Джанет Дейли - Дурная слава
Земля под ними была неровной, каменистой и усеянной кустами полыни, кое-где эти кусты возвышались от земли на четыре фута. Лошадям приходилось объезжать такие высокие заросли.
Погоня была успешной, теперь их отделяло от стада не более двадцати ярдов. Нахлестывая лошадей, они одолели подъем, но прямо перед ними на тропе возникли эти чертовы высокие кусты полыни. Гнедой отпрянул, стараясь не столкнуться с кустарником, седло соскользнуло, и Киннкэйд вылетел в кусты головой вперед. Инстинктивно он повернулся на правый бок, чтобы уберечь от удара свою и без того покалеченную левую руку. К счастью, ветви упруго прогнулись под ним, ослабив силу удара.
С минуту он лежал, оглушенный падением, чувствуя, как сломанные острые стебли вонзаются ему в тело. Сильной боли он не испытывал, было только общее неприятное ощущение от тупого удара.
Выбравшись из зарослей полыни, Киннкэйд оглядел себя. Рубашка его была разорвана в нескольких местах, но на теле, кроме мелких царапин, не было никаких повреждений. Он посмотрел по сторонам в поисках своей лошади. Мерин с болтающимся на боку седлом стоял в нескольких ярдах от него.
Винс повернулся назад и резко остановил свою лошадь возле Киннкэйда. Оглядев напарника, он широко улыбнулся:
— Я вернулся посмотреть, жив ли ты. Во время такого падения люди обычно ломают шею.
— Тебе не удастся так легко избавиться от меня, Росситер. — Киннкэйд поймал поводья своего мерина. — Я куда более везуч и вынослив, чем ты предполагаешь.
— Посмотрим. — Ухмыляясь, Винс резко повернул свою лошадь и погнал ее вслед за стадом.
Проехав с милю, Винс нагнал стадо, и ему удалось повернуть его назад. Когда Киннкэйд наконец присоединился к нему, они загнали животных в каньон. Вечером Винс в походной столовой на все лады, не жалея красок, расписывал падение Киннкэйда.
— Жаль, что тебе не удалось удержаться на лошади, — заметил Дик. — А то бы ты мог похвастаться изобретением нового способа езды — в седле на боку лошади, а не на спине.
— Или оригинальным вариантом индейского фокуса. Я говорю о езде, свесившись с седла, — добавил Боб Уотерс. Лицо его при этом оставалось непроницаемым.
— Я все понял! — отозвался Эл. — Эти техасские ребята никогда не знают, как крепить седла и подтягивать подпруги. Оказывается, они так странно говорят, потому что слишком часто приземляются головой.
Это добродушное подкалывание продолжалось до тех пор, пока Киннкэйд не заполз отдыхать в свою палатку.
— Ты собираешься спать на своем матрасе, Киннкэйд? — крикнул ему вслед Эл. — Я думал, что после того, как ты узнал, какова мягкая полынь, тебе захочется спать в кустах.
Киннкэйд невольно присоединился к дружному смеху. Добравшись наконец до постели, Киннкэйд так и не смог уснуть. От ушибов ныло все тело. Сколько он ни лежал с закрытыми глазами, сон бежал от него.
Но вот в предрассветной мгле послышались первые звуки просыпающегося лагеря. Дикий Джек разжег огонь и поставил кофе. Когда Боб Уотерс начал обходить палатки и поднимать людей, аромат кофе распространился уже по всей стоянке.
Как всегда, Винс последним встал и последним вошел в столовую. Держа в руке кружку с кофе, он присоединился к остальным, и Боб Уотерс тотчас же принялся распределять работу на день.
— Мы с Киннкэйдом отправимся в сектор Игл-Галч, — подал голос Винс. — Я знаю все закоулки, где могут скрываться коровы, а возможно, и несколько таких мест, которых даже им еще не удалось найти.
— Как хотите, — ответил Уотерс, — это место остается за вами.
— Проверь получше, в порядке ли подпруга, — ухмыльнулся Винс, обращаясь к Киннкэйду.
— Можешь на это рассчитывать.
С первыми лучами солнца работники направились к своим лошадям. Киннкэйд, расправив попону на спине мерина, положил на нее седло и несколько раз проверил подпругу. Когда уже все было готово, он услышал, как рядом чертыхнулся Винс.
— Что, есть проблемы?
— Моей проклятой лошади придется укрепить подкову, — проворчал Винс. — Можешь отправляться без меня.
— Но ведь все были обязаны проверить подковы накануне, — напомнил ему Дик.
— Я так и сделал. Вчера она сидела крепко, — грубо огрызнулся Винс. Потом, взяв себя в руки, он повернулся к Киннкэйду: — Поезжай не торопясь к Игл-Галч, а я поеду на север, и встретимся ниже Темпл-Бютт.
— Прекрасно, мне это подходит. Но не задерживайся слишком долго, — сказал Киннкэйд. — Мне не хочется тебя разыскивать.
— Не беспокойся. Я буду на месте, — заверил его Винс, и в его улыбке проскользнуло что-то недоброе.
Как только Киннкэйд уехал, Винс занялся подковой.
В утренней прохладе Киннкэйду ехалось необыкновенно легко и радостно. Он пустил лошадь рысцой, наслаждаясь свободой и открытостью этой земли. Ему казалось, что прошло совсем немного времени, но вдали уже маячил Темпл-Бютт. Киннкэйд направился к его крутому откосу и ехал до тех пор, пока не добрался до широкого пересохшего оврага Игл-Галч. Определив границы своего участка, он занялся поисками скота. Когда-то этот овраг был руслом реки, но горный ручей, питавший ее, как видно, пересох несколько столетий назад.
Винс спрятал взмыленную лошадь в каком-то кустарнике за холмом, нашел в седельном мешке бинокль и, оглядев склон холма, устроился на его вершине в ложбинке, выщербленной ветрами. К вершине льнули кусты полыни, и эта поросль была настолько густой, что за ней можно было укрыться.
Он снял шляпу и положил ее на землю рядом с собой, ярко-желтый шейный платок он тоже снял и запихнул его в карман штанов, потом зарядил ружье и взвел курок. Проделав все это, он взял бинокль и начал внимательно оглядывать поросшие полынью равнины по обе стороны оврага.
Пот катился по его лицу и жег глаза. Винс бес конца смахивал его рукавом и снова подносил к глазам бинокль, оглядывая равнину. Он уже почти потерял надежду увидеть Киннкэйда, когда заметил всадника, погоняющего трех коров. Винс опустил бинокль, решив подпустить медленно ехавшего Киннкэйда поближе.
Через некоторое время Киннкэйд оказался настолько близко от него, что бинокль стал ненужным. Винс отложил его в сторону и облизал внезапно пересохшие губы. Подняв ружье, он весь сосредоточился на мишени. Однако нервишки у Винса пошаливали, пот ручьями струился по лицу.
К девяти часам утра Киннкэйд спугнул трех коров и теперь гнал перед собой это рыжее трио. Берег глубокого высохшего оврага вынудил их жаться с правой стороны русла. Каменистый холмик, поросший полынью, отчасти скрывал от него Темпл-Бютт, где он должен был встретиться с Росситером. Киннкэйд внимательно посмотрел туда, пытаясь различить хотя бы облако пыли, говорящее о присутствии Росситера. Однако он ничего не увидел, и это его насторожило.
