Кэтрин Куксон - Мотылек
— Нет-нет, нельзя.
— Пусть, пусть потанцует. Чего в этом плохого? — раздался голос за ее спиной. — Пусть потанцует. — Агнес обернулась и увидела лицо Роберта, у нее часто задрожали веки, а он еще тише добавил: — И вы, мисс, тоже, присоединяйтесь. Это же Новый год, завтра можно все позабыть!
У нее перехватило дыхание, и она почувствовала, как краска заливает лицо.
— О, давай потанцуем, Агги, ну давай! — перед ней стояла Милли. — Брэдли покажет нам, как это делать. Покажешь, Брэдли? Ну давай. Мне так хочется потанцевать, ну так хочется, так хочется! Давай.
Что она могла поделать, когда, казалось, вся комната смотрела на них? Но когда она встала, перед ней оказался Дейв Уотерз, всем своим видом демонстрируя неодобрение: «Не делай этого, не роняй себя».
Роберт все заметил, и, взяв одной рукой руку Милли, другую протянул Бетти Троллоп, Бетти засмеялась, и они втроем выбежали на середину зала, приглашая всех встать в круг, и, когда Агнес встала со всеми, слева от нее встал Дейв, а справа — Пегги.
Не прошло и минуты, как стало видно, что лансье хоть как-то умеют танцевать только миссис Блум и Роберт, все покатывались со смеху, путая па, наступая друг другу на ноги, когда нужно было, подхватив руку партнера, раскрутить его, чтобы тут же отступить назад. Агнес показалось нарочитым, что Роберт ни разу не подхватил ее руки — он мог это сделать несколько раз, но ловко увертывался.
Позже, когда она, отдуваясь, как и все, присела перевести дух, она заставила себя улыбнуться, подумав, зачем он делал это так подчеркнуто? В этом не было нужды, все было бы совершенно естественно, совсем обычно. Один раз он даже специально повернулся так, чтобы оказаться к ней спиной. Что он этим хотел сказать? Он… он очень вызывающе ведет себя.
Без пяти двенадцать все толкались в зале. Роберт держал в одной руке кусок угля на белой бумаге, в другой бутылку виски, Пегги натягивала ему на уши воротник пальто, и он смеялся прямо в лицо Пегги. Она напутствовала его:
— Вот так, теперь тебя не схватят за уши. А теперь быстро на улицу! — И она, как сына, легонько подтолкнула его к двери.
Все кричали:
— На обратном пути не забудь прихватить с собой побольше удачи!
— А мне побольше денег, чтобы хватило построить дом, — со значением посмотрев на Магги, пожелал себе Грег.
— А мне здоровья и никаких забот, — с громким смехом крикнула Магги.
— Парня и хорошей работы для меня, Роберт, и все. Парня и хорошей работы, — попросила Бетти Троллоп.
Он понимающе кивнул ей и тоже рассмеялся.
И Милли хотела что-то сказать, но Агнес тут же одернула ее:
— Нет-нет, Милли. Успокойся и перестань, пожалуйста, прыгать.
Милли как ребенок переминалась с ноги на ногу, в нетерпенье подпрыгивала на носках, один раз наступила туфелькой на подол своего длинного платья и чуть не упала. Личико ее светилось счастьем, и Агнес подумала, что вряд ли она так радовалась за всю свою жизнь, и от этой мысли ей стало не по себе, грустно и с оттенком вины перед сестричкой.
— Правда, чудесно, Агги?
— Что, дорогая?
— Ну, праздник. Чудесный праздник. Правда, Дейв? — Она обратилась к Дейву, и он заговорил с ней в том же тоне, что и Агнес:
— Что ты сказала, моя дорогая?
— Какой чудесный праздник… Я сказала, какой чудесный праздник.
— Да, неплохой. Тебе понравилось, верно?
— О да, Дейв. Еще как. А можно его устраивать каждый день?
Дейв Уотерз, откинув назад голову, расхохотался:
— Ну, что ты! Разве что каждую неделю у нас будет Новый год. Знаешь, хорошего понемножку. Как вы думаете, мисс Агнес?
— Да, Дейв, хорошенького понемножку.
— Что касается меня, то я всегда бываю рад вернуться к нормальной жизни. Но… — Он подвинулся к Агнес и вполголоса сказал: — Как же приятно видеть ее такой счастливой.
— Не говори, Дейв. Меня тревожит только одно, — Агнес повернулась к нему анфас, — меня беспокоит, не было бы последствий.
— Да не тревожься. Как говорит Пегги, от счастья не заболеешь.
От счастья не заболеешь. Как же это верно. Она сейчас чувствовала себя такой несчастной, что, если сравнить с болезнью, то можно сказать, стояла на пороге смерти. И снова она принялась ругать себя: что за глупости приходят ей в голову! В прошлом году в это время пределом счастья для нее казалось замужество или жизнь в доме без отца и без братьев, и вот теперь исполнилась хотя бы вторая половина ее желаний, а она так одинока и так несчастна, как никогда.
Послышался звон церковного колокола. Еще один год! Девятьсот четырнадцатый. Принесет ли он какие-нибудь перемены в ее жизнь? У нее не было уверенности. Она застрянет в этом болоте, а мир будет идти своим путем, оставляя ее в стороне. В мире происходят такие события, кругом все бурлит, она читала об этом в газетах. Но все это проходит мимо, она здесь пожизненно, и чем скорее она примирится с этим, тем лучше для ее здоровья, физического и умственного. Да, вот именно.
— С Новым годом!
— С Новым годом!
— С новым счастьем!
— Дайте потрогать уголь.
Роберт заколотил в дверь, Магги впустила его. Он оказался в прихожей, окруженный маленькой толпой, все пожимали друг другу руки и говорили тоже все разом, и он специально подошел к Дейву Уотерзу.
— Год будет прекрасным, вот увидите, — сказал он.
— Все в руках божьих, — ответил Дейв.
А теперь он в самом зале, и прямо перед ним Милли, глаза Милли сверкают, как звезды, она воскликнула громко, почти фальцетом:
— С Новым годом! С Новым Годом, Брэдли!
— И вас, мисс. — Роберт взял ее за руки, и она стала их трясти изо всех силенок, и они оба радостно смеялись. Роберт сказал: — Этот Новый год будет для вас самый светлый.
— Правда, Брэдли? Правда?
— Ну, конечно, правда, мисс. Конечно, правда.
И вот теперь он стоял перед своей хозяйкой, но руки не протягивал — этого нельзя было делать, если только он дотронется до нее хоть один-единственный раз, это будет началом конца, уже неизбежного.
— С Новым годом! — Она не добавила «Брэдли».
В голове у него громко отсчитывались секунды, за которые он взял протянутую ему руку. Какие же у нее тонкие и холодные пальцы, совсем как у Милли, они потерялись в его руке. Вот она, вся в его руке. Он ощутил все ее существо. Оно передалось ему через ладонь и проникло глубоко в его тело. Неделю назад, когда она врезалась в его голову, он всеми силами старался помешать этому, но одно дело ум, другое — тело.
— Того же и вам желаю. И много-много счастья. — Эти традиционные слова звучали в этот самый момент из тысяч, десятков тысяч уст, но он не добавил «мисс».
