже, чтобы они были настороже. – «Прости, дружище, – добавил он про себя, – но мне надо выиграть время».
– Почему Париж?
– Графиня Тегари с дочерью проводит там каникулы. Старушка купила у герцогини Виндзорской кое-какие ценности. Будь я еще при деле, я нашел бы их весьма соблазнительными.
– Где ты, черт тебя побрал, находишься и когда вернешься?
– У меня каникулы, Стюарт. Ждите меня после Нового года. Передайте мои наилучшие пожелания вашей семье. Счастливого Рождества!
«Потрясающая девушка», – снова подумал Филипп, не отводя бинокля от Адриенны.
Адриенна не видела причины отказаться от приглашения кузины пообедать на ее яхте и потому решила поспешить с реализацией своих планов. Этого вечера она ждала с нетерпением. Ей хотелось понаблюдать, как действует на практике опыт смешения культур и традиций. К тому же это было бы железным алиби для нее, если бы алиби ей потребовалось.
Из предосторожности Адриенна воспользовалась своими апартаментами в «Эль Президенте», чтобы переодеться. Теперь надо было рассчитать время своих действий. Вероятно, около часа Сент-Джоны проведут в обществе журналистов, будут развлекать их и угощать коктейлями. Затем Лорэн вернется в свой номер, чтобы переодеться к обеду по случаю Рождества. Если она рассчитывает надеть свои рубины, ее ждет неприятный сюрприз.
Адриенне пришлось совершить короткую поездку на север. До заката оставалось еще час или два, теплый воздух был напоен экзотическими ароматами. Когда она въехала на стоянку возле отеля «Эль Гранде», на ней были огромные солнечные очки и шляпа с большими полями, скрывающая заранее загримированное лицо, а также просторное одеяние с длинными рукавами, маскирующее фигуру. Как Адриенна и рассчитывала, она производила впечатление американской туристки с дурным вкусом.
Размахивая соломенной сумкой, она вошла в здание отеля через парадный вход и направилась к лифтам. Остановив кабину между этажами, она сняла балахон и сунула его вместе с очками и шляпой в сумку. Поднявшись на верхний этаж, Адриенна положила свой маскарадный костюм в бак для белья и вышла из лифта уже в униформе горничной. Черный с проседью парик и ссутуленные плечи прибавили ей немало лет.
В конце каждого коридора в кладовой хранилось постельное белье и прочий инвентарь. Если бы ей понадобилось, она смогла бы открыть замок чулана шпилькой для волос. Вместо этого Адриенна предпочла воспользоваться инструментом из сумки, которую носила на поясе. Нагрузив тележку чистым бельем, она покатила ее по коридору, низко склонившись и пряча свое лицо.
Адриенна остановилась у двери президентского номера, постучала и сказала на ломаном английском: – Горничная. Свежие полотенца.
