Здесь я устанавливаю правила (СИ) - Бальс Лора
Больше тянуть было нечего. Римма отвлеклась на собственное негодование, и вряд ли появится более удачный момент для борьбы, чем сейчас.
Инга осторожно переступила с ноги на ногу, стараясь, чтобы её маневры остались незамеченными. Впервые за вечер порадовалась, что дресс-код мероприятия предполагал для женщин туфли на шпильке. Занесла пятку над стопой Риммы, которая всё ещё распространялась на тему того, что не упустит своё, тем более не отдаст какой-то зарвавшейся малолетке, и с силой наступила, одновременно двинула локтем, пытаясь выбить у Риммы из руки шприц.
Неприятельница завопила от неожиданной боли и согнулась, хватаясь за пострадавшую ногу. Одновременно с этим где-то хлопнула дверь и в одном из незаметных ранее уголков полутёмного коридора вспыхнул свет. Почувствовав свободу, Инга рванула в сторону, в жуткую, но сейчас такую спасительную темноту пустой части коридора.
Она сама не знала, почему побежала именно туда. Почему не попыталась выскочить обратно в холл, поближе к людям, к толпе, к яркому свету. Инстинкт толкнул в сторону, где был шанс оказаться незаметной, невидимой, раньше, чем Инга успела придумать хоть какой-нибудь план действий. А потом возвращаться было поздно.
Осталось только лавировать в бесконечных коридорах, то и дело натыкаясь на стены и всё больше погружаясь во мрак. Настоящий, обоснованный страх смешался с иррациональным ужасом. Закусив костяшку пальца, чтобы не завыть от отчаяния, Инга заставила себя не бежать, сломя голову. Остановилась, чтобы скинуть туфли — стук набоек эхом отбивался от стен, оповещая о её передвижениях. Сначала бросила их, но, продвинувшись на несколько метров вперёд, метнулась обратно, судорожно зашарила руками по полу. Нельзя оставлять за собой следы. И потом, в один из каблуков вмонтирован жучок, с помощью которого её должна отыскать охрана.
Последняя мысль придала бодрости. Потрясённая действиями Риммы, Инга и забыла о предпринятых Молотовым предосторожностях, а сейчас испытала приступ острого облегчения. Её передвижения не должны остаться незамеченными. Все уже поняли — что-то пошло не так. Её совсем скоро отыщут, сейчас главное спрятаться на ближайшие минуты, не попасться врагам раньше, чем люди Феликса доберутся в эту часть здания.
К счастью, местный коридор больше напоминал лабиринт. Инга не могла сейчас вспомнить точный план хозяйственного крыла и найти выход, но ей хотя бы было, куда бежать.
Миновав несколько поворотов, она увидела впереди неровный пляшущий свет, и он породил ещё большую панику, чем окружавшая до этого тьма. Сейчас свет нёс угрозу, а мрак — спасение. Свет делал её уязвимой, превращал в мишень, а мрак укрывал. Не поглощал, но прятал. Инга отшатнулась, торопясь вернуться туда, где не было ни беспощадных фонарных лучей, ни чужих голосов.
В отголосках памяти мелькнуло не то воспоминание, не то некая ассоциация. Такое ведь уже однажды было… Темнота, опасность, страх. Смерть и спасение… Смутные образы вдруг вспыхнули яркими очертаниями, сложились в чёткую картину. Да, похожее с ней уже случалось. В уютном домике маминой подруги в Крыму, в далёком детстве… Оказывается, она забыла об этом на долгие годы, и лучше бы не вспомнила никогда. Слишком больно.
Но тогда она выжила, потому что пряталась в темноте кладовки. Пряталась, в то время как тётя Оля… Инга судорожно всхлипнула и сразу же зажала себе рот ладонью. Нельзя. И бежать тоже нельзя, бесполезно. Надо спрятаться. Может, это снова её спасёт.
Она снова куда-то двинулась, уже не зная, пробегала ли здесь раньше или свернула впервые. Но это не имело значения. Теперь Инга не отрывала руку от стены, стараясь наощупь найти какую-нибудь дверь, за которой сможет притаиться и ускользнуть от преследователей.
