Я не сдамся! - Аврора Добрых
Когда мальчишка убежал в магазин, Игорь набрал Машу. Три звонка — и все без ответа. А тем временем, голый мужик уже успел слезть с подоконника и куда-то уйти. А что, если Маше угрожает опасность? Стоило этой мысли прийти в голову, как Игорь тут же захлопнул ноутбук и рванул к подъезду. Через полминуты он уже был возле квартиры на втором этаже. Толкнул дверь — та оказалась не заперта.
Первым, что увидел Игорь, была женщина в засаленном халате, с сигаретой во рту и топором на левом плече.
— Где Маша?
— А вы кто? Из прокуратуры что ли? — с подозрением поинтересовалась женщина, не винимая сигареты.
— Нет, но, если с ней что-то не так, прокуратура покажется вам манной небесной.
— Грозный какой, а. Да в душе Машка. Вон, видите, ванна наша, пар из щелей аж идет. Что с Машкой может быть не так? У нас тут тишь да гладь. — Женщина обвела рукой окружающее пространство прихожей, к которому слова «тишь да гладь» можно было применить в последнюю очередь. — У нас тут интеллигентные жильцы. А на небольшой беспорядок не смотрите, за всем не уследишь. Я вон кисель варю, не могу ж разорваться и полы тут надраивать начать… А-а, — прищурилась она, — я поняла! Вы ейный ухажер. Во Машка себе отхапала, конечно… Вылитый мой Славка, царствие ему небесное. — Свободной рукой женщина перекрестилась. — Красивый был, видный, прям как ты. А потом помер, гад. Ладно, заходи давай, чего встал. Щас киселя налью. Я, кстати, Наталья.
Игорь не уследил, когда они успели перейти на ты, но возражать не стал. Решил воспользоваться приглашением и дождаться Машу в квартире. Несмотря на то, что обстановка была вроде бы мирная, ему не хотелось оставлять ее одну с такими соседями. Он зашел в кухню и сел на табурет. Первое, что бросилось в глаза, это огромный пень, который подпирал раковину. Игорь впервые видел настолько яркий пример русской смекалки и даже захотел сфотографировать это великолепие на телефон, но тут заметил, что напротив сидит здоровый мужик в медицинской форме и жилете из овчины и поглощает яичницу. Нехорошие подозрения отвлекли Игоря от созерцания пня: зачем здесь санитар? Мужик тоже заметил его, и они пожали друг другу руку, а Наталья пояснила:
— Эт Володька, он из диспансера, его здесь все знают. Володь, а эт Игорь, Машкин хахаль.
— А не подскажете, кто пять минут назад торчал в подъездном окне и тряс своими чреслами на глазах у детей? — поинтересовался Игорь.
— У каких детей? Ты про этот сброд с первого этажа? Там не дети, а исчадья ада. Они и не такое видали. Там, внизу, одни наркоманы да алкаши живут. Володь, подтверди!
— Подтверждаю, там только такие, — кивнул санитар.
— Вот видишь, — обрадовалась Наталья. — А в окне ты видел Пантелеймона, он и мухи не обидит. Добрая душа!
— Эксгибиционист что ли? Санитар за ним приехал?
— Не, не за ним, — отозвался Владимир и макнул в желток горбушку от батона.
— Чего это сразу за ним? — возмутилась Наталья. — Не эксгибиционист он! Просто умеет получать солнечную энергию. Это дар, не каждому дано. Он, между прочим, уважаемый человек, доктор наук! Лизок, иди сюда!
В помещении возникла растрепанная женщина с глазами на выкате.
— Здрасьте, — кивнула она Игорю.
— Это Машкин хахаль, — представила Наталья. — Скажи ему, что Володя не за Пантелеймоном приехал.
— Не за ним, ага, не за ним. Мы только за психами выезжаем. Только за психами, ага. — Лизок внезапно расхохоталась и хлопнула себя по колену, а затем икнула и вышла из кухни.
Наталья налила кисель в кружку и поставила перед Игорем.
— Вот видишь. У нас тут все в порядке.
— Да уж.
— А вот и Пантелеймон!
В помещение вплыл тот самый седой мужик. Правда, на этот раз на нем была длинная белая рубаха.
— Доброго здравия, — поздоровался он и сел на свободный табурет. Наталья налила ему порцию киселя.
Сзади послышалось кряхтение, а потом какая-то возня. Игорь повернулся в сторону коридора и увидел слегка опухшего мужика в красных трениках, майке-алкоголичке и с экспандером для рук времен СССР, который представлял собой несколько резинок с пластмассовыми ручками справа и слева.
— Юрик, атлет недоделанный, ты ж зайди, хотя бы поздоровайся с Машкиным женихом.
Мужик возник в кухне и пожал Игорю руку. В воздухе резко запахло спиртом.
— Пардоньте за запах, — сказал Юрий, — я только с растирки. Сам ни в одном глазу! Лизок подтвердит.
Он даже хотел было дыхнуть на гостя в качестве подтверждения, но Игорь махнул рукой, дескать, ну что вы, верю на слово.
— Вообще я спортсмен, — мужчина потряс экспандером. — Вот, по утрам разминаюсь. У нас тут алкоголь под запретом. Табу, как сказать. Максимум, зачем применяем, так это при готовке шедевров кулинарии или медицинских растирок. У меня вот шею давече продуло, Лизок как раз и подсобила, она же врач, знает, что делает. А запах щас мигом выветрится.
— Ты сядь, Юрик, киселя налью.
За все это время Наталья ни разу не выпустила из рук топор, так и продолжала удерживать его на плече. А, если нужны были обе руки, придерживала рукоять подбородком.
— А зачем ей топор? — тихо спросил Игорь у Юрия.
— Дык спину у нее опять прихватило, — шепотом пояснил тот. Больше он ничего не пояснил, как будто удержание топора на плече и лечение болей в спине — две очевидные и взаимосвязанные вещи, понятные любому взрослому человеку.
Когда Маша зашла в кухню после душа с полотенцем на голове, ее чуть не хватил удар: Лизок, санитар из больницы, Наталья с топором наперевес, Пантелеймон, Юрик с экспандером для рук, Маркиз, весело гоняющий винную пробку по полу, и пень у раковины. Не так, ну не так она представляла себе знакомство Игоря со своими соседями по коммуналке. Она не винила его за вторжение — наверняка он решил зайти не просто так, это она выяснит позже. Но что делать сейчас? Он явно был к такому не готов.
— А вот и наша Машка, да, вот и Машка, — заорала Лизок, которая пила кисель, стоя у окна.
— Игорь, почему не предупредил? — растерянно спросила Маша. Ей хотелось снять полотенце, укутать его и увести отсюда подальше, чтобы смог прийти в себя. — Я же не знала, что ты…
— Все в порядке, не волнуйся, — улыбнулся тот. — У тебя очень чуткие, интеллигентные соседи.
— Дело говорит, — закуривая, подтвердила Наталья, — это про нас!
Глава 41
В тот же день Игорь отвез Машу на последний день курсов,
