Джун Зингер - Звездные мечты
— Ах, как смеш-но! А ты знаешь, что на самом деле здесь смешного? Ты и твоя чертова сестрица, вы всегда считаете себя такими умными. Вы обе такие хитрожопые умницы! Черт возьми, почему ты должна есть омлет на завтрак? Ты все делаешь с такой претензией! Почему ты не можешь съесть просто яичницу, как это делают все остальные люди! Меня просто тошнит, глядя на это месиво, которое ты пытаешься съесть по утрам!
Она пристально посмотрела на него через стол. Он что, совсем сошел с ума и пытается навязать ей меню на завтрак? В это мгновение она бы с удовольствием воткнула вилку в его крупную красную руку!
Поняв, как она рассержена, он извинился:
— Прости, мне приходится о многом думать!
— Например, о чем?
— Нам надо бы завести еще ребенка!
— Если у тебя в последнее время не было минуты, чтобы оглядеться вокруг, могу напомнить — у нас недавно родился малыш!
— Нам бы не помешал еще один!
— Послушай, ты хоть слышишь, что ты говоришь? — в ужасе спросила она. — «Не помешает еще один» ребенок!
— Э, ладно, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Сейчас самое подходящее время, чтобы завести еще одного ребенка.
Она уставилась в тарелку. Ее омлет действительно выглядел совершенно неаппетитно! Дик наклонился к ней и заговорил тоном заговорщика:
— Папаша хочет материально поддерживать будущего младенца и будет нести за него всю ответственность!
Она, стараясь не расхохотаться, спросила:
— Ты имеешь в виду, что он собирается оплодотворить меня вместо тебя?
Дик откинулся назад в шоке:
— Твое чувство юмора становится с каждым днем все более вульгарным!
— Успокойся. Ты ведешь себя так, как будто я оскорбила самого папу римского!
— Я только хотел сказать, что папочка на наше имя вложит еще миллион в трастовую компанию, если у нас появится еще один ребенок.
— Вот как! Ты хочешь сказать, если у нас каждый год будет рождаться ребенок в течение десяти лет, то через десять лет мы будем иметь десять миллионов долларов? Может, нам стоит попробовать заработать эту сумму как-нибудь побыстрее? Миллион за беби этого года, а затем по нарастающей: следующий ребенок — «лимон» с половиной, следующий — два «лимона», и так далее? Мне становится очень интересно! А что мы получим, если я произведу близнецов?
В комнату вошла горничная и налила кофе. После того как она вышла, Дик закурил первую сигару и откинулся на спинку стула.
— Подумай об этом, ладно? Ты же сама жалуешься, что тебе все время не хватает денег. Может быть, мы даже будем в состоянии построить дом, именно такой, как ты пожелаешь!
— Ты говоришь, если я рожу еще ребенка, у меня будет свой собственный дом, в качестве вознаграждения. Нет малыша, нет дома, не так ли?
— Знаешь, ты с каждым днем становишься все больше похожей на свою сестру… звучишь, как тупая старая пила. — Потом он повторил, стараясь убедить ее: — Ты только подумай об этом, Анджела, прошу тебя!
Он начал снова зажигать свою сигару, и она заметила, что он пользуется спичками, а не золотой зажигалкой «Данхилл», которую она ему подарила на прошлое Рождество.
— Что случилось с твоей зажигалкой?
— Я, наверное, оставил ее в офисе.
Она обратила внимание па сюрреалистический рисунок на фирменной коробке спичек — полукруги красного, лилового и розового цветов. Анжела взяла коробку в руки. «Раунд-Ап. Лас-Вегас».
— Где ты взял такие спички?
Дик быстро облизал губы и пожал плечами.
— Ну, ты знаешь, как это бывает. Кто-нибудь положил коробок спичек… Я, видимо, подобрал их где-то. На прошлой неделе кто-то оставил спички из пивной на Аляске.
«Длинные объяснения. Слишком длинные».
После того как Дик ушел, Анжела позвонила его личной секретарше в офис, расположенный в здании Капитолия. Она действовала вслепую, просто что-то вызвало в ней подозрение.
— Лейла, губернатор Пауэр просил напомнить вам, чтобы вы проверили тот отель в Лас-Вегасе, если он сам забыл вас об этом попросить. Он думает, что оставил там свою золотую зажигалку.
— Вы правы, миссис Пауэр, он оставил ее в «Сэндс». Кстати, они уже позвонили и сообщили, что отправили ее почтой.
— Прекрасно, — ответила Анджела, пытаясь вложить в свой голос как можно больше энтузиазма.
Она положила трубку. Значит, это правда! Дик был в Лас-Вегасе. Ей он сказал, что в это время был в Вашингтоне.
— О чем ты думаешь? — Кики прищурилась. — Ты была где-то далеко. Ты не слышала ни слова, а я так много тебе сказала!
Анджела не собиралась говорить Кики об обмане Дика.
— Я думала о том, что ты не сказала ни слова ни о Рори, ни о Брэде. Как ты их нашла после своего возвращения?
Кики пожала плечами:
— Рори просто прелестна! А Брэд есть Брэд. Сладенький, как сахар, — как и раньше. Только сейчас он стал меньше улыбаться.
Она посмотрела на свои длинные ногти, покрытые лаком коричневого цвета.
— Я просто ничего не могу понять. Единственный раз в моей жизни, когда я была совсем ни в чем не виновата… Ты-то мне веришь или нет?
Анджела подбежала к ней и встала на колени рядом с ее стулом.
— Конечно, я верю!
— Что ж, тогда ты — единственная! Даже моя мать мне не верит, ты это знаешь?
— Кики, я уверена — она тебе верит. Мы разговаривали об этом.
— Когда?
— Да разве ты не знаешь? Пока ты была в Европе, мама приезжала сюда. Она купила здесь дом! Рядом с Коулом Портером, в Брентвуде.
— Никто мне ничего не сказал! Я кто здесь вообще? Падчерица? Золушка? Между прочим, зачем она купила дом в Брентвуде? Она только что купила дом в Палм-Спрингсе, и это кроме тех трех домов, которыми она уже владеет в Нью-Йорке!
— Может быть, для того, чтобы быть рядом со своими дочерьми.
— Вот как? Больше похоже на то, чтобы быть рядом с одной дочерью! Она хочет быть рядом с тобой.
— Она хочет быть близкой нам обеим.
— Ну конечно! Между прочим, я сомневаюсь, что эта дочь будет долго находиться вблизи от нее.
5
Анджела не раздумывала бы так долго — давать ли свое согласие на публикацию статьи и снимков в журнале «Нью-Йорк таймс мэгэзин», на которых они хотели показать отреставрированный губернаторский особняк в Калифорнии, — если бы не догадывалась, что фотографом будет Ник Домингез.
Ей очень понравились благородные и выдержанные снимки, сделанные журналом «Город и деревня» и запечатлевшие дом и саму Анджелу. Она понимала, что «Таймс» сделает совершенно другие снимки и другую статью, все будет по-другому. Но ее сейчас все настораживало, тем более что она была беременна — два месяца, и к тому же плохо себя чувствовала. Но Дик очень настаивал. Он сказал, что все займет не более двух дней и будет просто прекрасно, если с помощью рекламы их узнают и на Восточном побережье. Самому Богу известно, что администрация нуждается в хорошей рекламе! Он собирался баллотироваться в будущем году на пост губернатора, и ему хотелось бы, чтобы как можно больше людей видели, в каком состоянии теперь находится особняк.
