Облепиха для мажора (СИ) - Ася Андреева
Осторожно кладу руки на его лопатки. Чувствую, как напрягаются мышцы под моими пальцами, а майка становится влажной. Да он в таком же состоянии, как и я! С трудом сдерживается, чтобы не схватить меня в охапку и… И уже не отпускать довольно длительный период времени.
Совсем не помню того мгновения, когда оказалась в его руках, и стала отвечать на нежные поцелуи. Ласково ныряю рукой в его шевелюру, а он прижимается своей щекой к моей.
— Максим…
— Тсс…
Затыкает мне рот известным способом и поднимает меня руки. Я обхватываю его за шею и шепчу прямо в ухо:
— Прости меня.
— Всё потом, Заяц. Сейчас у нас другие планы.
Просыпаюсь, потому что мне в лицо светит лампа. Открываю глаза и вижу перед собой, как огненный шар опускается за линию горизонта, оставляя после себя внушительную и яркую палитру красок.
Кровать стоит так близко к остеклению, что, кажется, мы парим в небесах. Завороженно слежу за тем, как быстро исчезает солнце, но расплавленное пурпурное золото остаётся в облаках.
Эта картина немного грустная, успеваю подумать перед тем, как Макс притягивает к себе и целует меня в затылок.
— Тут есть другая спальня. Там можно встречать рассвет. Хочешь, там будешь спать?
— В смысле это будет моя комната?
— В смысле это будет наша спальня на двоих, — кусает меня за ухо и разворачивает к себе.
— Ясно, — соглашаюсь без боя, чего уж тут, сама согласилась на всё. — Я долго спала?
— Солнце уже село, — он гладит меня по щеке.
— А ты отдохнул?
— Не получилось уснуть. Кофе перепил в дороге. Так что сегодня у тебя будет бессонная ночь. Ты, кажется, что-то сказать хотела?
— Не помню, — делаю удивлённое лицо.
— Лера, такая Лера. Извиняется только раз. Да?
— Ну, почему же. Если надо, значит, надо. Могу долго извиняться, пока не простят.
Макс нависает надо мной и проводит рукой по волосам. Потом запускает пальцы в них, накручивая и пропуская пряди между ними. Я жмурюсь от удовольствия. И мне хочется сделать что-нибудь приятное и для него.
Провожу ладонью по его руке, поднимаюсь выше, трогаю мышцы на плечах. Он перехватывает мою руку и целует её.
— Хорошо, что ты накосячила.
— Это почему?
— Быстро согласилась переехать. А так жди неизвестно сколько погоды у синего моря.
— Я что-то не поняла, свадьба отменяется? — дразню его.
— Я тебе отменю. Я уже в Загсе договорился, между прочим.
— Как? — я подскакиваю на кровати.
А он мягко укладывает меня обратно.
— Папа по моей просьбе всё сделал. Так что через три недели станешь Быстровой. И Наталья Николаевна подлечится за это время. Только это и остановило. А так бы сегодня уже штамп стоял в паспорте.
Я откидываюсь на подушки и пытаюсь переварить услышанное. Макс хмурится, снова целует мои руки и кладёт голову мне на грудь.
— Максим, мы не торопимся с тобой?
— А ты предпочитаешь проверять друг друга гражданским браком. Или бегать на свидания?
— Честно? Я не знаю. Нет, мне всё нравится, всё устраивает. Но как-то всё…
— Сказочно, — он заканчивает за меня фразу. — Человек всегда боится, что случится что-нибудь плохое, если всё идёт гладко.
Я вздыхаю. Да, мне всё кажется, что скоро я проснусь, и всё будет по-старому.
— Ты ещё совсем недавно тусовался в окружении девиц, проводил весело время…
— Не говори того, чего не знаешь, — зло бросает мне на мои слова-обвинения. — Могу дать слово, что для своей семьи я сделаю всё, чтобы родные не переживали и не волновались.
Теперь я хмурюсь.
— И ещё есть одна причина. Существенная.
— Что за она? — лениво спрашивает Макс.
— Ты не признался мне в любви.
— Как? Миллион раз это уже сделал.
— Во-первых, не миллион. А, во-вторых, говорил, что влюбился.
— А это что, не одно и то же? — он поднимает голову и смотрит, улыбаясь, мне в глаза.
— Нет. Не одно и то же. Влюблённость и любовь — это разные понятия.
— Ах вот так, — протягивает он.
Чешет голову и собирается что-то сказать, но кто-то звонит в домофон.
Глава 51
— Не понял, — Макс уже минуту пялился в видеодомофон, но дверь не открывал. — Ничего не понимаю. Что за ёшкин кот?
Вдруг на мгновение присутствующий у подъезда приподнял бороду, которая оказалась накладной, и Макс тут же нажал на мигающую кнопочку.
— Макс, это кто? — с тревогой посмотрела на него.
— Сейчас сама всё увидишь, — усмехнулся, обнял меня и чмокнул в висок.
Он задумчиво прохаживался в прихожей, а я, обхватив себя руками, молча прижалась к стене и ждала.
В квартиру буквально ввалился обросший мужик в кепке и в очках. Несмотря на тёплую погоду он был одет почти по-зимнему. Тёплая байка вмещала в себя крупного тяжелоатлета.
— Лера, ты что, не узнала меня? — мужик содрал с себя бороду, усы, снял кепку, а следом и парик.
— Лёха??? Ну ты даёшь, — я даже приблизилась к нему вплотную, чтобы убедиться, что это он.
— Ну, раз ты не узнала меня, то можно надеяться, что и они не узнают.
— Кто они? — пропищала я от неожиданности.
Макс уже сложился пополам от смеха, но смог у него спросить:
— Где же ты так влип, друг?
— Долгая история. Насколько я у тебя в безопасности, Макс?
— Смотря кто главный за тобой охотится.
— Какой-то важный чувак из ГИБДД.
— Из нашего города? — уточнил Макс.
— Да. Папа Оли.
— Не понял, какой Оли? Лёха, я чего-то не знаю?
Вот это поворот. Оля, оказывается, из нашего города. Интересно, она живёт в Москве? Или была в гостях, когда попала в больницу? И что ей такого сделал Лёха?
— Максим, помнишь, я тебе про девочку из больницы рассказывала? — напомнила я ему.
— Что-то припоминаю… Так, Лёха, разденься для начала. Ты уже пятнами весь пошёл. В моей квартире ничего тебе не угрожает. Хорошо, что папа не из ФСБ, — съехидничал он. — А ГИБДД только на выезде из города может помешать.
— Так я никуда не собираюсь. Из города уезжать, я имею в виду, — Лёха стянул с себя байку, а на пол вывалился поролон, который он напихал в рукава и под майку.
— Маскарад, — Макс сделал огромные глаза. — Рассказывай. Значит, девочку с аппендицитом зовут Оля? Я правильно понимаю?
— Да, Ольга Михайловская. Я навёл справки, чтобы всё о ней узнать. Выяснилось, что она живёт в нашем городе. Гостила у подруги в Москве, приехала на каникулы. Там же её прихватил аппендицит. Историю про больницу
