Пробуждение Оливии - О’Роарк Элизабет
В молчании женщины на другом конце провода чувствуется желание защититься.
– Вы же понимаете, что я не могла взять девочку к себе, – наконец говорит она. – Я слишком стара, чтобы кого-то воспитывать, особенно такого проблемного.
Я готовлюсь услышать ответ, который мне явно не понравится.
– Так с кем она жила?
– Она просто осталась дома одна. У нее все было в порядке: Аня уже давно болела, и Оливия привыкла заботиться и о себе, и о ней. В любом случае, ей было лучше одной.
Она продолжает бормотать еще что-то в свое оправдание, когда я вешаю трубку. А затем невидящим взглядом упираюсь в окно.
Ситуация намного хуже, чем все, что я только мог себе представить… Я хотел защитить ее, хотел помочь ей открыться и впустить свет в те уголки ее души, которые она прятала все это время. Но вместо этого я, возможно, приоткрыл дверь, которой лучше было оставаться закрытой.
Пришло время рассказать Питеру правду, пока я не причинил еще больше вреда.
Рассказ о ночных кошмарах Оливии, о словах детектива и о том, как я останавливал ее по ночам, приводит к довольно очевидному факту, что мы с Оливией спали под одной крышей.
– Уилл, – вздыхает он, потирая глаза. – Я притворюсь, что ты мне этого не говорил. Ведь если ты мне сообщишь, что вы спите под одной крышей, мне придется тебе это запретить, а мы оба знаем, что ты не можешь это прекратить. Поэтому я сделаю вид, что ничего об этом не слышал.
Я слегка киваю, пытаясь скрыть свое удивление. Питер не из тех, кто спокойно относится к нарушениям профессиональной этики. Даже не верится, что он готов спустить это на тормозах.
– Так что же нам делать? – спрашиваю я.
– Я попробую найти психотерапевта, потому что, очевидно, проходить с ней через это должен специалист, а никак не ты и не я. Но пока ничего ей не говори – на следующих выходных у нее «Купер инвитейшенел». Пусть Оливия хотя бы спокойно справится с ним, может быть, даже с экзаменами, прежде чем мы откроем следующий ящик Пандоры.
Я вздыхаю, соглашаясь с ним, даже если мне это кажется не совсем правильным… У Оливии всю жизнь были одни неудачи. Если рассказать ей правду прямо сейчас, это может уничтожить ее шансы на нормальный забег через неделю. А она хочет не правды. Ей нужен именно шанс.
Поэтому я сделаю все возможное, чтобы она его получила.
Глава 54
Оливия
К тому моменту, как я просыпаюсь, Уилла уже нет.
Я сажусь на кровати, прижимая колени к груди, и опускаю на них голову.
Я помогла похоронить своего брата. Почему до меня это так долго доходило? Как я умудрилась убедить себя, что он жив? И если мне удалось забыть о том, как мой отец убил Дейзи и как я выкопала яму… что еще я могла забыть? Моя память – словно жуткий подвал в доме с привидениями, где зло таится в каждом темном углу и куда лучше не лезть. Мне страшно, что еще может поджидать меня там.
Возможно, Уилл тоже этого боится…
Когда он возвращается, я вижу, что в нем что-то изменилось. Он по-прежнему мил со мной, но в то же время как-то насторожен, чего за ним прежде не наблюдалось. Наверное, раз я сама задаюсь вопросом, что еще я могла сделать и кому еще могла навредить, несправедливо сердиться на него за то, что у него возникают те же мысли. Но вот в чем я совершенно уверена: даже если раньше у меня был какой-то шанс расположить его к себе, убедить его, что у нас с ним может что-то получиться, то теперь он безвозвратно утерян.
