Будешь моей! (СИ) - Савельева Алина

— Гадкий ты Койот! У меня уже целая копилка твоих обещаний! Ты обещал дождаться, пока я закончу универ, обещал забрать меня к себе в логово и исполосовать все тесты двумя полосками!

— Не наглей, Борзова. Я прямо сейчас готов тебя забрать, но ты же не поедешь, — ловко перевернул мои слова в свою пользу Мирон, обхватив мой подбородок и задирая мою голову к себе.

Мне снова приходиться бороться с соблазном прекратить разборки и поддаться его настойчивым поцелуям. Прикосновения его губ для меня настолько желанны, что всё остальное моментально отходит на второй план.

Обняв меня своей ручищей, Рон пробежался подушечками пальцев по позвоночнику, нежно, почти невесомо, но я как расплавленный воск тут же выгнулась, прижимаясь к нему ближе. С самого первого раза на берегу водохранилища мне до безумия нравится чувствовать его обнаженное тело, прижимающегося ко мне.

— Это нечестно, Мирон. Я не выдержу еще два года таких мучений. Ладно, я дура легкомысленная, но ты-то мог держать себя в руках? А теперь каждый день в разлуке как пытка! — наехала я на Койота, ведь если бы не его дурацкие игры, я бы не попалась в эти сети.

— Вообще-то я тоже заколебался засыпать и просыпаться с эрекцией в сторону Стэнфорда! — возмутился Мирон.

Я, конечно, не против, что он привез её сюда, но из-за его появления теперь город влажным климатом накрыло. Если бы можно было обналичить каждый заинтересованный взгляд на него по доллару, мы бы озолотились.

Койот потерся о мою макушку подбородком, укладываясь удобнее. Умаялся, волчара, мало того что перелет не из легких, ещё и день насыщенный и вечер энергозатратный.

— Поспим немного, а то скоро утро, надо будет бантик на хвост намотать. Хочу кончить в твой ротик, Котенок, — пробормотал Мирон, засыпая.

Вот же Гадкий Койот, для него ляпнуть какую-нибудь пошлость вообще ничего не стоит, а я теперь лежи и мучайся от смешанных чувств и попыток прогнать мысли о его планах.

Утром я проснулась раньше Мирона и долго лежала рядом, смотрела на него и понимала, что ни на какую стажировку я не поеду. Просто не могу и не хочу расставаться с ним ни на минуту, пока есть возможность. Он, конечно, и не поймёт, какая это жертва ради него. От мыслей, что меня ждёт за такое пренебрежение к проекту, желудок сводило, мандраж на грани панической атаки. Только одного взгляда на Мирона хватило, чтобы осознать, что никакие силы меня не заставят оторваться от него сейчас.

В это утро я влюбилась в глаза Койота ещё больше, едва он их распахнул, сразу ища меня взглядом, в моей груди всё встрепенулось, сердце едва не разорвало от распирающей нежности и любви. Самые красивые в мире, в них будто две вселенные соединились в единое целое, нежно-оливковую радужку окружает, словно защищает, стальная серая.

— Ленточка, — хрипло проурчал Мирон, ткнувшись носом в мою щеку и стояком в бедро.

— Хочу быть сверху, — прошептала я, сопротивляясь его попыткам завалить меня на спину.

Хищный взгляд на секунду вспыхнул изумлением, но тут же эта вспышка потерялась в темнеющей радужке. Откинувшись на спину, Койот позволил мне самой руководить процессом, конечно, пока его самого это устраивает.

— Мне нравится твоя практика, — ухмыльнулся Борзов, сообразив, что я не поехала на стажировку.

Это утро было самым прекрасным из всех в моей жизни, и мне не хотелось спешить. Главное было насладиться каждой минутой, каждым прикосновением.

Перекинув ногу через его бедра, я оседлала дикого койота, медленно оглаживая его крутые плечи, скользя ладонями по груди и ощупывая пальцами каждую впадинку его рельефных жестких мышц.

Его кожа становилась всё горячее, дыхание становилось тяжелее, раздувая необъятную грудную клетку.

— Иди сюда, — севшим голосом приказал Мирон, подглядывая за мной из-под полуопущенных ресниц.

Наклонившись к его полуоткрытым губам, я намеренно дразнила Койота, едва заметно касаясь их.

— Нарываешься, Котёнок, — рыкнул Мирон, сжав мой затылок в руке и припечатав к своим губам.

