Мой прекрасный враг - Ники Сью
Глава 47
Всю ночь я почти не спала, обдумывала слова Оли. Никак они не шли у меня из головы, словно яркими вспышками озаряя сознание. Нравился ли мне Максим? Однозначно. Рядом с ним я чувствовала за спиной крылья? Еще какие. Но будет ли он официально рядом с той, чья репутация превратилась в черную кляксу, привлекающая внимание каждого второго умника в универе? Вот здесь я терялась в сомнениях.
Однако уже на следующий день мои сомнения начали затухать. Во-первых, Тоня поразила своим открытием века, вернее, просто хорошими новостями, но я им была безумно счастлива. Оказалось, в пабликах удалили все посты обо мне, комментарии же затерли.
– Но это еще ничего не значит, – покачала головой Миронова, когда мы вышагивали по коридору в сторону столовой. Сегодня Макса я не видела, хотя создавалось впечатление, что мы не общались вечность. Сердце в груди подвывало, подобно одинокому волку, сходящему с ума в зимнем лесу от одиночества.
– Не скажи, – вмешалась Оля.
– В смысле?
– На комментах с именем Полины и фамилией Королёва стояли фильтры, – пояснила Тихонова.
– С чего ты взяла? – не поняла я, вглядываясь в лицо подруги.
– Я только что, ты прости уж, попробовала написать о тебе гадость. Текст моментально удалился.
– Ого! – присвистнула Миронова. Что ж, теперь и я пребывала в легком шоке. Еще вчера в группах была помойка, где каждый второй норовил вывалить мусор мне на голову. А сегодня выходит – поставили запрет? Совпадения ли? А может это по чьей-то просьбе?
Я задумчиво вздохнула, открывая дверь в столовую. До нас моментально долетел запах еды и шум болтливых студентов. Большая перемена давала о себе знать.
– Вот это очередь, – приуныла Оля, подмечая, что с обеих сторон раздачи толпится народ, практически не двигаясь. Да и столиков свободных уже почти не осталось, поздно мы пришли.
– Идемте туда, – показала Тоня на правый угол. – Там вроде поменьше.
Мы переглянулись, затем, не сговариваясь, двинулись по направлению к стойке раздачи. Пока шли, продолжали обсуждать группы, запрет комментариев и кто к этому может быть причастен. Конечно, мысли сводились к Ледовскому, по крайней мере, мне хотелось верить, что именно он помог, ведь обещал остаться на моей стороне. Не знаю почему, но я вдруг улыбнулась, ощущая теплоту, что расцвела подснежником под ребрами.
Когда мы остановились в конце очереди, я лениво пробежалась глазами по той зоне с холодильником, где стояли разные салаты. И только пару человек продвинулись, освобождая нам место рядом с подносами, как буквально из ниоткуда возник парень. Высокий такой, щуплый, с курносым носом и довольно тонкими губами.
– Эй! – буркнула Тоня, притопывая нервно ногой. – Вообще-то тут очередь, дружочек.
– И что? – незнакомец так покосился, словно увидел большого таракана на кухне, от которого пора избавиться. Мне сделалось не по себе.
– И ничего, иди за нами становись, – не унималась Миронова.
– За вами? – парень выгнул бровь, поглядывая на еще компанию друзей, что вальяжной походкой двигались к нам. Чувство надвигающейся катастрофы мигало неоновыми буквами у меня в голове. Проклятье, когда это кончится?!
– Знаешь что? – теперь подала голос и я. – Любой дурак может влезать без очереди, но это не значит, что это правильно. Никто не будет терпеть подобное.
– Да что ты говоришь? – незнакомец улыбнулся, демонстрируя свои желтые зубы. В его глазах читалась усмешка. – А ты думаешь, если удалила посты и подтерла комменты – все? Теперь пай-девочка? – в зале воцарилось молчание, казалось, даже раздачу остановили, чтобы понаблюдать за нашей перепалкой.
– Послу… – хотела было ответить я, но меня опередили.
– А ты думаешь, если ты – тупоголовый олень, никто не снесет твою чертову голову? – этот мужской голос, уверенность, холодность и дерзость, их нельзя было ни с кем спутать. Я оглянулась и замерла, увидев Максима с Денисом. Они оба стояли за алюминиевой трубой, что отделяла линию раздачи от остального зала. Ледовский держал руки в карманах темных джинс, он выглядел абсолютно спокойно, однако во взгляде читалось не просто раздражение, там будто зажигали огненные стрелы и готовили их пустить в глотку врага. Я помнила этот взгляд, именно подобный был адресован Аркадию, когда Макс кинулся с ним драться.
– Айс, – воскликнул парень. Он в момент вжал шею в плечи. Казалось, незнакомец растерялся столь неожиданному ответу на свою реплику. – Это… ты просто, наверное, не в курсе.
– Да ну?
– Да! Это… эта девка… – блеял парень. Остальные же продолжали с любопытством на нас смотреть, хорошо хоть телефоны не вытащили, не снимали на камеры. – Ты ее просто не знаешь. О ней… ну это… такие слухи ходят!
– То есть ты хочешь сказать… – Максим обвел взглядом студентов, что с открытыми ртами наблюдали за сценой в столовой, – что я не знаю свою девушку?
Кажется, у меня остановилось сердце, когда Ледовский обозначил публично меня своей девушкой. Он серьезно это сказал? При всех? Несмотря на черное пятно, которым запятнали мою репутацию? У меня едва не подкосились ноги, щеки отчего-то начали гореть, однако я продолжала стоять на своем месте и держать напускную маску равнодушия. Не хватало еще, чтобы окружающие узнали, какой, на самом деле, внутри у меня бушевал ураган в эту минуту.
– Де…девуш…ку? – то ли сказал, то ли пропищал незнакомец.
– Значит так, уважаемые, – Ледовский смотрел только на этого парня, однако фраза явно относилась ко всем в столовой. – Никто не смеет больше говорить гадости в сторону моей девушки. Я довольно не молчаливый парень, – Макс вынул руки из карманов и прохрустел пальцами. Этот жест говорил, что он серьезно настроен и не потерпит осечек.
– А вид…вид… видео… – заикаясь, ответил парень.
– Видео? Что, никогда девушек в коротких юбках не видел? Посочувствовать? И кстати, это мой клуб на видео, и Полина мне помогала в роли официантки. Хотя, будь у вас мозги, вопросов бы не задавали, – Максим продолжал говорить во множественном числе, будто вел сейчас диалог не конкретно с одним хамоватым придурком, а со всем университетом. – А теперь извинись, пока я не поставил тебя на колени.
– Я… я не… эм… – я думала, незнакомец не будет извиняться, тем более при всех. С каким пафосным видом он подкатил к нам, с каким удовольствием унижал. Попросить прощения – практически признать, что ты вел себя как последний козел. Однако…
– Извини, Полина! – как на духу выкрикнул парень, склонив голову. Нам с девочками оставалось только переглянуться в немом шоке, не особо понимая, как себя вести дальше.
– Прости, пожалуйста! – повторил незнакомец. Макс скрестил руки на
