Ненависть - Ким Ынджон
На пол упал небольшой черный пакетик. Сначала она не могла понять, откуда он у нее, а затем она вспомнила, что так и не отдала его Худжуну.
– Совсем забыла.
Она вспомнила, как кто-то из съемочной группы просил передать его Худжуну. Девушка решила проверить содержимое, так как если там что-то важное, то она сможет передать это через Джихяна. Внутри оказались носки и полотенце.
– Неужели он собирался переодеваться прямо на съемках?
Гынён положила вещи обратно в мешок. Но тут ее рука нащупала что-то вроде лямки. Она потянула за нее и достала белый бюстгальтер в красный горошек, окантованный красной шелковой ленточкой. Не похож на новый, самый маленький по размеру. Девушка боялась предположить, что он принадлежит Худжуну.
Гынён брезгливо отбросила бюстгальтер на пол. Она задумалась, зачем он мог понадобиться Худжуну, и искренне надеялась, что тот не окажется извращенцем.
Найти такую вещь среди вещей звезды довольно необычно.
От раздумий у нее разболелась голова. Поскольку Гынён долгое время проработала журналистом, у нее появилась привычка докапываться до сути вещей. Она пыталась найти во всем хоть какой-то смысл. Но сейчас не знала, что делать со своей находкой.
Гынён серьезно посмотрела на пестрый девчачий бюстгальтер, который подняла с пола и держала в руках. Если забыть, что она репортер, сейчас Гынён должна действовать как менеджер Худжуна.
Конечно, она ненастоящий менеджер, но после разговора с Джихяном в ту ночь девушка понимала, что быть чьим-то менеджером не так уж и просто. Даже если это все понарошку, она все равно должна вести себя соответственно.
Если бы Гынён по-прежнему ненавидела Худжуна, то непременно бы разместила фотографии в интернете с такой ценной находкой. Под заголовком «Из личных вещей Худжуна».
Но сейчас потихоньку ее мнение о нем менялось. Ей не хотелось разоблачать его и выставлять посмешищем. Конечно, Гынён не была настолько жестокой, но сейчас задумалась, хочет ли продолжать съемки рядом с таким человеком.
На мгновение по телу пробежали мурашки, и она скрестила руки на груди.
* * *
Позвонил продюсер.
– Первая дата выхода в эфир уже назначена – в следующую субботу в семь часов вечера. Вы же знаете, что превью, снятое с Худжуном, уже вышло? Со следующей недели у нас начнется серьезная работа. Будьте готовы.
Если бы продюсер периодически не звонил Гынён, она бы вообще была отрезана от событий внешнего мира. Даже если бы наступила война и квартиру регулярно обстреливали, она бы вряд ли вышла на улицу посмотреть, что происходит. Каждый раз Гынён задавалась вопросом, что не так с этим домом.
По какой-то непонятной причине ее ноутбук не ловил интернет, поэтому, чтобы поработать за компьютером, ей нужно было отправиться в интернет-кафе.
Девушка решила немного поработать. И только она собиралась выйти из квартиры, как раздался звонок в дверь. Теперь она не была уверена, кто именно пришел на этот раз. Джихян или Худжун? Но оба, без сомнения, отругали бы ее за то, что она сразу открыла дверь.
Гынён осторожно взглянула в глазок. Выпуклое стекло позволяло увидеть почти все пространство перед входом в квартиру.
Девушка тяжело вздохнула и отступила. Даже через маленькое стеклышко она почувствовала ауру Худжуна. Гынён постаралась успокоиться и открыла дверь. Он же втолкнул ее внутрь и сам зашел в квартиру.
– Что ты делаешь? Нельзя было сразу открыть?
– Сам же говорил, что нельзя кому попало открывать дверь, – заворчала она, глядя на затылок Худжуна, проходящего мимо.
– Это я-то кто попало? Я, вообще-то, хозяин этой квартиры.
Гынён внимательно посмотрела на Худжуна, а затем на его лодыжку, на которой больше не было повязки. Он вполне мог ходить и даже бегать.
– Ты ведь здоров? – задорно спросила Гынён, хватаясь за дверную ручку.
– Конечно, – прямо ответил Худжун и кашлянул.
Кто бы сомневался. Вероятно, нога в принципе никогда и не болела. Какой же он все-таки противный. Теперь она жалела о том, что прониклась к нему сочувствием.
– Зато у меня теперь все тело болит, – сказала Гынён, указывая на руки и ноги.
Но его вовсе не интересовало состояние ее здоровья.
– Тебе стоит больше тренироваться. Как ты можешь быть такой неспортивной? – ответил он, снимая пленку с предмета в своей руке.
– В жизни есть много чего, кроме спорта. Так что силы и энергию можно использовать для иных вещей.
– И каких же? – проворчал Худжун, все еще разворачивая пленку.
– Ну не знаю. Например, для этого.
Девушка взяла пакет с одеждой и протянула ему.
– Что это?
Худжун посмотрел на пакет.
– Похоже, что твое. Возьми.
Девушка качнула пакет в сторону Худжуна. Он взял его и непонимающе осмотрел.
– Думаешь, это мое?
– Да. Меня попросили передать тебе, так как ты забыл его перед съемками.
– Уверена?
Худжун открыл пакет, явно ничего не подозревая.
– Носки? – спросил он, заглядывая внутрь.
– Неужели тебя ничего не смущает? Тебе должно быть хотя бы капельку неловко открывать это при мне, – с беспокойством сказала Гынён.
– С чего бы вдруг? Что это?
Немного порывшись в пакете, он нащупал лямку красного бюстгальтера и потянул за нее.
– Фу, прекрати! Зачем ты достаешь это? Извращенец?!
Гынён закрыла лицо руками и закричала.
– Это твое? – держа бюстгальтер за лямку, спросил Худжун.
– Что? С ума сошел? Зачем бы мне тогда класть это в пакет и отдавать тебе?
Девушка была в ужасе, а Худжун лишь покачал головой.
– Тогда почему это здесь?
– Все просто: ты извращенец!
– Я?! – Худжун закатил глаза.
– И как часто ты проворачиваешь подобное? Только честно. Сколько лет?
– Что?
– Извращенец! Как давно ты этим занимаешься?
– Это не мое! – закричал парень, яростно размахивая пакетом.
– Спрячь это! Не могу смотреть. Я никому не скажу, так что можешь не волноваться на этот счет…
– Ты с ума сошла? Что ты несешь?
– Ты извращенец, вот ты кто!
– Почему ты подкидываешь свои вещи другому человеку и называешь его извращенцем? Совсем жить надоело? – Худжун чуть ли не набросился на Гынён.
– Боже! Ты собрался убить меня? Тебя посадят! Теперь я понимаю, что ты за человек!
– Что?
– У тебя раздвоение личности!
– Эй! Тебе нравится превращать других людей в сумасшедших? – яростно кричал Худжун и тряс пакетом. – Ты точно решила сегодня умереть!
Гынён встала как вкопанная. Худжун посмотрел на нее и засунул бюстгальтер обратно в пакет. Затем достал телефон и набрал номер.
– Что, не хочешь сам марать свои ручки, поэтому звонишь кому-то, чтобы разобрались со мной? – саркастично спросила