Как бы я ни пыталась перехватить инициативу, Мирон мне не позволил, внаглую проталкивая свой язык и заставляя меня терять голову от его жаркого поцелуя. Удерживая мой затылок одной рукой, вторую он опустил на мои ягодицы, сжав их стальной хваткой. Никакого преимущества от того, что я была сверху, я не получила, в любом случае Койот не даёт мне маневра и, дернув меня выше, прижимается к моему лону членом.

— Сначала бантик, — нашла я способ вернуть власть в свои руки, сам же сказал — утром надо намотать.

Съехав ниже по его ногам, я опустила взгляд на его Койотское хозяйство. Это, конечно, единственный мужской прибор, который я видела вживую, но мне кажется, не всем так везет с размерами и эстетикой.

Обхватив его налитый член рукой, я наклонилась, медленно втягивая его в рот, тугая головка уперлась в язык, и как и в первый раз, меня моментально бросило в жар от этих необыкновенных ощущений. Мирон вздрогнул и с протяжным звуком втянул воздух сквозь сжатые зубы. Обводя языком гладкую кожу, я подняла взгляд на Мирона. Он лежал с закрытыми глазами, слегка откинув голову назад, сейчас этот огромный и сильный мужчина был в моей власти, и это невероятно меня заводило.

Медленно скользнув губами, я опустилась ниже и так же медленно поднялась вверх, слегка задевая зубами бархатную кожу. Поглаживая языком извилистые вены, я старалась возместить неопытность количеством разнообразных движений.Ускорившись немного, я услышала тихий стон и громкий треск простыни, сжатой в кулаках Мирона. Каждый его тихий выдох отражался в моём животе горячими спазмами, закручивающимися в огненный шар.

— Глубже, Лена, — прохрипел Мирон, наматывая мои волосы на свой кулак.

Надавливая на мой затылок, Койот приподнимал свои бедра мне навстречу, толкаясь до основания. Я совсем не ожидала, что эта штуковина будет стучать мне по задней стенке горла. От такого вторжения диафрагма подпрыгнула, глаза намокли, и только я хотела остановить Мирона, как услышала его глухой стон.

В его черных глазах был дикая, первобытная страсть. Только животный голод, на грани безумия. Койот не остановится, пока не получит что хочет.

Он всё быстрее поднимал бедра, толкаясь мне в рот, крепко держа голову. Его бедра покрылись мурашками, по телу как молния пробежала дрожь, и спустя несколько секунд его член вздрогнул в моем горле, пульсируя и заливая его спермой.

С хлюпающим звуком выпустив его, я машинально облизала губы, поднимая взгляд на Мирона. Он смотрел на мои губы с какой-то маниакальной одержимостью, от этих дьявольски порочных глаз во мне уже кипела лава, тугим узлом закручиваясь в узел.

— Это самое охрененное утро в моей жизни, Лена, — сообщил довольный Койот и резво вскочив, закинул меня на плечо, утаскивая в душ.

Все мои планы на субботу были безжалостно отменены ненасытным диким зверем. Весь день мы провели в номере, не удосужившись даже одеться.

— Хочешь прогуляться? — ближе к вечеру спросил меня Мирон.

— Издеваешься? У меня колени до сих пор трясутся! Я не дойду даже до двери! Никогда больше не буду сверху! — возмутилась я, вызвав короткий довольный смешок Койота.

— Рано, Борзова. Лет через пять будем спорить, кто больше устал и чья очередь кайфануть без напряга, — обрадовал меня Мирон.

Опять он говорит о будущем без тени сомнений, может, этим и отличаются мужчины от женщин? У них всё просто и понятно, мы же везде найдём себе повод для переживаний.

В воскресенье я все же решила показать Мирону, чем моя жизнь здесь отличается от жизни в России.

Как и любой женщине, мне хотелось, чтобы Мирон ценил меня, чтобы знал, от чего я отказываюсь ради него. Но говорить об этом в лоб мне казалось неправильным и слишком далёким от его понимания. Хотелось, чтобы он всё увидел своими глазами. Поэтому я намеренно попросила водителя прокатить нас по побережью, мимо корпусов корпорации «Эббот»

— Это корпорация «Эббот», самая крупная в Америке. Я не только прохожу тут практику, но и вхожу в группу подготовки кадров, то есть я гарантированно буду трудоустроена в один из филиалов по окончанию обучения. Для многих это неосуществимая мечта, а для меня это шанс, возможно, единственный в жизни, добиться успеха. Может, во мне больше, чем в других, присутствует эта потребность в самореализации, не знаю. Мне пришлось очень много учиться и работать, чтобы получить эту возможность.