Она любила кофе (СИ) - Полесья Золотникова
— И Вера мне тоже ничего не сказала! Сестра называется! — обиженно прокомментировала ситуацию Щука.
— Димка говорил, ей с самого утра было нехорошо. Наверное, не смогла, — обеспокоенно произнес бариста.
— Что?! Я узнаю об этом лишь сейчас?! Вечером?!
Сергей достал свой телефон из кармана. Первым непрочитанным сообщением в whatApp висела новость от старшего.
«Вызвал скорую. Вероника уехала в роддом», — прочитал вслух Илларионов.
Таня зло вцепилась в бариста.
— Я должна была знать! Должна! Она мне как мать! Какого хрена?!
— Тихо, тихо, успокойся, — сгреб в охапку Щуку Серый. — Лучше молись, чтобы роды прошли легко. Бобов всем потом вставишь!
— Это мать твоя ее довела, да?! Скажи правду!
— Ну, почему сразу моя мать?! — не понял юмора младший Илларионов.
— Потому что она «слишком идеальная» для нас, грешников!
— Не начинай, пожалуйста, — на мгновение закатил глаза Сергей.
— Ты в неё такой вредный!
— Так, давай оставим наших родителей в покое и просто поедем домой. Хорошо?
Девушка коротко кивнула, отчетливо понимая, что на самом деле: она не считала Илларионова плохим. Просто очень сильно переживала за сестру.
— Всё будет нормально, — подбодрил её с легкой улыбкой бариста, предельно внимательно проверив зеркала заднего вида…
По дороге к дому Таня не проронила ни слова, а младший Илларионов задумчиво крутил руль, выбирая странные маршруты движения авто. Парень словно специально петлял, хотя обычная дорога домой не заняла бы больше сорока минут. Временами он напряженно смотрел в зеркала заднего вида, будто что-то проверял, и это не укрылось от девушки. Встревоженная Татьяна не стала отвлекать жениха от управления, давая тому полностью сосредоточиться.
— Что происходит? — тихо спросила она, когда Сергей наконец расслабился и поехал привычным направлением.
— Был хвост, сейчас исчез. Проверил, вроде чисто. Знаешь, мне совсем не хочется однажды встретить незваных гостей у порога дома с беременными. Вернее, с беременной, — в конце поправил формулировку Сергей, только сейчас вспомнив о пребывании Вероники в роддоме.
— А вообще? Это связано с вашим семейным бизнесом, да? — первой подняла тему Таня.
— Как и твой недавний дружаня.
— То есть?
— Он работает на Белова. Его появление — типичная махинация, направленная против нас с братом, но знай: я не отдам тебя ни Никите, ни его собакам. А если надо, пристрелю их всех. Слишком много крови старый уже выпил.
В голосе бариста ничего не дрогнуло. Он открылся для Щукиной с новой стороны. С той, которую парень отчаянно стремился спрятать от Татьяны. В его привычном мире убийства случались, пистолет — не миллениум, а лживые липовые друзья — схема избитая до посинения. Только как это объяснить девушке, живущей эти годы иначе, Илларионов не представлял. Они с ней два разных измерения.
Несмотря на это Щукина не испугалась. Какое-то время девушка всерьез обдумывала услышанное, после чего неожиданно задала новый вопрос.
— Как ты нашёл меня в кафе?
— С помощью жучка. С твоим характером, Тань, это вынужденная мера. Хорошо, вовремя вспомнил о нем.
— И давно ты в шпионов играешь? — еще больше нахмурилась Щука.
— В этом есть свои плюсы, — ловко уклонился от полного ответа Серый.
— Да с вашим бизнесом вообще рожать опасно! Вдруг убьют?!
— Ты сама не захотела уходить, если помнишь. Я предлагал дистанцию, я хотел тебя защитить, но что было? Каждый твой взгляд чувствовал на лекциях. А сейчас поздно сушить весла, дорогая, мы в одной лодке. Не советую глупить. Тебе придется научиться контролировать эмоции.
— Нет! Я буду такой, какая есть, даже если вам с мамой это не нравится!
— Опять двадцать пять, — тяжело вздохнул он и невольно скривился.
Щукина мгновенно изменилась в лице.
— Снова рана?!
— Угу, — не стал скрывать бариста. — Впервые не одел броник, идиот.
— Кто вообще в тебя стрелял?
— Тебе лучше не знать.
— Значит ты мне не доверяешь?! — возмущенно блеснула глазами девушка.
— Защищаю, Тань! До сих пор защищаю, но ты похоже не хочешь понимать этого! Мой мир не место для тебя с дочерью.
— Поздно спохватился.
— Гребаному сердцу действительно не прикажешь! — неожиданно рыкнул младший Илларионов.
— Согласна! — с сожалением выпалила Татьяна и гордо отвернулась, уставившись в окно.
Больше они не разговаривали…
Дома Сергея встретил новый цирк от матери, когда разделся вторым и прошел на кухню, руки мыть. Татьяна же ушла в комнату, ощущая ужасную разбитость. Видеть Светлану Викторовну девушка вообще не горела желанием, откровенно записав свекровь во враги номер один.
— Серёжа, Таня тебе не пара, — присела на уши женщина.
— Выдохни, мам, тебе с ней детей не делать, — устало усмехнулся младший сын. — А я что-нибудь придумаю. Чай мальчик большой.
— Но она очень плохо убирается, постоянно дерзит, огрызается и совершенно не думает о ребенке! Она — эгоистка! А еще неисправимая кофеманка, хуже алкоголички. Думаешь, из нее выйдет хорошая мать и жена?!
— Сюрприз: она уже будущая мать и жена. Ты ничего не сможешь с этим сделать. Мне с ней жить.
— И страдать? Серёжа, ты достоин лучшего.
— Например, Белову Олесечку? Нет, спасибо, видел твое лучшее. С таким едва сессию закрыл, — недовольно пробурчал юноша, закончив с мытьем рук.
— Но она…
— Всё, мам, я готов снова быть частью интерьера в доме, только оставь меня в покое. Я устал, — отмахнулся от дальнейшего выноса мозга младший Илларионов.
— Ну, вернул ты свою чокнутую сегодня. Дальше то что? Так и будешь за ней всю жизнь бегать?!
— ЭТО МОЙ ВЫБОР! — резко поставил перед фактом Сергей без доли сомнения. — Спасибо за вкусный ужин! Спокойной ночи!
— Но ты даже не притронулся к еде.
— Нет аппетита, — сухо ответил тот, направившись в спальню…
Находясь в абсолютной тишине на кровати, Щука предельно четко разобрала каждое слово Илларионовых. Свекровь откровенно ее ненавидела и наговорила сыну кучу всего неприятного про Таню. Только зачем, младшая Щукина не понимала. Неужели она хочет оставить свою внучку без отца?
«Старая ведьма! Плохая жена значит?! Вызов принят!» — раздраженно подумала про себя Татьяна.
Она твердо решила нанести ответный удар, но сперва дождется, когда все уснут, возьмет турку, специальный из Веркиных запасов сбор зёрен и наконец напьется настоящего кофе. Много, очень много
