Пленительная мелодия - Джейн Даймонд
В такие моменты я вспоминаю, что мой брат и его группа являлись не просто рок-звездами… они были рокерской элитой.
К Эль отнеслись точно так же, и Змей расположил ее со свитой подружек за большой столик в углу с их собственной официанткой.
Мэгги усадила меня за столик с Джимми и еще несколькими людьми, которых я вроде как знала, – и велела мне успокоиться. И пока ребята отдыхали, а она обходила всех, проверяя, все ли организовано, Джимми успел мне все уши прожужжать. Я должна была признать: мне льстило, что он не сводил с меня глаз, пока очень соблазнительная блондинка раздевалась примерно в шести футах от его лица.
Я не была уверена, рада ли тому, что Броуди еще не появился, поскольку стриптизерши занимались своим делом, но это заставило меня понервничать еще больше. Потому что, черт возьми, где он? И да, я была моделью нижнего белья. Но да, мне по-прежнему было не по себе при мысли о Броуди в комнате, полной стриптизерш. Особенно когда мои нервы и так были на пределе и становились все тоньше с каждой минутой, пока он не появлялся.
Он ни за что не пропустил бы шоу Dirty только потому, что я пришла сюда, верно?
Нет. Ни за что на свете.
Через некоторое время появилась Рони и присоединилась к нашему столику. Пришла Кэти, Эш и еще несколько друзей группы, постепенно заполняя места вокруг нас, и я почти забыла, что сегодня вечером у нас концерт; мне просто казалось, что у нас вечеринка. Даже стриптизерши стали просто частью сцены, чем-то вроде блестящих занавесок.
Кэти же восприняла это развлечение спокойно. Хотя она прожила с моим братом всего полгода – трудно представить, когда видишь их вместе, настолько они все время были на одной волне, – она, казалось, уже привыкла ко всему этому. Она сидела у него на коленях с улыбкой на лице, смеялась и прикрывала глаза, когда стриптизерша, работавшая у шеста перед их столиком под классическую непристойную песню «Get Made», подошла слишком близко. Она потягивала свой напиток и периодически целовалась с моим братом, и я уже не в первый раз восхищалась ее способностью оставаться самой собой, что бы ни происходило вокруг.
Это успокоило мои нервы. Немного.
Когда Броуди наконец вошел, прямо перед началом шоу, он остановился у бара, чтобы поговорить с Медведем и его женой. Он заметил, что я смотрю на него – по крайней мере, мне так показалось, – но сам глядел как бы сквозь меня. Может быть, он любовался обнаженной блондинкой, свисавшей со сцены, той самой, которую Рони в данный момент поливала из пульверизатора.
Он определенно смотрел на Джимми, который обнимал меня за плечи. Я была одета в свой сценический костюм, который подразумевал симпатичные ботильоны на высоком каблуке, обтягивающие джинсы и серебристый топ на бретельках с низким вырезом на спине, а Джимми водил большим пальцем по моему обнаженному плечу. Я позволила ему, потому что это был Джимми, а Джимми любил пофлиртовать, но он безобиден.
Броуди, похоже, не считал его безобидным, что заставило меня нервничать еще больше. И что теперь? Он еще больше разозлился на меня? За то, что я тусовалась с друзьями? За то, что позволила другому парню обнять себя?
И это после того, как он «покончил» со мной?
Кусок дерьма, вот он кто.
По крайней мере, он не казался особо заинтересованным в развлечении. Может быть, потому, что видел все это раньше, или из-за того, что в зале находилась я? Но в основном потому, что был слишком занят, бросая на Джимми убийственные взгляды.
К тому времени, когда все поднялись наверх, ожидая начала выступления Dirty, группа и основная команда направились за кулисы, а остальные – в бар, чтобы наблюдать за шоу. Нервы и адреналин у меня зашкаливали. По мере того, как группа готовилась к выходу на сцену, мое беспокойство росло; это определенно было не то, что я чувствовала за кулисами модного показа. Модельный бизнес никогда по-настоящему не пугал меня; может быть, потому, что я начала заниматься этим так рано?
Или, может быть, потому, что Броуди никогда не был рядом, когда я этим занималась.
По правде говоря, я больше всего нервничала из-за того, что во время игры облажаюсь и он это увидит.
Но это всего лишь одна песня, верно? Я присоединюсь к Dirty на сцене только ближе к окончанию концерта. А пока буду смотреть шоу из боковой сцены вместе с Мэгги, Кэти и Джудом. И Броуди.
Чтоб тебя.
Я знала, что могу выйти и пристегнуть гитару, не упав лицом на землю, даже на высоких каблуках. Я знала, что могу улыбаться и выглядеть так, будто у меня все под контролем, даже если чувствую себя ужасно. Но что, если у меня задрожат пальцы?
Что, если я испорчу песню?
– Просто продолжишь играть, – сказала Эль, когда я высказала ей свое беспокойство. – Не надумывай. Джесси прикроет тебя, если ты облажаешься, – и никто этого не заметит. Что бы ты ни сделала, просто продолжай играть.
– Ага. – От этого мне не стало легче. – А что, если я забуду слова?
– Не забудешь, – сказала она. – Это твой текст.
Затем она протянула мне рюмку бурбона, которую мой брат всегда держал под рукой перед выступлением, и мы все вместе опрокинули шоты, вот и все.
Зейн не выпил ни единого шота. Он курил со Змеем у края сцены и наблюдал за залом из-за стены усилителей. «Heartbreaker» группы Zeppelin сотрясала зал, а волнение толпы росло. Однако за кулисами все казались такими расслабленными. Ну, точнее расслабленно-предвкушающими. Дилан сидел в килте, закинув одну ногу на колено другой, и лениво барабанил пальцами по ботинку, разговаривая с Броуди.
Броуди до сих пор не сказал мне ни слова и даже не взглянул мне в глаза, хотя я все еще смотрела на него.
Да. Я не могла удержаться.
Я повернулась к Джимми и одарила его улыбкой, благодаря которой он не сможет отказать.
– Могу я одолжить твою шляпу?
От нее запахло мужским шампунем, когда я низко надвинула ее на глаза. Затем я натянула кожаную куртку и проскользнула мимо Джуда. Однако, если я уйду, не сказав ему, он разозлится. К тому же он начнет меня искать. Поэтому я наклонилась к уху Мэгги.
– Дай мне две минуты, чтобы выйти, а потом ты сможешь сказать Джуду, куда я ушла.
– О господи. – Она бросила на меня острый неодобрительный взгляд.
Но отпустила.
Я протиснулась к выходу сквозь толпу охранников; они были слишком сосредоточены на том, чтобы не пускать людей за кулисы, чтобы позаботиться о моем выходе. И через несколько секунд я оказалась в другом мире: в бешено бьющемся сердце толпы, наполняющейся кровью, ревущей так, словно она жаждет крови. Я растворилась в ней и сумела проскользнуть поближе к переднему краю сцены.
Люди столпились в тесноте, прижавшись друг к другу; они глядели вперед, ожидая начала представления, крича, толкаясь, смеясь и споря за лучшую точку обзора. За лучшее место,