На следующей неделе вся команда продолжает тренировки в полном составе, хотя причина для этого до конца зимних каникул есть лишь у троих, и все это понимают. Поэтому бóльшая часть команды работает, мягко говоря, спустя рукава. При этом всякий раз, когда взгляд Уилла падает на меня, на его лице читается вина, а всякий раз, когда я смотрю на него, я вижу то, чего у меня никогда не будет. Я испытываю то же двойственное чувство, которое посещало меня утром последнего забега, как будто ничто больше не имеет значения – и уже никогда не будет иметь. Когда-то бег был для меня всем, ведь в моей жизни не было ничего лучше. И по-прежнему ничего нет, на что бы я там ни надеялась… так что мне и впрямь нужно собраться к этому воскресенью.
После заключительной тренировки Эрин протягивает мне пакет с печеньем:
– Возьми на удачу.
– Каким образом это принесет мне удачу?
– Никаким, – она пожимает плечами, – но выбор был между печеньем и моими счастливыми трусами, и я решила, что мои трусы тебе вряд ли нужны.
– Точно, – усмехаюсь я. – Лучше, когда счастливые трусы остаются персональным талисманом.
Эрин меня обнимает. Она любит обниматься. Пожалуй, я даже к этому привыкла.
– Мы любим тебя независимо от того, победишь ты или нет, Финн. И если ты до сих пор этого не поняла, ты просто глупышка.
В Орегон на «Купер» мы летим компанией из девяти человек. Питер с Дэном Брофтоном и еще двумя парнями из мужской команды, плюс Уилл, я, Николь, Бетси и Дороти. Согласно правилам нам в любом случае требуется сопровождающая, поэтому все расходы на Дороти покрывает университет.
Мы прибываем в Портленд под вечер в субботу, и нас распределяют по комнатам. Меня, конечно, размещают с Дороти.
– Я смотрю, тебе по-прежнему нужен надзиратель, – насмехается Бетси. – Не выпускают из виду до самой последней минуты.
– Судя по всему, это играет ей на руку, раз она пришла первой, когда я оставалась с ней в прошлый раз, – многозначительно замечает Дороти. – Может быть, мне стоит присматривать также за всеми.
«Черт побери, а Дороти умеет выпускать коготки, – со смехом думаю я. – Неудивительно, что мы с ней так хорошо ладим».
Мы ужинаем всей компанией. Питер и Дороти сидят рядом и непринужденно болтают, пробуя еду с тарелок друг друга, даже не спрашивая. Со стороны кажется, что они пробыли вместе целую вечность.
– Которые дети из этой прекрасной компании ваши? – спрашивает их официантка.
– Все, – улыбается Питер.
На лице Уилла появляется замешательство, но уже в следующее мгновение он от него отмахивается. Для довольно проницательного человека Уилл поразительно долго упускает происходящее – либо просто отказывается это понимать.
После того как Дороти уходит спать, я прихожу в его комнату и вытягиваюсь на свободной кровати. Уилл заканчивает приготовления к утреннему забегу, изо всех сил притворяясь, что меня здесь нет. Это просто выводит меня из себя.
– Завтра последнее соревнование. – Я поворачиваюсь к нему лицом. – Будешь по мне скучать? – Мой вопрос звучит шутливо и непринужденно, но мне очень важно узнать ответ.
Он поворачивает голову в мою сторону, и ненадолго его взгляд перебегает к моему животу, а затем снова возвращается к моему лицу.
– У тебя футболка задралась, – хрипло говорит он. Я оглядываю свой живот и пожимаю плечами.
– Уверена, пять сантиметров голой кожи тебя не убьют. Ответь на вопрос. – Я провожу пальцем по своей губе, и его взгляд фокусируется на ней. Он выглядит так, будто хочет вонзиться зубами во что-нибудь.
– Это не значит, что мы больше не увидимся. – Он возвращается к своим сборам. – Ты ведь приедешь к нам на каникулы, так?
Я вздыхаю и сажусь прямо, свешивая ноги с кровати. Опять я пытаюсь увидеть в наших отношениях что-то большее, чем есть на самом деле…
– Зачем?
