Оливия Карент - Кракле
Дальнейшее развитие событий стало для Олимпии сущим кошмаром. Охранники начали тянуть ее в одну сторону, а Джордж и Стас — в другую. Мужчины были настолько увлечены, что не обращали внимание на отчаянные призывы Олимпии, которая была сейчас, как никогда раньше, близка к тому, чтобы ее тело оказалось расчлененным, как минимум, на две половинки.
Этот силовой спор противоборствующих группировок по перетягиванию Олимпии решил ее блузон. Нитки, не выдержав столь энергичного воздействия, в конце концов, порвались, и Олимпия, к своему несчастью, свалилась прямо в руки охранников. Впрочем, это было, как оказалось, уже не важно, потому что муж и сын были схвачены дополнительным подкреплением подоспевшей охраны.
Дальнейшее поведение «банды» повергло охранников в шок. Олимпия, едва оказавшись на земле, мгновенно обрела, в прямом и переносном смысле, временно утраченное равновесие. Она с озадаченным видом, чуть развернувшись, внимательно осматривала свой блузон, дыра на котором расползалась не то что от каждого движения или прикосновения, но даже при дыхании Олимпии. Она сразу заключила, что через полчаса окажется одетой уже не в блузон, а мексиканское пончо.
Было очевидно, что ничто другое, кроме одежды, женщину не волнует, поэтому один из охранников обратился к мужчинам.
— Что вы здесь делаете? — строго спросил он.
Джордж, до которого теперь, когда жена твердо стояла на собственных ногах на земле, дошел весь комизм сложившейся нелепой ситуации, и понимая, что им не избежать перспективы предстать «пред светлые очи господина Редфорда», оглушительно захохотал.
Охранники ошеломленно воззрились на него, затем дружно посмотрели на Стаса.
Тот неожиданно распрямился в полный рост, откинул назад голову, прикрыл глаза, скрестил на груди руки и замер. Весь его вид… а темноволосый Стас был одет в черные джинсы и черный свитер… и принятая им поза вдруг навеяли невероятное чувство ужаса. Оно усилилось, когда Стас заговорил. Он, очевидно, переволновался, поэтому свою речь произнес почему-то на каталонском диалекте. На фоне Джорджа, который теперь буквально рыдал от смеха, проникновенный выразительный голос Стаса звучал явным диссонансом.
Для охранников эффект этого необъяснимого здравым смыслом дуэта отца и сына явился эффектом разорвавшейся бомбы, которая оглушила и контузила каждого из них.
Когда Стас умолк, они, наконец, пришли в себя, схватили всю троицу сумасшедших бандитов и доставили к господину Редфорду.
Не поддавалось описанию удивление охраны, когда выяснилось, что эти «бандиты» мало того, что были хорошими знакомыми хозяина, но дамочка, к тому же, оказалась известной писательницей. А главное, никто так и не понял, почему эти трое не могли пройти на виллу, как все нормальные люди, через ворота и дверь?!!
Некоторое время спустя, Олимпия взглянула на Редфорда и с милой обаятельной улыбкой объявила:
— Александр, я хотела бы выпить стаканчик сока, но…
Он внимательно посмотрел на нее, хитро прищурился и, усмехнувшись, продолжил начатую ею фразу:
— …но пить вы его любите обязательно сильно охлажденным. При этом достать его из холодильника вы, Олимпия, должны непременно сами, как я понимаю.
Она засмеялась и, энергично кивнув головой, подтвердила:
— Вы понимаете все правильно, Александр.
— Кухня — там!.. — Алек выбросил руку в сторону и снова усмехнулся. — Вас проводить?
— Спасибо, не надо. Найду сама.
Едва они успели обменяться последними репликами, как тут же раздались ироничные комментарии друзей Алека, которые, как оказалось, с интересом слушали их короткую беседу.
— Олимпия, для вас сделано исключение!..
— Женщинам всегда везет больше, чем мужчинам!..
— Алек скрывает от нас своего замечательного повара и запрещает даже приближаться к кухне!..
— А нам интересно!.. Очень и очень!..
— Джеймс сказал, что этот личный повар Алека — очаровательная молодая девушка…
— Именно так! А волосы — золотая россыпь! — незамедлительно подтвердил тот.
— Чему же тогда удивляться?..
— Джеймс всегда был везунчиком! Один из всех ухитрился увидеть сокровище, которое так тщательно прячет от посторонних глаз Алек!.. Олимпия с улыбкой выслушала все, что прозвучало из уст мужчин, легко поднялась с кресла и сказала:
— Вы меня заинтриговали, господа! Это во-первых. А во-вторых, мне не терпится лично взглянуть на повара, в адрес которого прозвучало столько лестных отзывов!
С этими словами она вышла из гостиной и направилась на кухню.
Лора, стоявшая у окна, сразу повернулась на звук шагов.
— Мама!.. — обрадовалась она и поспешила навстречу Олимпии.
Та нежно поцеловала дочь в щеку и провела рукой по ее волосам.
— Лора, у тебя все хорошо? Все в порядке? — Олимпия проницательно всматривалась в лицо дочери.
— Да, мама. Все хорошо. А у вас? Что-то случилось? Почему вы здесь? забросала мать быстрыми вопросами Лора.
Олимпия успокаивающе улыбнулась.
— Ничего не случилось, Лора. Просто я отчего-то начала волноваться. Беспричинно, конечно. Ну ты же знаешь, какая я ненормальная! Втемяшится в голову какая-нибудь сумасшедшая навязчивая идея, и хоть ты убейся!.. И вот из-за этого моего, безусловно, глупейшего желания увидеть тебя мы и отправились в путь. Я хотела потихонечку, незаметно, встретиться с тобой. А в результате своей сумасбродной затеей поставила тебя в неловкое положение перед Редфордом… — Олимпия раскаянно и виновато вздохнула.
Лора хотела что-то ответить, но не успела. Ее опередил Алек, появившийся на пороге кухни.
— Вы напрасно так говорите, Олимпия, — Алек плотно прикрыл за собой дверь, дошел до середины кухни и, остановившись, продолжил: — Ваша материнская забота о дочери — выше всяких похвал! В наше время единицы матерей проявляют такую бдительность и развивают невероятную деятельность, чтобы сохранить безупречной репутацию и честь своей дочери. Ваш зять будет благодарен вам, Олимпия, всю жизнь!
Пока он это говорил, Лора вновь отошла и встала у окна, развернувшись в пол-оборота. Олимпия проводила дочь взглядом, перевела его на Алека и, скептически усмехнувшись, сказала:
— Александр, вы заблуждаетесь. Зятья, как правило, органически не выносят тещу. И именно из-за того, что она развивает бурную деятельность и во все сует свой любопытный нос!
— Возможно, в большинстве случаев это так, — невозмутимо согласился он, затем улыбнулся и добавил: — Но признательность зятя вам, Олимпия, гарантирована. Потому что, во-первых, вы вырастили и воспитали замечательную дочь. А во-вторых, потому, что вы, я убежден, будете изумительной тещей.
