Потерянные - Тея Лав

По крайней мере, я на это надеюсь.

На следующий день я понимаю, что все мои надежды были тщетны.

Вечером перед сменой в баре мы с Айзеком забегаем в мою квартиру. Я беру с собой чистую одежду и кладу ее в спортивную сумку.

– Ну что идем? – выйдя из комнаты, говорю Айзеку.

Он закрывает холодильник и фыркает:

– У тебя в холодильнике как у холостяка: «Сникерс» и две бутылки газировки.

Я выталкиваю его за дверь.

– Меня не бывает дома, зачем мне продукты?

– Вот это-то меня и бесит, – парирует Айзек, когда мы выходим за дверь.

– Ты меня сейчас убьешь, но мне приходила мысль съехать.

Айзек разворачивается и сверкает своими темными глазищами.

– Где моя Мамба? Где мой злобный якудза? Что ты так расклеилась?

Я даже теряюсь от его напора и решительного вида.

– Все со мной в порядке. Почему все задают одни и те же вопросы? – Я закидываю ключи в сумку и направляюсь к лестнице.

Айзек ничего не отвечает, и мы молча спускаемся вниз.

Весна понемногу заявляла свои права. Не везде, но уже можно разглядеть почки на деревьях. А солнце дает тепла намного больше.

– Да ладно не дуйся, – пихает меня Айзек. – Я по тебе соскучился.

– Мы видимся каждый день. – Я обнимаю его за талию.

– Ты знаешь, о чем я.

Не знаю и знать не хочу. Вслух я ничего не говорю, да и не успела бы. В нескольких футах от нас останавливается шикарный «Мустанг».

Айзек присвистывает. Со стороны водителя дверь открывается и из машины выскакивает улыбающийся Макс.

Кажется, я разучилась дышать.

Я видела его разным: меланхоличным, печальным, игривым и похотливым. Но таким – никогда. Он выглядит по-настоящему счастливым.

Его темные глаза горят, когда выйдя, он слышит детский плач и тут же на него реагирует. Заглянув в открытое окно, он нежно обращается к ребенку:

– Я скоро, малыш.

Мое сердце бьется так громко. В ушах шумит. Я не знаю, что со мной, но мое тело словно вата.

Из машины я слышу женский голос:

– Папочка ненадолго, сладкий.

Папочка.

В машине его сын и… мать его ребенка?

Макс, все так же счастливо улыбаясь, направляется к подъезду и замечает нас. Его улыбка сползает с лица. Он так же растерян и не знает, что сказать.

– Привет, старик. – Айзек бросает на нас взгляды и протягивает ему руку.

Макс словно просыпается и отвечает на рукопожатие.

– Привет. – Он смотрит на меня. – Лив.

– Макс.

Мы стоим в неловком молчании. Из машины снова раздается бормотание ребенка, и я смотрю в ту сторону. Я вижу девушку. Она что-то ласково говорит ребенку и поглядывает в нашу сторону.

– Твой сын? – спрашивает Айзек.

– Да, – отвечает Макс, все так же глядя на меня. – Я бы поболтал, но…

– Да, да. – Айзек улыбается и тянет меня к себе. – В следующий раз. Удачи.

– Пока, – тихо говорит Макс и заходит в подъезд.

Я ничего не говорю. Просто поспешно заворачиваю за угол и ловлю ртом воздух.

Ну почему? Почему я так на него реагирую? Кто эта девушка? Он снова с ней сошелся? Почему так больно?

– Эй, детка. Ты в порядке? – Айзек ласково меня хватает за локоть и останавливает посреди оживленной улицы.

– Нет, нет, – честно отвечаю я и прижимаюсь к другу.

Как же я жалею, что переехала от Криса. Все могло быть так, как и должно быть. Никаких душевных терзаний и глупых детских слез.

Айзек продолжает меня крепко прижимать к себе, не задавая не единого вопроса. Впрочем, ему и не нужно ничего объяснять.

– Я с тобой. Все будет хорошо, милая.

– Знаю, тебя это не утешит, но хотя бы будешь знать, что ты не одна хандришь. – Айзек появляется из кухни и встает рядом со мной за баром.

– Что случилось, котенок?

Девушка, заказавшая у меня две текилы, слышит мое ласковое обращение и фыркает. Одна из поклонниц Айзека.

Мне удается взять себя в руки и отработать пару часов с улыбкой до ушей. Но из головы не уходит образ счастливого Макса. Конечно я не хочу, чтобы он страдал, но какая-то эгоистичная частичка меня надеялась, что ему тоже плохо от того, что у нас ничего не вышло.

– Эй, ты лишаешь меня чаевых, – возмущается Айзек, глядя вслед уходящей девушке.

– Рассказывай, – требую я.

– Том мне изменяет, – спокойно произносит Айзек.

Моя рука с двумя бутылками пива замирает. Парень, который их заказал, непонимающе наблюдает за мной.

– Лив, – стреляет глазами на мою руку Айзек.

– Пожалуйста, – я улыбаюсь и отдаю сдачу и пиво.

У бара пока никого нет, и я быстро пользуюсь этим случаем. Беру лицо друга в свои руки и смотрю внимательно.

– Ты уверен?

Он грустно улыбается.

– Брось, Лив. Ты не удивлена. Не особо-то он тебе и нравился.

Я опускаю руки и грозно на него смотрю.

– Ты хочешь сказать, что я лицемерная?

– Нет. Я не это хотел сказать. – Айзек закидывает белое полотенце на плечо и, опираясь на стойку, смотрит в пол. – Все дело в том, что я понял. Понял, что ты не обрадовалась тому факту, что я предложил Тому съехаться.

– Мне просто показалась это слишком поспешным решением. Но Том мне действительно нравится.

До этого момента. Я была удивлена, но ничего не сказала, потому что не хотела вмешиваться.

– Но ты могла бы меня отговорить. Ты всегда принимаешь верные решения, – печально говорит Айзек.

Сейчас он похож на милого и обиженного ребенка. Мое