Сводная не для меня - Тина Дорофеева
– Я сейчас расплачусь и стану пандой, – шмыгаю.
Рязнов хмыкает.
– Почему пандой?
– Потому что туш и стрелки.
– Да и плевать. Панды балдежные и такие неуклюжие.
– Прям как я?
Антон смеется и качает головой.
– Ну нет, ты бываешь иногда весьма проворной. Кстати…
Антон задумчиво потирает подбородок.
– Что?
Эта пауза заставляет меня напрячься.
– Я тут подумал по поводу универа.
Морщусь. Опять эта тема. Мы в прошлый раз поспорили, с трудом утрясли этот вопрос.
– Что с ним опять, Антош?
– Я поузнавал там по своим каналам. Ну и отец помог. Короче, мне разрешили совмещать две программы. В том универе, который приглянулся тебе есть спортивная кафедра. И мне как хорошему кадру разрешат там заниматься.
– Так а универ спортивный? – Хмурюсь, не совсем понимаю, к чему он это говорит.
– А я решил, что мне история тоже интересна.
Хлопаю глазами. Не верю своим ушам.
– Я уже доки переделал.
– Ты хочешь сказать…
– Что мы будем учиться вместе. Ну если я поступлю, конечно. В тебе-то я не сомневаюсь.
– Ты серьезно? – не выдерживаю и повышаю голос.
Кивок Рязнова и я уже повисаю у него на шее.
– Спасибо, Антош.
Смеется в ответ.
Нас отвлекает шум. Отлепляю взгляд от Антона и наблюдаю за реакцией остальных на встречу своих половин.
Парни с восторгом встречают Снежу и Лизу. Что-то выкрикивают и почти свистят.
– А Глеба где потеряли? – не нахожу его среди людей.
Антон пожимает плечами.
– Да кто ж знает этого гастролера. То тут, то там постоянно. Не успеваю.
– Ну что, в зал? – подставляет локоть, который с радостью обхватываю и прижимаюсь к боку.
– Мама приедет?
– Обещала, – короткий ответ.
Ждет, как бы сейчас не реагировал на вопросы.
У нас с его мамой получилось найти общий язык. Она очень приятная и внимательная. И очень любит Антона.
И его заденет, если она не вырвется. Хотя мы списывались. Она была уверена, что прилетит.
Взгляд находит уже сидящих дядю Рому и маму на первом ряду. Улыбаюсь, когда замечаю маму Антон. Она сидит подальше, но главное, что приехала.
Толкаю Антона и показываю в сторону его мамы. Рязнов приободряется. Тут же улыбка на лице.
И все равно мы не можем сдержать слез. Девочки на то и девочки, обязательно пустить слезу.
Директор говорит прощальную речь, когда мне под нос суют платок. Шмыгаю и вытираю слезы.
– Спасибо.
– Да не за что, плакса моя.
– Это ты тут относительно недавно, а я уже три года. Привыкла.
– Зато я вовремя сюда попал и встретил тебя.
И вот что ему тут ответишь? Только и могу сидеть улыбаться в ответ.
– А это кто с Глебом? – округляю глаза, когда замечаю Морозова с девчонкой.
Не из нашей школы.
БОНУС
Глеб
– Да бесит все! – срываю с шеи галстук и швыряю в дальний угол комнаты.
Три дня!! Три дня тишины, от которой рвет внутри так, что хочется срываться на всех.
– Оу, мужик, – Ромыч уклоняется от летящей удавки, – что стряслось? Может хватит нас уже кошмарить с Бородиным?
Пацаны эти дни мимо чуть ли не на цыпочках ходят. Потому что даже шаги бесят.
Проверяю телефон и хочу отправить его вслед за галстуком.
Да что за бред? Куда она делась?
– Бедные, все прям зашуганные.
Бородин заходит довольный. И с завязанным галстуком!
– Кто тебе завязал?
Тыкаю на узел. Яр непонимающе опускает глаза, не врубаясь, что мне от него надо.
– Галстук, блин.
– А, – доходит, – Снежа. Могу за тебя словечко сказать. Недорого беру.
– Я б с ним не шутил, Яр, – мимо проходит Рома и недовольно бурчит замечание.
– Ой, а что, наша Снежная королева не оттаяла?
Стебется, вот понимаю же. И раньше бы я поржал вместе с ними. Но сейчас я слишком напряжен.
Последние три дня каждое слово как серпом по сердцу.
– Пойдем, – Бородин цепляет меня за руку и тащит на выход.
– Э, вы не имеете права меня выселять из комнаты! Сегодня выпускной и все равно скоро я свалю!
Ору на весь коридор, упираясь пятками в пол.
Яр ржет. Чумак подталкивает в спину.
Помощник фигов!
– Снежинка, нужна помощь одному озлобленному гному, – подтаскивает меня к Снежке.
Она удивленно выгибает бровь, смотря на меня снизу-вверх.
– Странные у нас гномы пошли.
Фыркаю.
– Галстук? – вот нравится мне она своей догадливостью.
Бородин угукает. Снежа быстро затягивает узел и поправляет воротник рубашки.
– Готово. О, пап!
Она уносится, оставляя нас троих, даже не успеваю поблагодарить.
– Ну и что ты бесишься? – ЯР складывает руки на груди, изучает меня прищуренными глазами.
– С чего бы мне беситься?
– Таня молчит?
Закатываю глаза и цокаю. Вот хоть ничего не рассказывай, потом задолбят этой темой.
Краем глаза замечаю движение в холле.
Поворачиваю голову и сердце ухает с высоты.
Моя! Приехала.
Срываюсь с места и подлетаю к своей девочке.
Она ойкает, когда я отрываю её от пола и кружу. Смеется.
А для меня смех её как успокоительное по венам.
– Морозяш, а я тебя и не узнала в костюме, – глаза светятся, сама улыбается.
Да и я не могу сдержать улыбки.
Не верил до последнего, что приедет. Что успеет.
– А я тебя сразу увидел, – голос перехватывает от её близости.
Сдуреть же! Полгода без неё как вся жизнь.
– Значит, я не изменилась.
Опускаю её, придерживаю, чтоб не свалилась от «вертолетов». Цепляется за меня.
Не изменилась. Только похудела.
– Как мама, рыжик?
Таня пожимает плечами.
– Прошла лечение. Врачи сказали, что все намного лучше и мы можем вернуться.
– Ты поэтому молчала? Ехала?
Угукает и краснеет.
– Ну и сюрприз хотела тебе устроить на выпускной.
Притягиваю её к себе и утыкаюсь в пушистую макушку.
– Спасибо. Это офигительный подарок.
И я не вру. Все о чем мог мечтать, снова обнять её.
Перехватываю взгляды Ромыча и Чумака. Стоят скалятся.
– О, Ярослав и Рома тоже тут?
Хлопает глазами моя девочка, и уже делает шаг к ним.
– Ну уж нет. Я тебя так просто не отпущу от себя. Я соскучился вообще-то.
Утаскиваю
