Опекун. Вне закона - Ронни Траумер
М-да, яблоко от яблони.
– Простите? – удивлённо вскидывает брови официант.
– Идите, – отмахивается от него Марат. – И давно ты шампанское пьёшь? – спрашивает и делает глоток воды, изображая спокойствие.
– А ты давно моей жизнью интересуешься? – фыркает в ответ девочка.
– Могла бы одеться нормально, мы в приличном месте, – кривит рот Самойлов.
– Я нормально одета, и мне это «приличное место» до одного места, как и твоё мнение, –выплёвывает с обидой Амина, а краснеем мы с Маратом, только я от стыда, а он от злости.
– Послушай сюда… – поворачивается к девушке.
– Амина, расскажи о своих каникулах, где была, что видела? – влезаю я, иначе уйдём отсюда со скандалом.
Муж смотрит на меня, и я одними глазами умоляю его сдерживаться.
– Была там, где тебе и не снилось, и видела то, что ты видела только по телевизору, – отвечает, хитро улыбаясь.
– Амина! – скрипит зубами Самойлов.
Я понимаю, что Амина обижена на отца и своими выходками показывает это, но я уже устала слушать их перепалки и оскорбления от избалованной девочки. А что я сделаю? Ответить ей грубостью, значит усугубить ситуацию. Продолжать попытки наладить с ней отношения? Пока что всё в пустую, она меня за человека не считает. Обращается ко мне как к прислуге, даже я себе такого не позволяю с Мариной.
– Брось, Марат, всё нормально, – вымученно улыбаюсь.
– Что с тобой не так? – игнорирует меня и обращается к дочери. – Любой твой каприз выполняется, покупаешь себе всё, что хочешь, путешествуешь куда угодно, что тебе не нравится?
– Новая мамочка, например, – пожимает плечами.
– Амина, я не претендую на роль твоей матери и, тем более, не собираюсь забирать у тебя с отцом время, – милым голосом проговариваю.
– А тебе и стараться не надо, у меня и так отца не было, а ты родишь ему нового ребёнка, и он про старого забудет, – говорит с улыбкой, но в глазах столько боли, что мне самой плакать хочется.
– Ты беременна? – смотрит на меня выпученными глазами Марат.
– Я…
– Самойлов, я тебя сто лет не видел, – не даёт мне договорить подошедший к столику мужчина.
– Макаров? – Самойлов переводит удивлённый взгляд на высокого и пузатого мужичка. – Я думал, ты давно мёртв, – смеётся и встаёт из-за стола.
– Не дождётесь, – хмыкает Макаров, как оказалось, и заключает моего мужа в объятия. – Какие у тебя прелестные спутницы, – осматривает Амину, потом меня.
Мужчина смотрит долго, в какой-то момент прищуривается и словно что-то вспоминает.
– А вы случайно с Екатериной Аксёновой не родственники? – напоминание о маме комом в горле застревает.
– Пойдём поговорим, – моментально влезает Марат и уводит старичка к выходу на террасу, но тот всё равно долго и странно на меня глазеет.
– Что, один из твоих бывших? – усмехается Амина. – Кастинг был, выбрала самого богатого?
– Знаешь…
– И знать не хочу, – нагло перебивает и, встав на ноги, уходит в сторону уборной.
Оставшись одна, я тяжело вздыхаю и тяну руку к бокалу вина, но тут же её одёргиваю и беру стакан с водой. Сижу одна долго, ни Марата, ни Амины нет, даже когда официант приносит заказ. Смотрю на свою тарелку и не могу понять, почему я заказала рыбу, если я её терпеть не могу. Да, когда выбирала, мне она показалась очень аппетитной, но сейчас выглядит… не очень, мягко сказать. Оформлена красиво, лимонный соус, дольки помидоров, зелень, но… меня тошнит.
Выбегаю из-за стола, стараясь не сильно кривитья, чтобы не портить аппетит другим посетителям. Захожу в уборную и почти падаю, склоняясь над унитазом. Боже, хорошо, что добежала, вот позор бы был, и Марат вряд ли был бы в восторге. Мы едва порог ресторана переступили, как его начал приветствовать каждый второй.
– Это пушка, – раздаётся знакомый голос, и я затихаю.
Некрасиво подслушивать, но я ведь не специально. Стою в кабинке туалета с закрытой дверью, и я ни в чём не виновата, чистая случайность.
– Теперь с пруфами на руках я победила уже, – продолжает Амина, судя по всему разговаривая по телефону. – Томас, не будь токсиком, я сама решу, хейтить её или нет. Ты мой краш или кто?
Господи, я что такая старая? О чём говорит эта девочка?
– Вот и не порть мне вайб! – восклицает и на пару секунд замолкает, видимо, слушает своего собеседника. – Ладно, позже войсиками обменяемся, надеюсь, этот вечер с олдами закончится уже, – последнее, что слышу перед тем, как хлопает дверь.
М-да, кажется, я что-то пропустила, например, момент, когда в нашей стране начали разговаривать на другом языке. В принципе, суть разговора я, вроде, поняла, но половина слов мне не знакома. Надо поискать в интернете словарь какой-то.
Помыв руки и лицо, я разглаживаю своё платье, смотря на себя в зеркало, и возвращаюсь в зал. За нашим столиком нахожу только Амину и, решив сделать вид, что ничего не знаю, я усаживаюсь на своё место. Амина бросает на меня короткий взгляд, цокает языком, глаза закатывает и продолжает что-то набирать в телефоне.
– Папа ещё не вернулся? – вежливо спрашиваю.
– А не видно? – фыркает, и я глубоко вдыхаю.
Чувствую, мне недолго осталось до того, как моё терпение закончится, и я взорвусь. Сколько можно? Я перед ней и так, и эдак, а маленькая засранка плюёт мне в лицо. Не в буквальном смысле, но не удивлюсь, если и это произойдёт.
– Ладно, – вздыхаю шумно. – Ешь, пока не остыло.
– Угу, – мычит в ответ, а я подзываю официанта.
Пусть заберёт из-под моего носа эту рыбу, иначе ужин, и правда, закончится, не успев толком начаться, как раз, как хочет Амина.
Марат возвращается за стол злым и обеспокоенным, хоть и старается это скрыть. Но я его жена уже несколько месяцев, и плюс мы жили под одной крышей и раньше, поэтому скрыть что-то ему не особо удаётся.
Несмотря на плохие отношения с дочерью Самойлова, у меня прекрасная жизнь. Красивый и любящий муж, большой дом, в будущем любимая работа, Марат мне обещал, но это потом. Вернее, через пару лет, потому что я буду занята совсем другими заботами. Казалось бы, ничего больше не может испортить мою жизнь. Но Марату Самойлову всегда удаётся это сделать. Мой мысленный список всего, что он сделал, стёрся одной фразой. Точнее, одна фраза, одно его действие, перекрыло абсолютно всё, как плохое, так и хорошее, что между нами было.
Глава 22
Лина
Марат ушёл рано утром, сказав, что у него какая-то важная встреча, а я валяюсь в постели
