Прости за любовь (СИ) - Джолос Анна
Вроде всё закончилось, а сердце до сих пор стучит как ненормальное и сжимается от боли, стоит увидеть сбитые костяшки его пальцев.
— Что? — смотрит на меня исподлобья, медленно выдыхая дым.
— Не нужно было этого делать, — качаю головой.
— Сам разберусь. Что нужно, а что нет, — стряхивает пепел.
— Он твой друг.
— И дальше что? Это даёт ему право вести себя подобным образом?
— Ты набросился на него так, что мне… Стало страшно, — говорю как есть. Потому что очень сильно испугалась.
— Ромасенко получил то, что заслужил, — отзывается холодно. — Я не собираюсь обсуждать это. Наша машина? — уточняет, глядя на подъезжающий автомобиль.
— Да.
— Поехали, — выбрасывает окурок и открывает дверь, когда такси останавливается рядом с нами.
Оба садимся назад.
Марсель закидывает руку назад. Прикрывает глаза.
Всю дорогу до отеля слушаем по радио дурацкую юмористическую программу и сопровождающий эфир смех водителя. Неуместный и раздражающий, учитывая обстоятельства.
— Кто трезвонит?
Марсель замечает, что я несколько раз подряд кого-то сбрасываю. Однако из-за спецплёнки, защищающей экран от любопытных глаз, увидеть имя абонента совершенно точно не может. Поэтому я лгу, дабы не обострять сейчас. И без того ведь накал нешуточный.
— Поля. Потом перезвоню.
Он молча отворачивается к окну, а я мысленно посылаю «добрый привет» своему неугомонному бывшему тренеру, объявившемуся по закону подлости в самый неудачный момент.
— Аха-ха-ха-а-а!
— Слушай, мужик, выключи это дерьмо! — несдержанно бросает Марсель водителю.
К счастью, тот реагирует адекватно. Прикручивает громкость почти в ноль и даже виновато извиняется, покосившись на пассажира, пребывающего в дурном расположении духа.
Как итог, оставшийся путь едем в напряжённой тишине.
— Всего доброго. Спокойной ночи, хорошего отдыха, — произносит мужчина, уже когда паркует машину у центрального входа в отель.
— И Вам.
Собираюсь выйти. Открываю дверь, и в эту самую секунду телефон, зажатый в моей ладони, вибрирует снова.
Оказываюсь абсолютно не готова к тому, что парень выхватывает его из моих рук и выходит с другой стороны.
Чёрт!
Сердце пропускает удар.
Нет-нет-нет!
Торопливо выбираюсь из ниссана. Шагаю к тротуару.
Марсель, конечно же, уже встречает таким взглядом, что становится ясно: скандала не избежать.
— Поля, — зло усмехнувшись, показывает экран, на котором горит проклятое Хавьер.
Почему, ну почему я не заблокировала его после того нашего последнего разговора в офисе! Дура!
— Я объясню… — сглатываю нервно.
А потом непроизвольно зажмуриваюсь, ведь он разбивает мой телефон об асфальт. Просто со всей дури швыряя его о землю!
— Ты… Что ты сделал? — растерянно смотрю на погасший и треснутый от удара экран.
Хватает за куртку. Дёргает к себе.
— Я же сказала, что всё объясню!
— Я похож на долбоёба?
— Не ори на меня!
— Я тебя ещё раз спрашиваю. Похож?
Ткань, натянувшаяся до предела, неприятно режет подмышкой.
— Ты делаешь мне больно.
— Пока со мной таскаешься, этого не потерплю. Ясно тебе?
Стискивает челюсти до скрежета зубов. Прожигает дотла глазами, пылающими ненавистью.
— Таскаешься? Я верно услышала? — прищуриваясь, цитирую.
— Как твоё поведение ещё назвать? — отбивает ледяным тоном.
— Знаешь что, Абрамов! Я хотела по-человечески поддержать, утешить, видит Бог, но…
— Поднимайся наверх в номер, — перебивает грубо. — Раздевайся догола и ложись в кровать.
— Что? — в шоке на него таращусь, не моргая.
— Что слышала. Перекурю, поднимусь — утешать будешь, — цитируя уже меня, заявляет зло и ядовито. — Покажешь, чему научилась за это время.
Секунды растягиваются в вечность.
Его слова как пули. Расстреливают в упор. Ранят насмерть.
Заряжаю ему такую хлёсткую пощёчину, что сама от себя не ожидаю.
