Беззвучная нота - Нелия Аларкон

— Все в порядке. Я тебя не виню, — шепчет Каденс.

Понятия не имею, почему мы шепчемся, когда находимся в конференц-зале одни, но я шепчу ей в ответ.

— Я бы хотела, чтобы ты это сделала. У меня сложилось впечатление, что мы, — я прочищаю горло, — прервали ваш вечер.

Неловко говорить о сексуальной жизни моих студентов. Я не поощряла эту тему даже в коридорах Redwood Prep. Но я также знаю, что Каденс и Датч женаты.

— Кажется, нам обоим прервали сон, — Каденс указывает на мою шею.

— Хм?

Она краснеет.

— Ничего.

Но уже слишком поздно.

Я достаю свое компактное зеркальце для макияжа и осматриваю шею. Ужасный вздох вырывается, когда я обнаруживаю синяки. Следы страсти усеивают мое горло, следуя по следу, который ранее оставили губы Зейна.

С замирающим сердцем я смотрю на удивленную Каденс.

— Раньше такого не было. Я проверяла, — объясняю я, чувствуя себя так, будто меня поймали на чем-то неправильном.

— Они, как правило, темнеют со временем. — Она похлопывает меня по руке, как старая морщинистая бабушка. — Уложи волосы вот так. — Она указывает на свои темные волосы, закрывающие шею. — Водолазки тоже подойдут.

Моя улыбка дрожит.

Я получаю совет, как скрыть любовные укусы от студентки-отличницы. Отлично.

Прежде чем успеваю объяснить ей, что такие вьющиеся волосы, как у меня, бросают вызов гравитации и не падают на плечи без ведра воды и геля, дверь открывается, и входят «The Kings». Воздух немедленно выкачивается из комнаты. Они все высокие и царственные и кажутся особенно опасными сегодня вечером с этими серьезными лицами.

— Ты думаешь, они действительно вышли, чтобы проводить Сола сюда? — шепчет мне Каденс, глядя на них. — Или ты думаешь, у них была встреча без нас?

Я сжимаю губы, не отвечая. Раньше «The Kings» приглашали меня на эти частные встречи. Но теперь, когда я просто «жена Зейна», похоже, они тоже относятся ко мне, как к чему-то хрупкому.

Сол идет в центр комнаты, и я удивляюсь, когда он начинает разговор. Я была почти уверена, что Зейн заговорит, так как именно он потащил своих братьев и лучшего друга на встречу посреди ночи.

— Я слышал, Холл приходил к тебе с просьбой о помощи, — вежливо говорит Сол.

Я сажусь прямо. Его голос настораживает меня. Что-то в нем не так. Больше, чем обычно. Под глазами темные круги, он прячет руки в карманах, словно не хочет, чтобы мы их видели.

— Он просил о пощаде, — хрипло заявляет Зейн. Он стоит далеко от меня, плечи напряжены. Все еще выглядит сердитым.

— Что именно он сказал? — спрашивает Сол, скучающий.

— Он сказал мне, что кто-то следил за ним. Что он ворвался в его комнату. Стоял над ним с ножом и угрожал ему.

Кажется, никого это не удивляет.

Никого, кроме Каденс.

Она ахает и наклоняется ко мне.

— Правда? Кто-то ему угрожал? — Ее взгляд обостряется и пронзает мужа.

Датч ворчит и качает головой.

Они с минуту сверлят друг друга взглядом, а затем плечи Каденс расслабляются.

— Это был не Датч. Так кто же это был?

Сол переводит на меня свои мертвые черные глаза.

— Главное, что Холл сломлен. Он больше не причинит тебе вреда. — Он дергает острым подбородком в сторону Зейна. — Или любого из нас. Если ты действительно хочешь его использовать, он подчинится.

Дрожь пробегает по моей спине. Какая бы версия Сола ни вышла сегодня вечером, это определенно не та, которую я хотела бы встретить в темном переулке.

Внезапное движение слева привлекает мое внимание. Я вижу, как Зейн крадется вокруг стола. Резкими движениями он сбрасывает с себя куртку и накидывает ее мне.

— Я не… — Я начинаю снимать куртку.

Он смотрит на меня сверху вниз и хмурится.

Натягиваю гигантскую ткань на плечи, позволяя теплу поглотить мое тело. Зейн, должно быть, заметил, как я дрожу, и принял это за холод.

— Вся эта идея смехотворна, и она мне не понравилась с первого раза, когда я ее услышал.

Финн искоса смотрит на Датча. Он кажется более нервным, чем обычно. Вместо того чтобы сесть с электронной или бумажной книгой, он стоит — на самом деле развалился — у двери.

Его ноги — такие же невообразимо длинные, как у его братьев — согнуты, а подошва одного винтажного кроссовка прижата к стене. Несмотря на его непринужденную позу, палец постукивает по колену, напоминая мне Зейна, когда тот барабанит по столу во время контрольной.

— Мне это тоже не нравится. — Зейн возвращается к братьям. — Вы, ребята, это уже знаете.

Каденс смотрит на меня через стол.

Я разделяю ее обеспокоенный взгляд.

Ребята говорят так, будто у них была дискуссия перед этим. Значит, они действительно строили планы и делились информацией без нас.

— Я за, — говорит Датч, выдвигая стул рядом с Каденс. Я не удивлена, что он сидит рядом с ней. Но я чуть не падаю со стула, когда он смотрит на меня и опускает голову с чем-то близким к уважению. — Если хочешь рискнуть, я говорю, сделай это. Холл может также сделать себя полезным.

— Я в полном замешательстве, — вмешивается Каденс. — Что ты имеешь в виду под «использовать Холла»? Для чего?

— В качестве мальчика на побегушках, — объясняет Датч.

Глаза Каденс округляются.

— Но он сломал запястье Зейна! Ты правда думаешь, что ему можно доверять после этого?

Зейн хмурится и многозначительно смотрит на меня.

— Он сделал гораздо хуже, чем просто сломал мне запястье.

Я отвожу взгляд.

— Мы делимся пополам, — говорит Сол, его взгляд скользит мимо Каденс и останавливается на мне.

Интересно, он намеренно игнорирует Каденс? Я заметила, как мягок с ней Сол, и всегда думала, что у них все сложилось бы само собой, если бы Датч не был таким… ну, Датчем.

— Что это значит? — спрашиваю я.

— Это значит, что это твое решение, — отвечает Зейн, крутя барабанную палочку в пальцах. Понятия не имею, откуда он ее взял, но вполне логично, что он сейчас ее крутит. Я чувствую его беспокойную энергию за милю.

— Сол думает, что мы можем ему доверять, но я не думаю, что стоит рисковать, — говорит Финн.

— Если мы подождем, мы сможем придумать лучшее решение.

— Если мы подождем, я взорвусь, — честно отвечаю я.

— Это твое решение, — снова говорит Зейн, подчеркивая каждое слово.

Я смотрю на Каденс, которая поднимает обе руки в знак капитуляции.

— Я не вмешивалась, когда вы с Зейном решили не наказывать Холла. Я останусь на этой позиции.