Двери попадались, но каждая оказывалась заперта. Инге казалось, что эхо враждебных голосов окружает её уже ежесекундно, доносится отовсюду, но в то же время она не могла бы поручиться, что это не плод её воображения. Казалось, что она мечется здесь целую вечность, и в какой-то миг у Инги мелькнула дикая мысль, что, может быть, она на самом деле уже умерла, была убита во время погони, и всё, что есть сейчас, ей просто мерещится. Это посмертие, которое не закончится никогда, её личная вечная пытка, неизвестно за какие преступления.
Наконец она наткнулась на небольшую нишу в тупике в конце коридора. Не очень надёжное укрытие, но Инга, не раздумывая, нырнула туда, съёжилась и вжалась в стену. Прошла ещё вечность или пара мгновений, и вдалеке снова замелькал свет, а потом вдруг под потолком вспыхнули лампочки, и вся бесконечность коридоров открылась как на ладони.
Инга по-детски зажмурилась, будто это могло сделать её невидимой.
Рядом что-то происходило. Теперь уже невозможно было усомниться в реальности звучащих поблизости голосов, звука ударов и, кажется, выстрелов.
А потом её убежище обнаружили. Несмотря на то, что Инга так и не нашла в себе сил открыть глаза, она почти физически ощутила тот момент, когда её заметили. Отчаянно замотала головой, будто надеялась уговорить преследователей пожалеть её, не трогать, подыграть и сделать вид, что её не видно. И только ощутив прикосновение к плечу, хрипло завопила, замолотила кулаками, в которых всё ещё сжимала туфли, вокруг себя, попадая больше по воздуху.
— Тихо, принцесса, это всего лишь я. Всё нормально… Да уймись уже, слышишь?! Не говори, что ты свихнулась за какие-то пять минут… Твою ж мать! Где там Феликс, а?!
Она слышала смутно знакомый голос, но сосредоточиться на словах или хотя бы понять, вспомнить, кому этот голос принадлежит, никак не удавалось. В сознании крутилась лишь одна мысль — её обнаружили, обнаружили!.. Надежды больше нет.
Ей ещё что-то говорили, трясли, несколько раз хлопнули по щекам. А потом Инга вдруг почувствовала, что её больше никто не удерживает, но свобода длилась совсем недолго — почти сразу она оказалась тесно прижатой к чьей-то груди. Так странно, словно её не похищали, а… обнимали? В нос ударил знакомый, ставший уже родным запах — смесь сандала, кожи и цитруса.
— Девочка моя… Инга, родная, пожалуйста… Посмотри на меня, ну. Всё закончилось, Инга, всё хорошо. Ты слышишь? Посмотри на меня!
Инга открыла глаза. Прерывисто вздохнула, всё ещё не решаясь посмотреть по сторонам. Способность осознавать происходящее медленно возвращалась.
— Ф-феликс? — прозвучало вопросительно, недоверчиво.
Она действительно не могла поверить, что всё завершилось, что завершилось в их пользу.
— Родная моя, — с неприкрытым облегчением выдохнул Феликс, крепче прижал её к себе. — Как ты меня испугала. Всё хорошо, слышишь?
Инга неуверенно кивнула, чуть отстранилась, чтобы разглядеть лицо мужчины, ещё раз убедиться, что это точно он, и что с ним всё в порядке. И только тогда, глядя в полные беспокойства глаза, заплакала, выплескивая весь пережитый ужас.
Глава 33
Инга уткнулась в его плечо и слабо вздрагивала, постепенно успокаиваясь. Феликс гладил её по спине, шептал что-то утешающее, но сам не вникал в смысл собственной скороговорки. В голове звенела одна мысль — жива, не пострадала.
Руки до сих пор дрожали. Он думал, что сердце остановится за минуты неизвестности. Едва понял, что ситуация из тщательно спланированной превратилась в форс-мажорную, как грудную клетку сковало болью. Сильной, отдающейся в левую руку, которая враз онемела. Воздух вокруг словно загустел и с трудом, через силу удавалось протолкнуть его в лёгкие. Сквозь гул в ушах пробивались, а может просто чудились жуткие слова. «Её нигде нет… Поздно» Как тогда… А потом будет звонок. «Если хочешь увидеть свою девку… Не обещаю, что невредимой…» Издевательский смех…
Нет! Это всё было давно. И повториться не может! Всё ведь просчитано, продумано от и до…
Это всё из-за него. Может, он проклят или просто какой-то урод, что приносит несчастье тем, кто рядом и любит. Нельзя было так рисковать. Дело не в возможностях и хорошем плане, это — судьба. Он несёт смерть любимым. Сначала Лара, теперь… Нет!
