Жестокая нежность. Макс: сын как отец - Ирина Гутовская
— Почему нет? Скрывать нам нечего.
— То, что нас связывают близкие отношения, это и так заметно, без дополнительных разъяснений. Может не стоит привлекать излишнее внимание сейчас? — застеснялась Тина, — и меня уже представили как твою невесту.
— Ты моя жена, — добавил весомое уточнение. — Надо исправлять ситуацию: пусть все знают, кому принадлежишь на законных основаниях, и даже не заглядываются на тебя. Не хватало, чтобы кто-нибудь захотел попытать удачу с тобой… — придушу сразу: каждого, кто посмеет подойти к ней с недвусмысленными намёками.
— Обожаю, когда включаешь замашки собственника, заявляешь и отстаиваешь свои права, — игриво произнесла она и мгновенно преобразилась, — в эти моменты ты становишься похожим на разъярённого хищника — сила и секс в чистом виде.
— Ну, раз так, тогда не сопротивляйся, — ухватил мою девочку за талию, — и не мешай довести задуманное до конца.
***Я быстро нашёл маму. Забрал у неё микрофон и, не выпуская жену из объятий, начал говорить:
— Уважаемые дамы и господа, уделите мне немного времени, надолго вас не отвлеку… — выдержал небольшую паузу, дожидаясь пока гости соберутся и приблизятся. Спустя пару минут я продолжил: — Надеюсь, вам здесь понравилось, и вы успели полюбоваться не только картинами, но и оценить неоспоримый талант молодого автора по достоинствам. А может быть — выбрали то, что купите именно сегодня или вернётесь сюда позже, а также будете посещать очередные выставки, приобретать творения Тины в личные коллекции. Как известно: с ростом популярности — увеличивается стоимость произведений.
В качестве поддержки моей речи прозвучали аплодисменты, а кто-то присвистнул.
И, улыбнувшись, приступил к главному, мысленно смакуя, как назову ЕЁ своей женой прилюдно:
— В повторном представлении хозяйка мероприятия не нуждается — все вы уже в курсе, кто она такая. Прошу любить и жаловать. Я всего лишь хочу поделиться изменениями, которые на днях произошли в нашей жизни, и внести существенные поправки в озвученное моей мамой чуть раньше. На самом деле, Тина мне не невеста… — взглядом встретился с родителями. Оба выглядят озадаченными и растерянными. Интересно, о чём они подумали? Вряд ли догадаются, и пора ответить на их немой вопрос: — Теперь эта девушка — моя жена, позавчера мы поженились.
Гости снова захлопали и, по сложившейся традиции, одновременно прокричали: «горько!».
Ожидаемо, малышка засмущалась, уткнулась в мою грудь, пряча своё лицо.
— Макс, давай не будем целоваться у всех на глазах…
Я обнял её, теснее прижимая к себе. Было желание хотя бы прикоснуться к губам невинным поцелуем, но настаивать не стану, если не хочет и стесняется.
Поэтому всем присутствующим показал жестом руки, что продолжения не будет.
А бегло осмотрев толпу, кое-что заметил…
Глава 51
…В сторону выхода из галереи торопливым шагом направляется женщина, со спины так похожая на Викторию — рост, фигура, походка, стиль одежды тот же… И, несмотря на то, что не увидел лица, а на голове у неё явно парик надет (из светлых длинных волос), ни на грамм не сомневаюсь — это она. Подобная маскировка едва ли полностью скроет и поможет остаться инкогнито.
«Кто впустил её? Как смогла пройти незамеченной? Куда подевалась охрана?» — одни вопросы…
Я же заранее предупреждал и давал чёткие указания: внимательно наблюдать за обстановкой, проверять каждого, пропускать исключительно по приглашениям, отнестись к работе со всей серьёзностью, ответственностью и предельной бдительностью! После того случая, подстраховался и для обеспечения безопасности нанял профессиональных телохранителей. Поэтому ничего не понимаю…
Какого хрена происходит?!
— Макс, какой-то ты напряжённый… — Тина прикоснулась к моей щеке. Нежно поглаживает кожу.
Промолчал, продолжая думать:
«Зачем Вика приходила сюда: какие цели и планы вынашивает на этот раз? И как вообще здесь оказалась?».
Насколько мне известно, сейчас она должна находиться в психиатрической клинике закрытого типа на принудительном лечении, ведь признана невменяемой — это единственное, чего удалось добиться в результате написанного встречного заявления в полицию и последующего суда, что нас вполне устроило. Главное — оградить эту сумасшедшую от общества. Заслужила. Хотя бы это… Реальный срок и лишение свободы ей всё равно не грозили: привлечь за клевету и назначить другое наказание — не получилось, не хватило доказательной базы, так как прямых обвинений бывшая невестушка не выдвигала против Тины, а «догадки и домыслы» в расчёт не принимались.
В отличие от Викиного дядюшки… Как врач, он пошёл на преступление, воспользовавшись своим служебным положением и оформив заведомо фальшивую экспертизу. За превышение полномочий, подделку медсправки, предъявление документа на официальной основе в органах власти и дачу ложных показаний — его сняли с должности главврача и уволили, в остальном — отделался «условкой» и временным запретом заниматься врачебной деятельностью.
— Макс… — Тина заключила моё лицо в ладони, заставляя смотреть в глаза и не отворачиваться.
— Мне надо отлучиться ненадолго… Поговорим с тобой чуть позже, — поцеловал её в лоб, обнял за талию и повёл за собой.
Нужно срочно выяснить, где охрана и почему они никак не отреагировали на внезапный визит нежданной гостьи.
«Или это не Виктория вовсе? Неужели показалось, а я зря накручиваю себя?».
Впрочем, нет… Не мог так ошибиться и перепутать.
— Куда ты собрался? — моя девочка цепляется за меня. Ощутимо нервничает и заметно дрожит от волнения.
— Давай потом объясню, — «заодно и про Алекса сообщу» — тянуть с этой информацией больше нельзя. Теряем драгоценное время…
Скоро будут готовы новые паспорта с учётом изменившегося статуса и фамилии. Затем можно вылетать на Сейшелы.
— Ну ладно… — согласилась она. Настаивать на незамедлительном продолжении разговора и спорить — не стала (за это мысленно поблагодарил её, что отнеслась с пониманием). Но нахмурилась. Выглядит растерянной, удивлённой и слегка напуганной.
Мы подошли к родителям, и я подтолкнул Тину к отцу:
— Пап, пригляди за моей женой, пожалуйста. Не отпускай от себя ни на шаг. Вернусь и всё расскажу. Обещаю.
— Что происходит? — возмутился он. — Вы расписались? А нас позвать на праздник жизни — забыли или не посчитали необходимым? Или для вас это совсем неважно?
