Люби меня, девочка - Анастасия Пырченкова
— Здравствуй, — отозвалась на мое приветствие одна из них, одарив цепким взглядом с ног до головы и обратно.
Я даже несколько неудобно себя почувствовала, стоя перед нею в простых джинсах и футболке. Сама-то она (да все они) выглядела как с обложки, одетая в элегантное платье, с красиво уложенными волосами и идеальным макияжем. Цвет корицы невероятно ей шел, подчеркивая темную внешность. С виду ей было лет сорок, не больше.
— Не знала, что у Дамира новая домработница, — добавила она задумчиво.
И вот что ответить?
Впрочем, никто в том и не нуждался.
— Раз уж пришла, сделай нам еще чайку. И приготовь что-нибудь по-быстрому заодно, — велела.
Сразу видно, что женщина привыкла командовать.
И я решила не спорить. По крайней мере, пока не разберусь, что к чему.
Поэтому молча прошла в кухонную зону, проверила чайник на наличие воды в нем, отметив ее отсутствие, пополнила его из крана и нажала кнопку включения. А пока ждала, когда он закипит, собрала использованный гостями заварочный чайник, сполоснула его и принялась раскладывать купленное по шкафчикам и полкам холодильника. И то и дело косилась на присутствующих, пытаясь понять, кто же это такие. Хотя и без того начала догадываться. Едва ли сюда прошел кто-то левый, а значит… все плохо. Для меня. Тем более, одну из присутствующих я в итоге распознала — ту самую брюнетку, с которой танцевал Дамир на недавнем вечере. Пусть она сейчас и выглядела более невинно и намного младше, но все равно не спутать. Сестра. А та, что приняла меня за домработницу, уж слишком на нее походила, только старше, и значит… мама? Дамира.
О. Боже. Мой.
Можно я уйду?
Конечно же, ничего такого я не сделала.
Да и бежать как-то уже поздно.
Как и представляться.
Да и не хотелось, если честно.
Слишком жесткой и суровой выглядела родительница любимого.
Пусть он лучше сам меня представит, как вернется.
Вот да, стоило бы, наверное, написать ему. Предупредить.
Если, конечно, он сам не в курсе.
Да нет, о таких гостях он бы точно меня предупредил, не стал подставлять под удар. Наверняка у них просто тоже есть пропуск, вот и все.
Да, точно.
А значит, надо написать.
Но сперва чай.
— Наконец-то, я уж думала, ты там заснула, — всплеснула руками госпожа Манана, если это действительно она, когда я подошла к ним и принялась молча наполнять их пустые чашки напитком с ягодным привкусом.
Мать Дамира тут же забыла обо мне. Как и остальные. Лишь сестра посматривала то и дело, словно догадывалась, но сомневалась. А я решила, пусть лучше и правда пока думают, что я приходящая работница. Не готова я в одиночку знакомиться с такой властной женщиной.
Ну и пусть это выглядело трусливо.
Зато спокойно.
Так что, когда я поставила чайничек на середину стола, и мне благосклонно кивнули, отослав взмахом руки, не стала спорить и действительно отошла.
Но не много прошла. Остановила брошенная госпожой Мананой фраза:
— Думаю, сентябрь идеально подойдет для торжества. Любимый месяц Дамира. Да и вообще осень — это самая красивая пора. И подготовиться успеем.
— Да, я тоже думаю, что это идеальное время, — поддержала женщину другая. — И Теона тоже любит осень. Правда, милая?
— Да, мама, — тихо выдохнула в согласии та самая Теона с улыбкой в голосе.
На ее щеках вспыхнул румянец смущения, и она опустила глаза в пол. Вся такая из себя покорная и милая. Приторная. Прямо до зубовного скрежета. И…
Стоп!
Что они сейчас сказали?
Какие еще нахрен традиции?
А женщины все продолжали планировать торжество, не замечая, что я так от них толком и не отошла, застыв каменным изваянием за спинкой дивана. А я стояла, не в силах не то, чтоб пошевелиться, а просто вздохнуть.
— Платье, конечно, купит Дамир, — расписывала дальнейшие планы мать Дамира. — Все, как положено…
Платье?
Какое еще платье?!
Купит Дамир…
Ей.
Той, что сейчас сияла от счастья, пока я пыталась уложить в своем мозгу нехитрую головоломку. Которая отчаянно не желала складываться в полноценную картину. Но ровно до последующих слов:
— Свадьбу сыграем в Тбилиси!
И все.
Оглушило.
Ослепило.
Задушило.
Гостьи говорили что-то еще, но у меня в мозгу как на повторе заели слова матери Дамира про “все, как положено” и “свадьбу сыграем”. Вспомнились речи самого Дамира, когда он сказал, что согласен на свадьбу по традициям, если это доставит удовольствие его матери. И вот теперь… женился. По всем их традициям. А я…
Я, кажется, задыхалась.
В груди болезненно пекло. Было невыносимо душно. Перед глазами потемнело. А в мозгу все также на повторе принялся заново крутиться женский разговор.
Быть того не может.
Нет.
Я отказываюсь это понимать и принимать.
Невозможно.
Скорее всего, я все не так поняла. И это не Дамир женится, а один из его братьев. Дамир же просто оплачивает этот праздник. Да ведь? Да?
— Как же моему мальчику повезло с тобой Теона.
— Спасибо, госпожа Манона. Уверена, мне тоже повезло, что Дамир выбрал именно меня.
— А вот тут ты права, девочка. Тебе несказанно повезло.
О, Боже.
Нет!
Нет-нет-нет!
Не верю!
Не хочу.
Не буду.
Уйти. Нужно срочно уйти.
Туда, где много простора и воздуха. Где нет этих болтливых куриц.
Нужно…
К Дамиру.
Спросить обо всем у него лично.
Да, именно так и сделаю.
Хотя нет. Не так. Лично с ним точно лучше не встречаться. Он должен обо всем рассказать, но без возможности ко мне притронуться и отвлечь. Да. Точно. Пошлю ему сообщение.
А если правда?
Если он подтвердит?
Что тогда?
Что мне делать тогда?
Так, ладно, спокойно, Ира, рано паниковать. Сперва нужно дождаться ответа Дамира, все остальное потом.
Но кто бы знал, как же страшно было набирать те два слова, складывающиеся в роковой вопрос: “Ты обручен?!”
Глава 39
Прошло четырнадцать минут с тех пор, как я скрылась в уборной на первом этаже от любопытных глаз и отправила сообщение Дамиру, на которое он пока так и не ответил. И это порождало во мне такую панику, что я едва могла разумно мыслить. Меня буквально кидало от эмоции к эмоции. От надежды к злости, центром которой являлся банальный страх.
Вдруг правда?
И если да, то как мне тогда быть?
Что сказать?
Сделать…
И стоит
