Тьма в его сердце - Селина Аллен
Я не мог допустить, чтобы она ходила, чувствуя боль в ноге, поэтому аккуратно подхватил ее на руки.
Джоанна вскрикнула от неожиданности, но высвободиться не попыталась. Холодными пальцами она крепко обхватила мою шею.
– Блейк! Поставь меня на землю!
– Нет, – сказал я и двинулся на выход из парка.
Она возмущенно дышала, глазами меча в меня молнии.
– Ты не можешь просто брать меня на руки, когда тебе вздумается! – не унималась она, находясь в опасной близости от моего лица. Ее волосы касались моей шеи, отчего мне становилось щекотно, но мысли спустить ее на землю, даже не возникало в моей голове.
– Уже взял, Джоанна, – усмехнулся я, не сбавляя шага. Она была легкая как пушинка.
– Блейк, я закричу, – угрожающе прошипела она.
– Ты не сделаешь этого, Дикарка, не здесь, если только в моей постели, – с лукавой улыбкой ответил я, чем заслужил от нее удар маленьким кулачком в грудь.
Я рассмеялся.
– О, так тебе смешно? – сурово спросила она.
– Нет, с чего ты это решила? – почти искренне изумился я.
– Потому что ты смеешься! – стукнув меня еще раз, взревела она.
– Значит смешно.
Я не понимал, что со мной творится. Эта девушка сводила меня с ума. Ни разу в жизни у меня не возникало желания взять кого-то на руки, я никогда не терпел одну девушку дольше суток. Не любил выслушивать женскую болтовню, тем более не любил, когда со мной спорили.
Но Джоанна, на удивление, стала раздражать меня гораздо меньше.
– Ты самый невыносимый человек, которого я когда-либо встречала в своей жизни! – проворчала она, тяжело вздыхая и комкая руками мою куртку.
Я прыснул со смеху.
– Поверь, ты тоже.
– Тогда поставь меня на землю! – снова потребовала она.
– Не-а, – отмахнулся я и продолжил свой путь.
Она оглянулась и неловко втянула шею в плечи.
– Боже, Блейк, на нас же все смотрят!
– Пусть смотрят, – пожал плечами я.
Джоанна возмущенно вскинула подбородок, смотря куда угодно, но не на меня.
– Ладно, это я позволила тебе нести меня. Не думай, что можешь делать это впредь, – фыркнула она.
Я усмехнулся и покачал головой: она точно невыносима!
Мы вышли на большую парковку, и я двинулся к своему автомобилю.
Джоанна была так близко, что возникало желание, коснуться ее шеи губами. От нее очень приятно пахло.
Я различал только три вида запахов женской парфюмерии: цветы, цитрусы и ваниль. От Джоанны пахло цветами.
– Я прошу прощение за то, что так бесцеремонно решил понести тебя на руках, – решил я нарушить повисшую между нами тишину.
Она взглянула на меня. В синих глазах засияли недоумение и удивление.
– Ты говоришь серьезно или шутишь? – спросила она, внимательно наблюдая за моей реакцией.
– Серьезно. Я знаю, что не стоило так делать, и ты недовольна. Но в начале вечера ты хромала едва заметно, сейчас ты захромала сильнее. Не хочу, чтобы тебе было больно.
Она несколько раз моргнула, не отводя от меня взгляда, затем коротко кивнула.
– Не думала услышать от тебя подобных слов, ты ведь такой властный засранец.
Мои брови удивленно съехались к переносице.
– Властный засранец?
– Ага.
– И так меня тоже никто не называл раньше.
Джоанна усмехнулась, покачивая головой, словно сомневалась в моих словах.
– Называли, просто ты об этом не знаешь, – добавила она.
Я подошел к машине и поставил ее на ноги у пассажирской двери. Мне очень не хотелось отпускать ее. Но вести машину, с Джоанной на руках, может быть опасно в первую очередь для нее.
Я подал ей руку, чтобы помочь сесть на сиденье, она нерешительно взялась за мою ладонь и заняла свое место.
Я занял водительское кресло, но не спешил трогаться.
– Спасибо, – послышался ее тихий голос.
Она натянула рукава посильнее на свои руки, прячась от осеннего холода.
Я потянулся к табло и включил подогрев, чтобы она не мерзла.
– За что? – непонимающе спросил я.
Она улыбнулась.
– Донес меня на руках и помог сесть. Так по-джентельменски.
– Ну что ж, ты из любого властного засранца сделаешь джентльмена.
Тихий смешок сорвался с ее губ, и я не мог не улыбнуться, глядя в ее смешливые глаза.
Наслаждаться обществом девушки, находясь при этом полностью одетым – не так уж и плохо.
Не хочу, чтобы этот вечер кончался.
– Я тоже не хочу, – тихо сказала она.
Неужели я это вслух сказал? Идиот.
– Да, ты сказал это вслух, и ты не идиот, – усмехнулась она.
Ее глаза казались усталыми и немного сверкали в темноте и в тусклом свете парковочных фонарей.
Я знал, что это эгоистично, у нее болела нога, но очень не хотел везти ее в отель и расставаться.
– У меня есть идея.
– Какая? – спросила она.
– Хочу отвезти тебя кое-куда.
Она дернула плечом, на пухлых губах заиграла улыбка.
– Мне нужно знать, на что я соглашаюсь, – сказала Джоанна. Но по ее глазам было видно, что она уже была согласна.
– Просто доверься.
Сделав вид, что задумалась, она прикусила губу и отвела взгляд. Через секунду ответила:
– Ладно, я согласна.
– Но сначала заедем в одно место.
Я вывернул руль и увез нас с парковки парка.
Глава 20
Джоанна
Блейк остановил машину у пляжа в Лонг-Бич.
Было уже поздно, совсем темно, вдобавок были выключены фары. В машину проникал лишь свет от огней города. У берега плескались волны, белый песок пляжа отражал попадающий на него свет, из-за чего казалось, что океан переходит в небо и на фоне светлого песка, все это было черной бездной. В этой бездне можно было заметить огоньки кораблей и яхт. Было прохладно, закутавшись посильнее в свое пальто, я откинулась на спинку сиденья.
Я держала в руках пакет с едой и рассматривала вечернее небо. Большая луна висела еще совсем низко, но от такого вида дух захватывало. Звезды было видно очень плохо.
Раньше, уходя с работы, мне еще удавалось застать закат, или хотя бы его отголоски. А сейчас я выходил в кромешную тьму. И хотя город освещали тысячи разноцветных ярких и тусклых огней, небо было черным непроглядным полотном.
Помимо неспособности увидеть при закате солнце, а не оранжевый отсвет который оно оставляет на небе, был еще один минус проживания в большом городе: обилие городских огней не давало звездам и шанса.
Повернувшись в его сторону, я заметила, что он разглядывает меня. Пойманный на подглядывании, он не отвел взгляда, как это обычно бывает, когда понимаешь, что тебя заметили. Блейка не смущали те вещи, которые могли смутить других людей.
Сегодня я рассказала ему кое-что о
