Рози Томас - Влечение
Это был тяжелый удар. Ей была нужна эта работа.
— Разумеется, вы можете еще месяц проработать, — сказал мистер Эдер, складывая руки в знак благополучного окончания своей речи.
Почему она до сих пор не высказала ему, как ей противны его усики — точь-в-точь зубная щетка! И этот вощеный пиджак, и чопорная речь банковского управляющего.
— Понимаю, — проговорила Джесс, гадая, что мешает ей сейчас бросить ему все это в лицо. — Ну что ж. Пойду готовиться к открытию. У вас все?
— Да.
Он отвесил ей церемонный поклон. Она вышла на улицу, прошла вдоль теплиц. На полиэтиленовой пленке блестели капельки охлажденного пара. На автостоянке ждало несколько машин; их пассажиры — семейные пары — запаслись воскресными газетами и термосами с кофе.
Джойс была еще в цехе.
— Сокращение штатов, — коротко доложила Джесс. — С предупреждением за месяц.
На грубоватом, как колода, лице Джойс круглые дырочки глаз стали еще круглее.
— Вот сволочь. Чертов слизняк.
— Точно.
— Я… ну… просто не знаю, что сказать. Так и подмывает тоже подать заявление.
Работа была нужна Джойс даже больше, чем подруге. Джесс вымученно улыбнулась и коснулась ее руки.
— Спасибо, Джойс. Но не делай этого. Я что-нибудь найду, не волнуйся.
Она пошла в цех за партией сеянцев. Заполнила тележку «бергенами» с блестящими мясистыми листьями и отвезла к витрине у входа в питомник. Расставила поэффектнее. И до обеда успела продать дюжину экземпляров.
* * *Вечером она приехала домой, охваченная тревожными размышлениями. Бетт смотрела телевизор в гостиной. И как только Джесс вошла в комнату, щелкнула выключателем дистанционного управления.
— Как прошел день?
— Плохо. Меня увольняют.
Глаза Бетт округлились. Она встала с дивана, где сидела уютно поджав ноги, и несмело подошла к матери.
— Найдешь что-нибудь получше.
— Ты думаешь? Да, конечно.
— Мне очень жаль.
— Не волнуйся. Может быть, оно и к лучшему.
— Я могу чем-нибудь помочь?
«Да, — мысленно ответила Джесс. — Не злись. Не осуждай меня за, увы, бесспорные ошибки. Не лги мне».
— Нет, спасибо. Все будет хорошо. А ты чем занималась?
Бетт отвела взгляд; в глазах мелькнули подозрительные огоньки. Ей было явно не по себе.
— Так, ничем особенным. Сама видишь.
— Что ж, сегодня все-таки воскресенье. Пойду переоденусь.
Джесс вошла в спальню. Снизу доносились приглушенные голоса — Бетт снова включила телевизор. Должно быть, забралась с ногами на диван и свернулась клубком. Джесс открыла платяной шкаф и вытащила нижнюю коробку. Фотография Тонио была на месте. Ее подозрения подтвердились: фотографию брала Бетт, а потом вернула на место.
Джесс села на кровать и стала ее рассматривать.
Ноль эмоций. Ни вдохновения, ни подсказки, как ей быть дальше. У нее было такое ощущение, словно оборвались прочнейшие узы, благодаря которым ей удавалось много лет подряд тащиться по однажды проложенной колее.
Тщательно оберегаемая тайна грозила вот-вот вырваться на поверхность. Стремление сбросить с души камень наконец-то перевесило боязнь.
«Если спросит, — решила Джесс, — я скажу ей правду. Только если спросит».
Она убрала фотографию обратно в коробку. И ее тотчас захлестнул поток мыслей — не о Бетт, не о Тонио, не о потерянной работе, а о Робе.
Она прилегла на кровать. Лежа с открытыми глазами, представила себе тепло его гладкой кожи, голубовато-белую впадинку на поясе и приятный запах. Ею овладело непреодолимое желание раствориться в сложном, переворачивающем душу и несущем забвение акте обладания. Смех, да и только. Быть в ее возрасте такой чувствительной! Интимные отношения с Робом принесли гораздо больше радости, чем она ожидала, и, постоянно совершенствуясь, стали постоянной потребностью.
Она разрешила себе еще немного понежиться в волнах воспоминаний. Потом перекатилась на другую сторону кровати и, дотянувшись до телефонного аппарата, набрала номер Роба. И держала трубку достаточно долго, чтобы он снял ее. Если бы захотел.
* * *Роб и Кэт купили огромный пакет чипсов на полдороге между баром, где они провели вечер, и домом Кэт. Они шли медленно, по очереди неся сумку. А когда свернули на ее улочку, по недальним железнодорожным путям прогромыхал поезд — вереница огней.
Роб взял у девушки ключ и сам отпер дверь.
— Входи, — пригласила Кэт.
Он снова вспомнил тот вечер: как она поставила пластинку, как суетилась возле шкафчика над раковиной — что бы выпить? Ему стало холодно. Оглянувшись, Кэт увидела его сгорбленную фигуру и бледное лицо над кожаной курткой.
— Все будет хорошо, — произнесла Кэт, дотрагиваясь до его щеки.
— Меня мучают кошмары.
Он не признавался Джесс, но сейчас, наедине с Кэт, выплеснул наружу свой нескончаемый ужас перед сокрушенным металлом, кровью и оглушительным рокотом вертолета.
— Меня это не удивляет, — успокоила его Кэт.
— Дэнни мне не снится. Только кровь и шум. Я стараюсь проснуться, чтобы убежать от всего этого, но открываю глаза — и понимаю, что это было наяву. Кошмар продолжается.
Обычно в такие минуты он поворачивался к Джесс. Она шевелилась во сне, обдавая его слабым материнским запахом.
— Это пройдет, — заверила Кэт. — Просто нужно время.
Она помассировала ему виски.
— Лучше? Я так избавляю маму от мигрени.
Роб почувствовал, как понемногу расслабляются шейные мышцы. Кэт нагнулась и поцеловала его в макушку. Расстегнула на нем рубашку. Маленькие руки скользнули ему на грудь.
— Забудь хоть на время, — прошептала она, щекоча теплыми губами его ухо. — Нельзя все время казнить себя.
— He могу. Даже эта комната напоминает мне о том, что я сделал.
— А связь с его матерью?
— Тоже, — пробормотал Роб.
Но с Джесс он чувствовал себя защищенным. Ему было не в чем больше признаваться ей; между ними уже не могло случиться ничего хуже и страшнее, чем то, что уже случилось. Несмотря ни на что, она его не отвергла. Это придало их отношениям фантастическую легкость. Более того, Джесс удовлетворила одну его давнюю и жгучую потребность — он уж и не надеялся.
Неудивительно, что их отношения достигли такой силы. И сейчас, думая о Джесс, Роб начал возбуждаться.
Кэт была слишком умна, чтобы давить на него — продолжать расспросы о Джесс. Благодаря поразительному чутью, помогавшему ей всегда добиваться своего, она зашла вперед и села Робу на колени. На губах мелькнула улыбка: она почувствовала его эрекцию.
Они поцеловались.
— Не думай все время об аварии, — прошептала Кэт. — Тебе предстоит суд, правда? Полиция, судья и все остальные решат как положено, и тебе придется это принять. Возможно, тебя действительно посадят. Но зачем удваивать тяжесть наказания, казня самого себя?
