Мой прекрасный враг - Ники Сью
– Я этого не делал, Полина. Поверь мне.
– Вот как? – я старалась сохранять спокойствие, не радоваться вслух, тем более раньше времени. Сперва нужно выяснить, если не Максим, то кто? И где он вообще пропадал, почему не звонил? Вопросов много, ответов нет.
– Это просто не имеет смысла.
– Ты так думаешь? – я скрестила руки на груди, смотря на Ледовского снизу вверх. Он был на две, если не больше, головы выше меня. И, несмотря на положение, продолжал выглядеть чертовски уверенным в себе, своей правде. А еще Макс был красивым, я это не сегодня, конечно, заметила, но вот мы не виделись, считай, два дня, и его профиль теперь казался еще более мужественным.
– Зачем мне выкладывать непонятые видео со своей девушкой? Я что, по-твоему, похож на дурочка? – несмотря на то, что фраза прозвучала довольно резко, я не могла не зацепиться за «своей девушкой». От этого стало почему-то тепло на душе, словно там запели птички.
– Не знаю, – пожала плечами. – Ты не отвечал на мои звонки, не перезвонил позже, я… Я не знаю, что у тебя на уме. Я вообще тебя не знаю, Максим.
– Аркадий натравил налоговиков на фирму отца. У меня не было возможности позвонить, прости, Полин, – Ледовский вдруг сделал шаг навстречу и потянулся к моим ладоням. Его горячие пальцы медленно и нежно скользнули по моей руке, так, будто он спрашивал разрешения на эту близость. Пульс участился, удары сердца сделались слишком частыми, я начала теряться от переизбытка чувств.
– Вот как? – кое-как ответила. Я почти не дышала, вглядываясь в по-зимнему холодные, но, в то же время, такие родные глаза. В них не было отстраненности, желания сделать больно, наоборот, казалось, Максим ждал от меня сигнала, казалось, он тоже успел соскучиться.
– Я обещаю, что все исправлю.
– Ты… – сглотнув, я на секунду отвела взгляд, боясь озвучить вопрос, что крутился на языке. Однако не могла не задать его. – Ты ведь знаешь, кто это сделал? Я о видео.
– Полина…
– Знаешь ведь? – откуда-то взялась сила, заставляющая оттолкнуть Ледовского, разорвать наш телесный контакт.
– Слушай…
– Скажи прямо, да или нет?
Он опустил голову, будто взвешивая аргументы, все «за» и «против». И это означало лишь одно – Ледовский знал, возможно, именно по этой причине не выходил на связь. Да, налоговики и работа отнимают уйму времени. Но не найти минутки, чтобы написать сообщение – в жизни не поверю. Мне сделалось горестно.
– Ясно, – я отступила, сжав лямку рюкзака. – Мне на пару пора.
– Что тебе даст имя человека?
– Подойду и спрошу в лицо, зачем он так поступил? Что я плохого, конкретно ему, сделала?! – мой голос звучал настолько громко, что я и сама себя не узнавала в этот момент.
– Я накажу этого человека сам, – сказал вдруг довольно воинственно Максим.
– Кто это? Кто это, если не ты? Слушай, я… – я опустила голову, под ребрами все еще тлел огонек, который мозг пытался погасить. – Я так не могу.
– И что ты мне предлагаешь? – теперь и Ледовский повысил голос. – Столкнуть вас лбами? Выбрать между тобой и тем человеком? Я тоже так не могу. Я готов сделать все, чтобы люди вокруг перестали чесать о тебе языками, я набью морду любому, кто тебя обидит, – кричал Максим. В его взгляде полыхало пламя, а руки сжались в кулаки. – Я на твоей стороне, слышишь. И это имя… оно тебе не нужно.
– Максим…
– Я хочу, чтобы между нами все было как прежде. А ты, Королёва, чего хочешь ты?
Я смотрела на него, на парня, зажигающего звезды в моей глупой девичьей Вселенной, и не могла понять, как мне поступить. Я окончательно запуталась.
– Мне нужно идти, Максим, – прошептала, не найдя, что ответить. Молча обошла Ледовского, а он так и остался стоять ко мне спиной, словно тоже потерялся где-то на бесконечно длинной ночной магистрали, на трассе, где вдруг погасли все огни. Наши огни.
Глава 46
Спустившись на первый этаж, я встретилась с Тоней и Олей. Они ждали меня у маленького магазинчика, что расположился рядом с лифтами. Ребята толпились там в очереди за очередными снэками и громко галдели. Заприметив меня, подруги махнули рукой, и мы вместе двинулись вдоль шумного коридора, направляясь к кафедре физкультуры.
Я шла, склонив голову, пребывая где-то в своих мыслях, в воспоминаниях, что обволакивали толстой нитью сердце, тоскующее по Максиму. Чего же я хочу в действительности? Неужели имя врага мне важней человека, заставляющего меня улыбаться? С другой стороны, что такого в этом имени? Почему нельзя просто озвучить его и жить дальше: гулять, держаться за руки, ходить в кино, играть в снежки и зависать вместе на кухне?
С губ слетел тяжелый вздох, мне однозначно нужно было время разобраться, все обдумать.
– Это же он! – громкий возглас ворвался в мои рассуждения. Переведя взгляд на Тоню, я заметила, как она резко остановилась и уставилась во все глаза на машину, что стояла на парковке.
– Кто он? – спросила Оля, опережая меня.
– Этот придурок! Это его номера! Ну ничего! Сейчас он у меня попляшет! – зловеще заявила Тоня, сжимая руки в кулачки. Она развернулась на каблуках. Сегодня подруга была в высоких ботфортах, что прикрывали коленки, и кожаных черных шортах. Поверх красовался красивый аквамариновый джемпер, подчеркивая стройную фигурку девушки.
Не говоря ни слова, Миронова двинулась быстрее пули к выходу, позабыв даже о куртке. Хотя на улице задувал морозный январский ветер, а серые облака окончательно затянули небо, не пропуская ни одного лучика солнца.
– Стой, ты куда? – крикнула я; мы едва поспевали с Олей, однако кто бы нам еще ответил. И стоило только Тоне выскочить на улицу, как она вытащила из кожаного рюкзака бутылочку с холодным кофе. Но, по иронии судьбы, пить его не стала, а вылила прямо на капот дорогого спорткара, который переливался блеском чистоты.
– Вряд ли это понравится хозяину, – заметила Оля.
– Кажется, он будет в неописуемом восторге.
– О, глянь на лицо того парня! – подруга повела пальцем, указывая на компанию ребят, что остановились напротив шлагбаума. Один из них вытащил телефон и, видимо, хотел снять на видео происходящее, но тут другой, высокий, в кожаной куртке с поднятым воротником ткнул его локтем и строго посмотрел.
– Пора забирать нашу воительницу, – воскликнула я и поспешила к Мироновой. Оля осталась у крыльца, скрестив руки на
