Швед - Татьяна Михаль
Хватаю телефон и набираю его номер.
– Данный абонент не зарегистрирован в сети… – сухой женский голос раздражает и хочется что-то сломать, разбить!
Думаю, думаю, думаю, ударяясь затылком о стену…
– Ресторан! – выдыхаю не своим голосом.
Как я могла сразу не догадаться, что мне нужно ехать в его ресторан!
И нужно найти его друга – Данте.
Он знает. Он обязательно знает, где мой Швед!
Вызываю такси и быстро собираюсь. Очень быстро.
Умываю лицо от слёз, надеваю первые попавшие под руку вещи – футболку, на неё рубашку, джинсы, обуваю кеды и надеваю куртку.
Такси как раз подъезжает к шлагбауму.
В сумку кидаю телефон и паспорт, если вдруг придётся доказать, что я – Яна Майская.
Хватаю зонт – на улице ливень и мчусь скорее к машине.
Называю таксисту адрес и, до крови кусая губы, надеюсь, что там получу все ответы, что найду Шведа или хотя бы узнаю, что он жив и здоров…
Мысленно прошу, умоляю Бога, чтобы не забирал у меня Олега. Чтобы все новости оказались фальшью.
И как назло, автомобиль собирает все пробки, все светофоры и я психую от злости. Мне кажется, что с каждой секундой я дальше и дальше от любимого мужчины.
Но спустя вечность такси привозит меня к ресторану.
Рассчитываюсь с таксистом по карте. Не дожидаюсь чека и вылетаю из машины. Прямо под ливень.
Где-то на периферии сознания понимаю, что забыла в машине зонт.
Но тут же обо всём забываю, когда дёргаю за ручку двери и дверь не открывается!
Ресторан закрыт.
В душе что-то крошится и разлетается вдребезги. Кажется, это моё сердце.
Но я упёртая. Упрямая и наглая.
Бегу к заднему входу.
Бегу долго. Здание длинное.
Промокаю до нитки. Ветер с дождём хлещут по лицу, словно дают мне пощёчины.
И вот он – чёрный вход. Нашла.
И у двери стоит кто-то под чёрным зонтом и курит!
На миг перестаю дышать. За пеленой дождя и купола чёрного зонта не вижу лица. Но это точно мужчина. Высокий и крупный.
Вот он бросает окурок и открывает двери!
– Стойте! – кричу во всю силу лёгких.
Мужчина оборачивается. Зонт он уже сложил.
Это не Швед.
Может, Данте?
Высокий, смуглый, глаза – раскосые. В нём отчётливо видна восточная кровь.
– Подождите… – задыхаюсь я. – Я – Яна… Яна Майская… Я – девушка Шведа… Он сказал, чтобы я ждала его… Что он вернётся… Но сегодня в новостях сказали, что… Что…
Слёзы душат. Не могу говорить. Горло перехватывает судорожный всхлип и слёзы смешиваются с дождём.
– Вы промокли. Входите скорее, – приглашает он меня.
Оказавшись внутри, сильно дрожу, отчётливо ощущаю, как же холодно снаружи. А здесь тепло.
Пальцы рук дрожат. Зубы стучат. С волос и одежды не капает, а ручьями стекает дождевая вода.
Мужчина смотрит на меня и качает головой.
– Идёмте.
Он ведёт меня не в зал ресторана, а в кабинет.
Здесь находятся ещё мужчины и о чём-то громко спорят. При нашем появлении они резко замолкают.
– Гена, какого хрена? – рычит светловолосый мужчина, похожий на самого настоящего падшего ангела.
– Данте. Это. Она, – произносит, чуть ли не по слогам мой провожатый. – Яна.
И пока все осмысливают информацию, Геннадий помогает мне снять куртку и укутывает в плед. Кто-то из мужчин протягивает полотенце.
– Стас, скажи, чтобы еды горячей принесли и чая с мёдом. Девчонка промокла и замёрзла, – с укоризной произносит пожилой и очень статный мужчина с военной выправкой. Он смотрит на меня в упор и говорит: – Обувь тоже сними.
Я с благодарностью принимаю их помощь.
Кто-то приносит таз с горячей водой и я опускаю в него босые ноги.
И горячий суп.
И горячий, просто обжигающий ягодный чай с мёдом.
Не помню, когда я ела…
Набрасываюсь на еду и быстро согреваюсь.
Вдруг понимаю, что в обществе этих угрюмых, но сильных мужчин чувствую себя спокойнее. Мне кажется, что вот сейчас я поем и они мне скажут: «Швед в порядке. Просто дождись его».
Я верю в это с невероятной силой и когда заканчиваю есть и пить, вздыхаю и произношу:
– Спасибо вам большое…
– Зачем ты приехала? – спрашивает тот, что похож на падшего Ангела – Данте.
Сглатываю, обвожу внимательным взглядом всех мужчин, нервно сцепляю пальцы в замок и рассказываю о том, как Швед уходил ночью шесть дней назад, и что он мне сказал…
– Я переживаю за него. Я просто хочу знать, что с ним всё хорошо, – говорю сдавленно.
Все они буравят меня тяжёлыми взглядами.
– Гена, ты проверил её на прослушку? – зло интересуется Данте.
– Чёрт, – кривится мужчина с восточной внешностью. – Извини, девочка. Правила есть правила. Мы должны проверить…
– Ой, всё в порядке. Конечно, проверяйте, – говорю понимающе и нисколько не обижаюсь.
Отдаю им свою сумку и позволяю ощупать себя.
– Она «чистая», – произносит Геннадий. – Ты сам с ней поговоришь?
– Да. Оставьте нас, – кивает им Данте. – Саныч, ты тоже останься.
Мужчины все смотрят на меня сочувственно и уходят.
Почему-то после слов Данте поговорить со мной никто из них не желает встречаться со мной взглядом.
В животе всё сжимается в тугой узел дикого страха.
Меня начинает тошнить.
– В чём дело? – произношу почему-то шёпотом.
Данте долго смотрит на меня, вздыхает, запускает руку в волосы и выдыхает:
– Яна, буду откровенен с тобой. Мы не знаем, где Швед. Мы не знаем, что с ним.
Закрываю глаза и стараюсь дышать ровно.
Тошнота сильнее накатывает, и в голове начинают стучать противные молоточки.
Сердце бьётся неровно и
