Эффект Грэхема - Эль Кеннеди

Ее запястье остается между моими сжатыми руками. Я не могу удержаться, чтобы не погладить пальцами ее бледную хрупкую кожу.

— Я знаком с детьми известных людей, — говорю я ей. — Думал, ты будешь похожа на них. Но ты совсем не такая.

Зубы Джиджи на мгновение впиваются в ее нижнюю губу. Затем она облизывает обе губы, не сводя с меня взгляда.

— Просто для ясности, ты не пытаешься встречаться со мной.

— Нет. — Я хихикаю. — Если ты хочешь, чтобы кто-то был с тобой мил и водил тебя на свидания, я не твой мужчина. Я не силен в таких вещах.

— Тогда в чем же ты силен?

Это вопрос с подвохом, и мы оба это знаем.

Я переворачиваю ее руку, затем намеренно провожу большим пальцем по центру ладони. Замечаю, как она дрожит.

— Я хорош в том, чтобы сделать тебя влажной, — говорю я, слыша хрипотцу в своем голосе. — И я трахну тебя так хорошо, что ты будешь думать об этом несколько дней. Это будет лучший трах в твоей жизни.

Она снова прикусывает губу. Затуманенный, жаждущий огонек в ее глазах почти убивает меня. Я почти притягиваю ее к себе на колени и целую. Но это она колеблется. Это должен быть ее ход.

И она его не делает.

Мое тело плачет от безмолвного разочарования, когда она медленно встает на коньки.

— Давай на сегодня закончим, — предлагает она. — Наши головы в другом месте, а это верный путь к травмам.

Я иду за ней обратно к мужским раздевалкам, где мы садимся бок о бок на скамейку, чтобы расшнуровать коньки. Джиджи снимает свое снаряжение, пока не остается в майке, спортивном лифчике и мужских шортах. Я стараюсь не пялиться.

— Схожу быстро в душ, — говорит она, направляясь к двери в другом конце комнаты.

Я остаюсь на скамейке, дышу через нос. Делаю глубокие, ровные вдохи.

Господи. Я хочу ее. Никогда не ожидал, что это произойдет. Совершенно не был готов к этому. И не знаю, что с этим делать.

Я слышу, как включается душ, и вскоре с той стороны в раздевалку проникают клубы пара. Мне тоже нужно принять душ, поэтому, пока жду, когда Джиджи закончит, я снимаю свою тренировочную одежду и засовываю ее в сумку. Убираю остальные свои вещи, когда сквозь шум журчащей воды прорывается ее приглушенный голос.

— Райдер?

— Да? — Я кричу в сторону душа.

— Я забыла полотенце. Можешь принести мне?

Мой член становится тверже хоккейной клюшки в руке. Сделав еще один глубокий вдох, я прислоняю клюшку к своей сумке.

— Конечно. Одну секунду.

Я подхожу к стене со шкафчиками, где хранятся свежие полотенца. Беру два с полки. Затем я прохожу сквозь насыщенный паром воздух, нависающий, как навес, над рядами душевых кабин. Большая часть пара выходит из третьей кабинки.

С колотящимся сердцем я останавливаюсь перед белой шторкой. Мельком замечаю дразнящие очертания ее тела, размытую вспышку изгибов и золотистой плоти.

Я прочищаю горло, чтобы объявить о своем присутствии, затем подношу полотенца к краю кабинки.

— Держи.

Шторка шуршит.

А потом она распахивается.

Вместо того, чтобы взять у меня полотенца, Джиджи стоит, полностью раздетая для меня.

Она невероятна.

Дыхание становится прерывистым, когда ее обнаженное тело ослепляет меня. Упругие груди с коричневато-розовыми сосками. Они тугие и сморщенные, несмотря на горячую воду в душе. Мой язык покалывает от желания облизать их.

Я отрываю взгляд от ее сисек, чтобы обуздать искушение, но он попадает только между ее ног. Еще более соблазнительное место. Она полностью гладкая, и теперь мой язык облизывает мои губы так, как он хочет лизать ее киску.

В ее глазах читается приглашение.

Я вешаю полотенца на крючок. Затем, не говоря ни слова, захожу в кабинку и задергиваю за собой шторку. Она обнажена. Я все еще в своих боксерах. Но, может быть, это и к лучшему — сохранить барьер между ней и моим ноющим членом.

Ее взгляд пристально, долго и с жаром путешествует по моему телу. Останавливается на грудных мышцах. Прессе. Очень заметных очертаниях моего члена. От восхищения ее глаза темнеют, и будь я проклят, если не получаю от этого удовлетворения. Я хочу, чтобы ей понравилось мое тело. Я хочу, чтобы она использовала его как свою личную игровую площадку.

Несколько долгих секунд никто из нас не произносит ни слова. Вода струится по ней, капельки скатываются по ложбинке между ее идеальными сиськами, скользят по плоскому животу, скульптурным бедрам.

— Райдер, — умоляет она, и это все, что нужно.

Я присоединяюсь к ней под струями, наклоняясь, чтобы поцеловать ее, одновременно просовывая руку между бедер.

Она ахает, и я проглатываю звук губами. Медленно прижимая ее к стене, я провожу костяшками пальцев по ее щели. Ее бедра двигаются, пытаясь прижаться к моей руке. Я потираю ее клитор с легкой лаской, надавливая только тогда, когда она начинает хныкать мне в рот.

Я прерываю поцелуй и вдыхаю облако пара. Он кружится вокруг нас, капельки прилипают к ее полной нижней губе, когда она смотрит на меня из-под невероятно длинных ресниц.

— Больше, — умоляет она.

— Больше чего? — Улыбка щекочет мои губы. — Больше этого?

Я провожу рукой по ее киске.

Джиджи стонет.

Пока она покачивается на моей руке, я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее снова. Мне нравится, какая она на вкус. То, как она трется о мою руку. Я закидываю одну из ее ног себе на бедро, раскрывая еще больше, чтобы засунуть в нее два пальца. Ее мышцы сжимаются вокруг них, и я, черт возьми, чуть не падаю в обморок от вожделения.

Мне нужно, чтобы мой член был в ней. Господи.

Целуя ее до бесчувствия, я скольжу пальцами внутрь и наружу, в то время как тыльная сторона моей ладони давит на ее клитор. Другой рукой я сжимаю ее грудь, играя с затвердевшими бутонами ее сосков.

Когда она пытается протянуть руку между нами, чтобы коснуться моего члена, который напрягается под влажным материалом моего нижнего белья, я недовольно отталкиваю ее нетерпеливую руку. Я, блядь, слишком сильно этим наслаждаюсь и не хочу отвлекаться. Каждая клеточка моего существа зациклена на звуках, которые она издает. На неровном дыхании и тихих всхлипах.

Теперь она трахает мои пальцы со всем рвением, закрыв глаза и