Дорогой сосед (ЛП) - Пенелопа Уорд
Ему удалось меня немного рассмешить.
— Поняла.
Несколько мгновений стояла тишина, и ему нечего больше было сказать, кроме:
— Люблю тебя.
— И я тебя безумно люблю.
— Не раскисай, хорошо?
— Хорошо.
Доктор Тускано вернулся в хирургическом костюме вместе с остальными членами бригады, чтобы забрать Дэмиена.
— Готов?
Он в последний раз сжал мою руку.
— Да.
Когда его увезли по коридору в сторону операционной, я почувствовала, как подкашиваются ноги. Казалось, я вот-вот упаду, но Тайлер держал меня за руки.
— С ним всё будет в порядке.
Я качала головой, отчаянно пытаясь в это поверить.
— Знаю.
По-другому быть не могло.
***
Первый час выдался самым тяжёлым. Время тянулось невыносимо медленно. Дэмиен попросил Тая за нами присматривать, но тот выглядел таким же взволнованным, как и мы, и тоже нуждался в поддержке.
Очевидно, он недооценил, как тяжело придётся брату, которого посвящал в свои тайны задолго до моего появления в его жизни.
Тайлер держал меня за левую руку, а Моника за правую. Объединял нас Дэмиен — человек, которого мы любили больше жизни.
Тай посмотрел на моё кольцо.
— Святое дерьмо. Он не шутил, когда сказал, что отдал за него состояние.
— Он сумасшедший, — согласилась я, глядя на огромный камень.
Моника включилась в разговор:
— Вовсе нет. Просто он от тебя без ума, — вздохнула она. — Мои поздравления. Знаю, это секрет, но он мне всё рассказал. С нетерпением жду большой свадьбы.
— Мы не хотели никого обидеть, когда решили пожениться тайно.
— Знаю, и вовсе не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой. Я очень рада, что вы поженились именно так.
— Спасибо.
Тайлер ухмыльнулся.
— Никогда не забуду его первое впечатление о тебе. Он сказал: «Тай, в квартиру по соседству заехала новая девушка. Она странная и немного долбанутая, но очень красивая. Такую настоящую красоту я ещё не видел, и таких искренних людей не встречал. Она пришла пожаловаться насчёт собак, а я думал только о том, что хочу впиться в её губы поцелуем».
— Он так сказал?
— Да.
Когда первый час операции подошёл к концу, настроение переменилось. Всё началось с пиццы.
В комнате ожидания показался доставщик.
— Я принёс пиццу для Дэмиена.
— Дэмиен не мог заказать пиццу. У него сейчас операция, — сообщила я.
— Доставка на его имя.
— Когда он сделал заказ?
— Не знаю. Мне просто поручили доставить пиццу и отдать её Челси вместе с этой запиской. — Он протянул её мне.
— Спасибо.
Коробка от пиццы оказалась горячей, а запах сыра и соуса напомнил, что я с утра ничего не ела. Оторвав записку, приклеенную сверху, я прочла её.
«Эта пицца не настолько хороша, как моя, но я слегка занят и приготовить её не могу. Придётся довольствоваться этой. Я знал, что ты не станешь есть, если об этом не позаботиться. Д.»
Если мы думали, что эта неожиданность станет единственной, то ошибались. В течение следующего часа доставили огромный букет из фруктов из «Эдибл Эрэйнджментс». К нему тоже прилагалась записка.
«Я знаю, что к пицце мама не прикоснулась. Она скажет, что слишком нервничает, чтобы есть, но перед клубникой в шоколаде устоять не сможет».
Он был прав. Моника отказалась от пиццы, но клубнику съела с удовольствием.
На третий час прибыл самый большой сюрприз. Квартирант Гэри, который, видимо, всё ещё работал на Дэмиена, привёл в комнату ожидания Двух Д.
— Сюда пускают с собаками? — с улыбкой спросила я.
Гэри пожал плечами.
— Видимо. Никто ничего не сказал.
Позволив псам облизать своё лицо, я произнесла:
— Поверить не могу, что они здесь.
— Дэмиен решил, что это должно тебя подбодрить.
— Он, как всегда, оказался прав.
Гэри протянул мне коробочку, завёрнутую в подарочную бумагу.
— Ещё он просил передать тебе это.
— Откуда это?
— Понятия не имею. Она была уже упакована.
Открыв коробку, я быстро спрятала её содержимое от Тайлера и Моники. Это был роман о любви на троих, называвшийся «Трижды леди». Конечно, не обошлось и без записки.
«Если что и может отвлечь тебя от операции, то эта книга. Осталось ещё несколько часов. Приятного чтения».
Гэри дал мне ещё кое-что.
— Он также дал мне этот конверт, но сказал не открывать его до пятого часа.
— Ладно, спасибо, — ответила я, забирая конверт.
Когда четвертый час подошёл к концу, я открыла его. Внутри было простое письмо.
«Уже почти всё. Знаю, ты вымоталась. Поверь, никто не хочет выбраться из этой больницы больше меня. Просто хотел напомнить, что, пусть моим сердцем сейчас и управляют аппараты, бьётся оно всё также ради тебя. Я люблю тебя. Поцелуй от меня маму. НЕ целуй Тайлера. Скоро увидимся».
Шесть часов минуло, но от врачей всё не было вестей. Хоть сюрпризы от Дэмиена и отвлекли нас от переживаний, тревожность начала нарастать с новой силой.
Очень быстро нарастать.
Я уже почти паниковала.
Почему так долго?
Мне отчаянно хотелось его увидеть.
Я повернулась к Тайлеру.
— Как думаешь, всё нормально?
— Я уверен. Врач сказал, что операция может затянуться.
— Хоть бы кто-нибудь вышел и сказал, что всё идёт как надо.
Моника молча взяла меня за руку. С каждой мучительной минутой настроение в комнате портилось. Казалось, что с тех пор, как я дотрагивалась до Дэмиена или слышала его голос, прошла целая вечность.
Наконец, полчаса спустя из операционной вышел доктор Тускано. С каждым его шагом в нашу сторону моё сердце колотилось сильнее. Мы все поднялись.
Опустив маску, врач сказал:
— Операция прошла успешно.
С моей груди словно камень свалился.
— Она оказалась немного сложнее, чем ожидалось, поэтому мы задержались, но всё необходимое было сделано. Сейчас Дэмиен в послеоперационной палате. Я попросил медсестру провести вас к нему по очереди. Он ещё некоторое время побудет там, а затем его переведут в отделение интенсивной терапии.
— Спасибо вам большое, доктор Тускано. За всё.
— Не благодарите. Дэмиен — один из моих любимых пациентов. Я рад, что мы наконец-то это сделали. Уверен, мы ещё часто будем видеться в течение нескольких недель, чтобы контролировать его самочувствие. Мой номер и электронная почта у вас есть, если вдруг будут вопросы.
— Да, спасибо.
Он ушёл, и мы трое с облегчением обнялись. Вскоре подошла медсестра, и Моника с Тайлером позволили мне идти первой.
От вида Дэмиена, спавшего в палате, сердце ёкнуло. Из его груди торчала небольшая трубочка, по которой, казалось, выходила жидкость. Медсестра отслеживала его сердцебиение.
— Он в сознании?
— Он ещё не до конца отошёл от наркоза, но очнулся. Хотя, кажется, снова задремал, — ответила она.
Я терпеливо ждала, пока он откроет глаза. Когда его веки
