Э.В. Каннингем - Сильвия

— Я никакой не моралист, — пробормотал я.

— Ха! Да неужели? А очень похожи. Знаю я вас. Ну-ка, сколько раз вы за последние, скажем, пять лет вот так набирались?

— Ни разу.

— Ну конечно же. Конечно, ни разу. Специально себя берегли, чтобы у Молли Бэнтер назюзюкаться, пусть, мол, старая шлюха видит, как ее все презирают. Ох, до чего вы мне все отвратительны. Вы же мне постель в спальне заблевали, и в ванной несет, как из унитаза. Да вас бы любой другой с полицией на улицу выставил. Вы только не подумайте, что я такая жалостливая или что красотой вашей пленилась, еще чего. Мне просто любопытно. Да, любопытно. И к тому же у меня почти нет знакомых. Вы скажете, а гости как же? Да оглянитесь, где они, эти гости? Они сюда ради одного приходят, как это на теперешнем жаргоне называется? — ради того, чтобы набраться на дармовщинку, вот что; а жаргон этот я не выношу, никуда от него не денешься, в театре, в книгах — все одно и то же, жеманные эти словечки. Ну еще бы, ведь теперь везде одни гомосексуалисты, они и язык для себя подходящий придумали. Да, надраться ко мне заявляются, чтобы потом побахвалиться, опять, мол, старая шлюха роскошный бар устроила и всяких знаменитых людей назвала, только до самой-то шлюхи никому дела нет — кто же со мной компанию будет водить, — вот и торопятся сбежать, как Золушка с бала. Им в голову не приходит, как мне скверно. Не из-за себя скверно, не из-за вас или еще кого, просто скверно. Да, вот что. Мой дворецкий когда-то был чемпионом мира в среднем весе, так что давайте без глупостей. Причем, он не только кулаками умеет. У него всегда кастет при себе. Этот обжора Маккоун, шпана эта, как-то тут скандалить вздумал, так Джон ему мигом челюсть надвое разломал. Сообщаю вам это на всякий случай, не люблю, чтобы тут глупостями занимались. Я ни с кем глупостями не занимаюсь. И никого из себя не корчу Да, я старая тетка, которая долго заведение держала, вот и все. И не буду поминать, сколько я жертвую на больницы, приюты и прочее, и что девочки мои по сей день ко мне являются, когда им туго и негде доллар-другой перехватить, ладно, что вы в этом понимаете. Я Молли Бэнтер, вот и все. А вот вы никакой не мистер Картер, как сказано в этой липовой бумажке, ваших водительских правах. Вы частный сыщик из Лос-Анджелеса и зовут вас Алан Маклин. Дурачок вы маленький, как же это вы делом-то своим занимаетесь? Вы не думайте, я вас не обшаривала, на это Джон имеется. Ничего себе, частный сыщик!

Я только слабо поддакивал.

— Как это вам еще голову не снесли, хотела бы я знать.

— И то верно, — согласился я. — Сам не понимаю.

— Ну вот, а теперь расскажите, зачем ко мне пожаловали и почему этот идиот Суонсон отрекомендовал вас как мистера Картера. Тоже выдумали! Если собираетесь и дальше оставаться частным детективом, мистер Маклин, дам вам один совет. Раз уж понадобилось фамилию сменить, не пытайтесь что-нибудь поинтереснее выдумать, чем Смит или Джонс, а то видно, что шито белыми нитками. Смит, Джонс — тут никто ничего не заподозрит, так нет же, непременно Картер или Коэн, или Фултон. Кофе еще хотите?

Я кивнул, она налила мне чашку. Помолчала, давая мне прийти в себя, потом взялась за дело.

Я ей все рассказал. Истинную правду. За все это время после того разговора с Саммерсом первый раз я говорил всю правду, не считая наших бесед с Ирмой Олански. Только не сообщил ей имени Саммерса, и что Сильвия, теперь Сильвия Вест, живет в Калифорнии и автор книги стихов, а так выложил все начистоту. Она слушала очень внимательно, ни на минуту не отвлекаясь и глядя мне прямо в лицо, а когда я замолчал, вздохнула.

— Все вы такие, праведники паршивые, все до одного.

— Я просто частный детектив. Это моя работа.

— А что, с голода померли бы, если бы за подобное не брались?

— Нет. С голода бы не умер.

— А вот ко мне больше все такие девочки поступали, которые действительно с голода умирали.

— Я вас не осуждаю. Ни за что не осуждаю.

— Правда? — Все так же внимательно смотрит на меня своими черными бусинками. — Стало быть, соберете информацию и тогда Сильвии полный конец?

— Нет.

— Вот как? Вы что же, эту информацию никому не передадите?

— Нет, этого я не могу сделать.

— Тогда извините глупую старуху, мистер Маклин, но я вас не понимаю.

— Я ищу Сильвию, мисс Бэнтер. Не знаю, как это по-другому выразить. Мне необходимо ее найти.

— Но вы же и так знаете, где она, — скривила губы старушка.

— Нет, мне нужно все про нее узнать, с начала и до конца.

— Какой в этом смысл, мистер Маклин?

— Сам не знаю, какой. Знаю только, что скорее умру, чем причиню ей боль.

— Удивляете вы меня, мистер Маклин. Уж зачем мне-то такие пошлости говорить, дескать, скорее умру, чем причиню боль женщине.

— Я сказал то, что думаю.

— Как же это понимать, мистер Маклин? Вы что же, влюблены в Сильвию? Но ведь вы в жизни ее не видели.

— Видимо, вы меня не поняли.

— А как мне вас понять? Что это за любовь заочная?

— Не знаю, какая там любовь. В общем, мне пора, — подытожил я, потеряв всякую надежду.

— То есть вам неинтересно узнать, что стало с Сильвией?

— Просто не решаюсь спрашивать, да и смысла не вижу.

— При чем тут смысл, мистер Маклин? А много смысла в том, что все эти богатые, знаменитые люди собираются сюда выпить и полебезить перед дряхлой старухой со скверной репутацией? И вообще, как вы думаете, мистер Маклин, есть в жизни какой-то смысл? А в любви? Вы бы подумали об этом спокойно. Как вы находите, Сильвия будет счастлива со своим калифорнийским миллионером? Такое только в мыльных операх случается, которые показывают по телевизору, а мне ведь нет дела ни до Сильвии, ни до вас. И время свое на вас я тратить не стану. И больше не являйтесь к Молли Бэнтер, слышите? — не смейте, видеть вас не желаю, праведник пьяный.

Часть 8

Скарсдейл

Глава I

— Одного не пойму, — рассуждал Джек Фенни, — отчего Джеф Питерс так убежден, что вы необыкновенно сообразительный. Говорил с ним нынче утром, и он опять за свое: мол, мозги у него здорово работают, не сомневайтесь, что бы ни было. Извините, Мак, я ничего плохого не имел в виду.

— Да ладно, — ответил я. — Давайте, выкладывайте все до конца.

— Я вот что вам скажу, Мак, я вас олухом вовсе не считаю. Вы мне нравитесь, и если бы вы сейчас без работы сидели, я бы вам работу непременно подыскал, сами знаете, не так-то просто найти детектива, который хоть свою фамилию без ошибок умеет написать. Но сами подумайте, я вот для вас стараюсь, а все к черту летит. И ведь на этот-то раз не китаец был, на этот раз вы с нормальным человеком дело имели, с Суонсоном.