Жестокие намерения - Лилит Винсент

Каждый вдох вызывает колющую боль в ребрах. — Ты врешь.

— Мемориальный госпиталь Чести. Два часа. Я сам записал ей на прием, и Миа не может дождаться.

Неправда.

Она бы этого не сделала. Не без разговора со мной.

Это неправда .

Но когда ее семья изливает ей в ухо ненависть и яд, а я ушел, просто исчез, как будто я никогда не заботился о ней, какой у нее выбор?

Марцио наклоняется ко мне и говорит отвратительным детским голосом. — Что случилось, принцесса? Ты собираешься плакать? Ты собираешься намочить свои мокрые штаны…

Я оттягиваю голову назад и изо всей силы ударяю лбом его по переносице. Он кричит и отшатывается от боли, кровь бьет из его ноздрей.

— Ты кусок дерьма! — кричит он и яростно набрасывается, ударяя кулаком по моему лицу.

Я отшатываюсь и с трудом встаю на ноги. У меня нет времени забить другого человека до смерти. Я должен уйти отсюда сейчас же.

Они подпустили меня слишком близко к двери. Рокко слишком глуп, чтобы понять, что я собираюсь сделать, но Роберто и Томазо кричат ему, чтобы он схватил меня.

Слишком поздно.

Я выпрыгиваю из двери и захлопываю ее за собой.

Затем я спешу наверх, нахожу запасной выход и выбегаю на солнечный свет.

Где, черт возьми, я? Похоже, где-то в центре города, и я бегу к главной дороге, чтобы сориентироваться.

Культурист выходит из спортзала и направляется к своей машине.

Я хромаю за ним, схватившись за ребра и тяжело дыша сквозь боль. — Где Мемориал Чести?

Мужчина поворачивается и смотрит на меня. Судя по его внешнему виду, он выглядит так, будто ему нравится драться в клетке, поэтому он, кажется, лишь слегка удивлен состоянием, в котором я нахожусь. — Проиграл бой?

— Нет, я выиграл.

Он усмехается. — Повезло тебе. Но тебе, вероятно, следует отправиться в больницу.

— Вот куда я пытаюсь пойти. — Я снимаю одно из своих колец с пальцев. — Подбрось меня до Мемориала Чести, и ты можешь оставить это себе. Это белое золото. Я спешу.

— Ты залишь мою кровью. — Он вздыхает и качает головой. — Заходи и держи свое кольцо. Всего десять кварталов.

Я сажусь в машину, стискивая зубы от боли и зажмуривая глаза, когда перед глазами танцуют черные точки. Я не могу потерять сознание. Мия нуждается во мне.

— Который сейчас час? — спрашиваю я, чувствуя, как машина начинает двигаться.

— От пяти до двух.

Блядь. Всего за пять минут до встречи Мии. Она, наверное, уже внутри, подписывает формы и делает черт знает что.

Спустя, кажется, целую вечность мужчина подъезжает к огромному зданию с Мемориальной больницей Хонор, выведенной серебряными буквами высотой в фут над главным входом. Я толкаю дверь и выхожу из машины.

— Спасибо. Я ценю это.

— Удачи чувак. Приходи как-нибудь потренироваться со мной в спортзал.

Его голос исчезает за моей спиной, пока я хромаю по дорожке ко входу. Повсюду люди, подъезжающие к двери с разных парковок.

Затем я замечаю ее.

Мию.

Ходьба рука об руку с Риетой, словно ее сестра, дает ей силы для того, что она собирается сделать. Моя женщина выглядит такой бледной. Такой брошенной. Даже рядом с сестрой у нее вид опустошенного человека, который совсем один в этом мире.

Агония в моем теле ничто по сравнению с болью, которая извергается в моем сердце. Мой бедный Бэмби.

Я хромаю к ней, кровь капает из моего носа на бетон. Она замечает меня и останавливается как вкопанная. Каждый шаг — это агония, и на это уходит тысяча световых лет, но я, наконец, сокращаю расстояние между нами.

Я падаю перед ней на колени и тянусь к ее руке. — Я умоляю тебя не делать этого. Пожалуйста, Бэмби.

Миа смотрит на мое израненное и избитое тело огромными глазами. Затем она поднимает свой взгляд на мой. — Лаз?

Моя разбитая губа протестующе кричит, но я улыбаюсь ей. — Я так счастлив, что нашел тебя вовремя.

Мия касается моего лица, ее пальцы нежно скользят по моим синякам. — Что с тобой случилось? Где, черт возьми, ты был?

Я тяжело сглатываю, пытаясь отдышаться. — Это не имеет значения. Просто поклянись, что не пойдешь в эту больницу. Мы можем понять это, ты и я. Просто послушай, что я хочу сказать, я тебя умоляю.

Она и Риета обмениваются смущенными взглядами. — Хорошо, но проходить обследование во время беременности — это нормально. Если хочешь, я могу подождать до следующей недели, я думаю?

Я смотрю со здания на Мию. — Проверка?

— Пожалуйста, вставай, Лаз. Люди смотрят.

— Нет . Нет, пока ты не поклянешься, что не избавишься от нашего ребенка.

Глаза Мии становятся огромными, и она вырывает свои руки из моих. — Какого черта, Лаз? Ты исчезаешь на недели, а потом снова появляешься весь в бешенстве и весь в крови, потому что думаешь, что я собираюсь сделать аборт?

Я медленно поднимаюсь на ноги, надежда медленно расцветает в моей груди. — Ты. ты не?

— Нет! — Ярость пылает в ее щеках. — Думаешь, я бы сделала это, не поговорив сначала с тобой?

Я вздыхаю от облегчения, беру ее на руки и кружу. Мои ребра кричат в знак протеста, но мне все равно. Все, что я хочу, здесь, в моих руках. Миа и наш ребенок.

— Твои дяди — неважно. О, Бэмби, я думал, что опоздал. Я самый счастливый человек на земле.

— Действительно? Ты выглядишь как мясной фарш и пахнешь открытой канализацией, — отмечает Риета.

Миа берет мое лицо в ладони. — Мне сказали, что ты сбежал. Они сказали. Лаз, пожалуйста, отпусти меня, чтобы я могла поговорить с тобой.

Я осторожно ставлю Мию на ноги, и она внимательно меня изучает. — Ты был избит. Это рубашка, в которой ты был, когда исчез. Где ты был все это время?

— Это больше не имеет значения.

— Это важно для меня. Пожалуйста, скажи мне, что мои дяди не держат тебя в плену все это время.

Когда я не отвечаю, она начинает страдать. — Ты шутишь, что ли? Мне сказали, что ты сбежал.

— Я бы никогда не убежал от тебя. Все, о чем я думал все время, пока был взаперти, был ты.

Выражение лица Мии смягчается, но мгновение спустя она снова становится суровой.

— Ты думаешь, у меня амнезия только потому, что я беременна? Моя жизнь перевернулась до того, как