Девочка, которую нельзя. Книга 2 - Стася Андриевская
Душное, мерцающее, бьющее басами по ушам нутро клуба выплюнуло Гордеева через служебный ход на заваленный коробками и поддонам двор. Сыпал снег, оглушающей тишиной висела ночь. Кивнув на прощание безопаснику Алиева, Гордеев вдохнул полной грудью и направился пешком вниз по улице.
Минут через сорок вошёл в двери неприметного хостела, оттуда к своему койка-месту. Вынул из сейфа сумку с вещами и отправился в душ.
Смыв с себя кабачный угар и запах голых тёлок, переоделся в обычные шмотки, те самые, которые покупал на прошлой неделе вместе со Славкой. Надевая, закрыл глаза — рубашка пахла ею. Не объяснить толком, потому что это не парфюм и не косметика. Просто невнятный тонкий аромат, от которого перед глазами тут же ярко всплывает образ…
Мотнув головой, открыл глаза. Это всё лирика, не имеющая отношения к делу. А вот разговор с Алиевым порадовал. Гордеев знал, что у того действительно нет прямого выхода на Утешева, слишком мелок. Но всё, что нужно было сказать — сказано. Кому надо, тот услышит. Остаётся ждать и наслаждаться затишьем перед большой охотой.
…Затишье мирно сопело, уткнувшись носом в подушку. На дорогу от хостела до гостиницы, у Гордеева ушло почти два часа. Он даже успел вздремнуть в такси и был теперь довольно бодр, но разомлевшее, парное Славкино тело под одеялом — словно кумар дурман-травы: стоит вдохнуть, и ты попал.
На ходу скидывая одежду, нырнул в тёплый кокон, к манящей сладости своей девочки. Накинулся, жадно подминая под себя, вдавливая её животом в постель, выцеловывая шею, плечи и спину. Протискиваясь в узкое, приветливо влажное лоно, дурея от её доступности, податливости.
Как малолетка, шмалящий тайком соседскую коноплю — он не мог ни остановиться уже, ни делать этого открыто. Но когда никто не видел… Когда Славка ещё туго соображала спросонья, он позволял себе и нежность, и даже беззвучный шёпот в её волосы: «девочка моя любимая… сладкая моя… единственная…» Подобным глупостям не было больше ни места, ни момента в его жизни. Да и эти урывки, по сути, — лишь медленное самоубийство. Он это понимал, но остановиться уже не мог. Как и не мог уже остановить лавину, которая неслась на них со страшной скоростью, предрекая близкий конец такому короткому и нежданному, словно сворованному у злодейки-судьбы счастью…
Глава 25
— Слав! — выдернул меня из глубокого расслабленного сна голос. — Славка, подъём!
Я открыла глаза и упёрлась взглядом в сосредоточенное лицо Игната.
— Полминуты на сборы!
Кинув что-то на постель, он метнулся в прихожку, а я растерянно схватилась за то, что он кинул, но даже не успела ничего понять, как Игнат приглушённо выругался от порога и, влетев в комнату, рванул меня за руку:
— Бежим!
Мы выскочили из номера и в дикой суете, заметались от двери к двери, которые Игнат пытался открыть целым веером карт-ключей в руке. За углом коридора громыхнула ведущая на этаж дверь, послышался топот. По ощущению — там была целая толпа сохраняющих тревожное гробовое молчание мужиков в тяжёлых ботинках.
Один из замков пикнул, и мы с Игнатом провалились в тёмное нутро пустого номера.
— Тихо! — шёпотом приказал Игнат и приник к глазку.
Топот пронёсся мимо.
— Две минуты, от силы три… — скорее самому себе, чем мне сообщил Игнат, и кинулся к окну.
Не отдёргивая тюля, выглянул на улицу. Выругался. Рванул в смежную комнату, распахнул дверь на лоджию.
Все лоджии этой стороны здания соединялись между собой проходами, запертыми красивыми узорчатыми решётками. Я ими всегда любовалась, и думала, как здорово придумано — и пространству остаётся воздух, и никто чужой не проберётся… Но сейчас эти решётки не пускали нас, словно замкнув в клетке, и от этого накатила паника.
Игнат свесился через перила лоджии, глянул вниз, с тринадцатого этажа, глянул наверх.
— Ну в принципе… Там всего три до крыши, ты как, подтягиваться умеешь?
Я ошалело попятилась.
— Я… Я не смогу… Я не смогу!
Игнат обернулся на моё блеяние, и с отчаянным рыком шлёпнул рукой по лицу.
— Чёрт, Слав… Ну просил же! Ладно, посторонись!
Я вжалась в стену, и Игнат в четыре коротких, мощных удара выбил витиеватую решёточку ногой. С виду это далось ему играючи, словно она была не кованая, а скручена из лёгкой проволоки. И всё бы ничего… если бы не так громко! Казалось, каждый удар отдаётся гудящей волной не только по всему этажу, но и на несколько кварталов предрассветного города.
Мы преодолевали лоджию за лоджией, под вспыхивающие окна испуганных постояльцев и даже их ругань вслед. Я вздрагивала от каждого удара и зажимала уши руками — как будто это могло приглушить грохот!
— Стоять! — раздался вдруг оклик от самого начала нашего пути. — Стоять, стрелять буду!
Я завизжала, но Игнат рванул меня за собой на следующий балкон, а оттуда — в открытый люк. Под требовательными окриками вдогонку, мы буквально слетели по ледяной пожарной лестнице на три этажа вниз и попали на технический пятак с мусоропроводом, антеннами и ещё какими-то конструкциями. Игнат заметался, ища выход, и нашёл его в коробе вентиляции.
— Вперёд, быстро! — срывая внешнюю решётку, приказал он.
Повизгивая от ужаса, я суетливо забралась в гулкую холодную кишку и засеменила на четвереньках вперёд. Сзади громыхало, и я даже боялась думать о том, что это может быть — просто слепо верила, что Игнат.
— Стой! — скомандовал он.
Я замерла. Развернуться целиком было невозможно — тесно. Тут уж либо пятиться, либо ползти вперёд, и я лишь свернула шею, вглядываясь, что там, сзади. А там Игнат пытался сладить с решёткой воздуховода, по которой я только что проползла, но даже не заметила.
По глазам мне ударил пронзительный луч фонаря от входа в вентиляцию.
— Стоять! — донёсся злой приказ, и щелчок выстрела, мгновенно отразившийся грохотом рикошета по стенам кишки…
Я завизжала и упала на живот, в панике закрывая голову руками. И сам чёрт не мог бы заставить меня снова подняться на четвереньки!
Однако Гордеев не чёрт — он крокодил. Вцепился мне в щиколотку и волоком потащил назад… Пока вентиляция не выплюнула меня через люк в потолке.
— Ты как? — цепко поймав меня на руки, кивнул Игнат, словно и вправду ожидал, что я отвечу что-нибудь вразумительное.
Но я была в неадеквате, поэтому только замычала, мотая головой… И это вполне его устроило: я всё ещё хватала ртом воздух и безумно озиралась, не понимая, как и где оказалась, а он уже снова волок меня за