Аж прохожие на этот звук оборачиваются.
Он же, в свою очередь, молчит. По-прежнему травит уничтожающим взглядом.
Бледный.
Желваки ходят по лицу.
Неосознанно дотрагивается до покрасневшей скулы пальцами.
А мне… Мне обидно. Обидно до болезненного спазма в груди. До удушающей тошноты, стискивающей горло.
Как он может вот так со мной?
Закусываю губу, чтобы не разрыдаться от того, насколько униженной себя чувствую.
Отступаю назад.
Поднимаю отлетевший в сторону телефон. Разбитый в хлам.
— Тебе нужен врач, ты и правда болен, — выдыхаю тихо.
Усмехнувшись, кивает.
Ещё с минуту стоит, опустив голову, а потом уходит прочь.
Убираю в карман не подлежащий восстановлению гаджет и прислоняюсь спиной к стене.
Закрываю глаза и слушаю, как падает снег…
Первая мысль — поймать такси, уехать в аэропорт и купить билет на ближайший рейс до Москвы.
Вторая — добраться до квартиры матери и провести ночь там. Благо, ключи у меня есть.
Оба варианта хороши по-своему, но я почему-то всё ещё стою у отеля и не решаюсь воплотить в реальность какой-либо из них.
Смотрю в ту сторону, куда направился этот кучерявый идиот.
Куда пошёл на ночь глядя? Пить?
Полина предупреждала о том, что сейчас его психика крайне нестабильна, и с вероятностью в восемьдесят процентов возможен срыв. Поэтому не удивлюсь, если он решит подзаправиться алкоголем в каком-нибудь баре.
Вздыхаю.
Переживаю за него, несмотря на то, что разругались.
Здравый смысл и гордость на пару кричат: «Не вздумай бежать за ним! Уезжай!» А сердце отчаянно протестует: «Нет, ты не можешь снова его бросить!»
Промаявшись на морозе неизвестный отрезок времени, принимаю крайне непростое для себя решение: подняться в номер и дождаться его возвращения. Как минимум, это необходимо для собственного успокоения, ведь мне очень важно убедиться в том, что с ним всё в порядке. Иначе, находясь где-то в другом месте, попросту не усну.
Открываю ключ-картой дверь. Прохожу за порог, разуваюсь, снимаю куртку.
Заглядываю в ванную. Ополоснув руки, смываю макияж гелем и возвращаюсь в комнату. Там, переодевшись в футболку, выключаю свет, устраиваюсь на подоконнике и, глядя в окно на Исаакиевский, принимаюсь терпеливо ждать.
Мысленно прокручиваю в уме хронологию этого вечера. Разговор с Илоной. Конфликт ребят. Драку. Нашу ссору.
Испугалась за дурака Ромасенко, но лукавить не буду: приятно было, что Марсель не позволил ему меня оскорблядь.
«Виртуозно оскорбил позже сам» — вновь подаёт голос уязвлённая гордость.
Был ли повод?
По сути, если включить взрослого человека и немного поразмышлять, то ответ положительный. Ссору у отеля вполне можно объяснить тем, что у него изначально в голове сложилась ошибочная картина происходящего, подкреплённая впоследствии настойчивыми звонками от Бланко и моим враньём.
Ставлю себя на место Марселя. И правда ведь получается, что я, будто бы находясь в отношениях с другим мужчиной, совершаю абсолютно неприемлемые для приличной девушки поступки: целую его, например, или лечу в Питер, где без проблем заселяюсь с ним в один номер.
Ужасно со стороны это выглядит. Надо было изыскать возможность объясниться раньше. Но что уж теперь? Как случилось, так случилось.
Пощёчина ещё эта добротная… Приложилась я рабочей рукой как следует.
Устало потираю глаза. Поднимаю взгляд.
Стрелка на больших дизайнерских часах ползёт раздражающе медленно.
Вот она подбирается к двенадцати.
Начинаю нервничать и гадать, где он.
Вот минует отметку в час и половину второго. А Марселя всё нет.
Становится тревожно. Переживаю очень. Вдруг по пьяни попал в какие-нибудь неприятности? Что делать, если не вернётся до утра? Кому звонить? И как, учитывая, что телефона нет.
Резко вздрагиваю и выпрямляю спину. Потому что щёлкает замок двери.
Напрягаюсь всем телом.
Слышу, как снимает обувь и верхнюю одежду.
