Сицилиец для Золушки - Анна Штогрина
Внутреннее состояние всегда отражается на внешности. Так и в моем случае. Я сияла рождественской гирляндой и с нетерпением ждала любимого бородача дома.
Время тянулось, как застывшая карамель. Страшно медленно и уныло. Пришлось усесться в гостиной и включить "Игру престолов", что б скоротать ненавистные часы.
Франческа спускалась ужинать и прогуляться. Проходя мимо меня, девушка доставала мобильный и делала вид, что с кем то разговаривает по телефону. Между нами больше не было вражды, но и дружбу заводить мы не собирались. В этом вопросе я с ней была солидарна.
Все мои мысли крутились вокруг Дарио и предстоящего серьезного разговора. Вымученно улыбаться и поддерживать беседу с итальянкой я не горела желанием.
За окном стемнело и на смолистом небе луна вступила в свои права. Я разлеглась на диване, скинув туфли и пытаясь уловить смысл американского сериала. Только иногда удивленно разглядывала кадры, когда кого то очередной раз насиловали или убивали. "Игра престолов" явно не тот сюжет, который мне помог расслабиться.
Но искать что то добродушнее и менее кровожадное не было сил. Я лежала как медуза и не шевелилась. Включила режим "ждуна".
Когда с улицы послышались встревоженные голоса охранников, и звук подъехавшего автомобиля, я встрепенулась.
Подправила пальцами макияж, который успел чуть растечься, надела туфельки и красиво села у сервированного стола.
Картошка уже была не съедобная. Она остыла и превратилась в неаппетитное месиво. Надеюсь, Дарио не голоден.
Дверь отворилась, и в дом ворвался вихрь громких мужских голосов:
— Мы убрали Химменоса, но этому шакалу Эксудеро удалось сбежать, — я вздрогнула — голос принадлежал Валенсио. И итальянская речь была щедро сдобрена ругательствами.
— Мы сделали ему одолжение. Теперь Мигель Эскудеро станет править латиносами на правах приемника де Бараса. Чертов тринадцатый!
Тринадцатый…На шее мужчины, который следил за мной в Палермо красовалась знаковая татуировка 13 — символ принадлежности к Мексиканской банде laEme.
Если тот бандюган со взглядом безжалостного убийцы будет править в конкурентной группировке, много крови итальянцев прольется. Мигель жесток и деспотичен, его жажда власти чувствовалась даже в воздухе вокруг него. А теперь он дорвался до руководящего поста и его враг номер один — Дарио Манфредо Брунетти, мой любимый муж!
— Орсино, Химменос, теперь Мигель. Всех моих врагов ждут черви, — раскидистый бас принадлежал бородатому демону.
От угрожающего тембра завибрировали поджилки. И что я нашла в Дарио? Глупая Машка, как колибри угодила в его липкую паутину брутальной власти и косматого очарования.
— Какого черта ты здесь? — прорычал Брунетти грубо, оглядывая меня с раздражением.
Какой приятный сюрприз — его приветствие! Козлина бородач вообще берега попутал. Он видно мысленно находился еще в своих бандитских разборках и не успел перестроиться, что б сказать мне "Привет, Мария".
Если он думал меня обидеть и отослать к себе, то он ошибся.
Не с той женщиной он решил качать права.
Я встала по королевски медленно, чтоб грубиян успел оценить мой праздничный ухоженный вид. Знала бы, что Дарио так со мной поздоровается, встретила его б с наточенной косой за плечом или раскаленной сковородкой.
— Иди в свою комнату. Женщине не место среди мужских сборищ, — добил мою выдержку демон.
Вид у Брунетти и правда был воинственный. Оружие в кобуре заметно торчало на бедре, черная шелковая рубашка расстегнута до вензелей татуировок и косматых волос на груди. Казалось, что они общим кустом срастаются с бородатой мордой. Он сейчас меня бесил. Почти не нравился.
Здоровый бугай, притесняющий маленькую женщину. Мафиози, погрязший в разборках и убийствах, считающий, что все должны падать ниц перед его властью.
Бесит…
— В своем доме я имею право находиться где захочу. Мы ведь так и не разделили имущество после развода! Не знаю, как принято у тебя в твоем клане бородатых, но во всем цивилизованном мире бывшая жена смело может рассчитывать на хорошие отступные и половину имущества.
Ай да Машка — неваляшка! Можно было бы посмеяться над моей беспросветной глупостью и отчаянной храбростью. Но лучше было поржать с вытянутой косматой морды. Брунетти выглядел так, словно я его прилюдно скисшим борщом накормила. Озверевший вид демона должен был бы меня образумить. Но видно шального идиотизма во мне поднакопилось за время страданий в доме Дарио. Уж очень захотелось ему насолить. Воспользовавшись молчанием ошарашенных сицилийцев, я продолжила свое сольное выступление.
Кокетливо провела пальчиком по спинке кресла и кивнула на него:
— Присаживайся, Дарио. У нас запланированный ужин, твоя любимая жареная картошка с луком. А вы, господа итальянцы, возвращайтесь завтра на совещание. Некультурно вламываться в чужой дом так поздно и без моего приглашения, — я очаровательно улыбнулась Валенсио, который сейчас напоминал облезшего стервятника и махнула остальным мужчинам, великодушно указывая на выход. Сами — то они недалекие, сразу не поняли смысла моих слов.
Валенсио в растерянности обернулся к Дарио, ожидая приказа. Может, решил, что Брунетти сейчас скажет сварить меня в кипящем масле и посолить к ужину за дерзость.
Я подарила свою бесценную улыбку и ему. Давно я бородатому не улыбалась!
У Дарио так громко заскрипели зубы, что я хотела предупредить, что скалиться вредно для эмали, а в его возрасте особенно. Зубы-то не молочные, новые не вырастут. Но решила не перегибать, уже и некуда. Достаточно наболтала.
— Завтра в девять встреча в Будве в Жадране, — процедил Дарио не глядя на своих людей и испепеляя меня чернющими глазами.
Это значило, что мужчины свободны и должны проваливать.
Что они благоразумно и сделали.
Вот только когда за ними захлопнулась дверь, и я осталась наедине с обозленным Дарио, до меня дошло, какую глубокую могилу я себе вырыла.
Зато Брунетти заметно повеселел, а в его зрачказ заплясали языки пламени.
Он двинулся на меня, как ударная волна после ядерного взрыва. Вся решимость во мне превратилась в отчаяние, а кровь заледенела. Божечки, что он сейчас со мной будет делать…
Глава 47
— Что ты
